— Что скажешь? — спросил Зигмунд, когда командир анархистов вернул бумагу.

— Надо лететь. Присвоим дредноут и врежем по заднице проклятым федералам.

— Молодец! Примерно это я и ожидал услышать. Но дело может не выгореть?

— Может, — кивнул Кунц.

— А деньги получить хочется, — пробормотал Штольц, встал и несколько раз прошёлся по палатке. Кунц слышал скрип пыльных сапог, шуршание брезента под толстыми подошвами. На улице протарахтел грузовик, какие-то бойцы прошли мимо, один что-то рассказывал другим под взрывы громкого хохота.

— Значит так, — начальник штаба приблизился к подельнику сзади, крепко сжал его плечи. — Я не приказываю, я прошу, сделай всё правильно: захвати дредноут, вернись живым и мы разделим честно заработанные деньги.

— Я постараюсь, камрад, — сказал Кунц, не поворачивая головы.

— Иди на аэродром, — Зигмунд похлопал его по плечам и легонько потряс, — там тебя ждёт самолёт.

Дик встал, вскинул кулак в ответ на прощальный жест и вышел из палатки.

Головастик сразу отправился к взлётно-посадочной полосе. Возвращаться к анархистам не хотелось, да и незачем, после заданной им трёпки они вряд ли будут отлынивать. Впрочем, дорога к лётному полю проходила рядом с площадкой для грузовых вертолётов.

Почти прижимаясь брюхом к земле, «Си-Най» покачивал стальными пластинами отдыхающих лопастей, мятежники то и дело исчезали в тёмном провале его нутра и выбегали оттуда с грузом в руках. Все, кроме Кшиштофа. Тот вразвалочку шагал к вертолёту, явно никуда не торопясь, но как только заметил начальника, влетел в трюм летающего грузовика и через мгновение выскочил с увесистой ношей.

Кунц усмехнулся, на всякий случай погрозил кулаком и направился к сбившимся в кучку охранникам. Те стояли на границе заросшего синеватой травой поля и о чём-то болтали, дымя цигарками с «дурью».

— Эй, парни, не в курсе, где здесь самолёт из центра? — спросил Головастик, поравнявшись с часовыми.

— А ты хто такой? — покосился на него один из повстанцев, вытягивая из-за спины автомат. — Ходют тут всякие… а ну проваливай отседова, — он сплюнул окурок и тут же ойкнул от резкого удара в челюсть. Земля вырвалась у него из-под ног, небо наискось промелькнуло перед глазами, а из отбитых лёгких вырвался хрип. Тяжёлый ботинок придавил грудь, над звенящей головой клацнул затвор ещё недавно принадлежавшего ему автомата.

— Совсем обнаглели, сволочи? — рявкнул Дик, бешено сверкая глазами. — Вы как с камрадом командиром разговариваете? — обалдевшие мятежники застыли с открытыми ртами, прилипшие к губам цигарки щекотали в носу извилистыми струйками голубоватого дыма, вышибали слёзы, но бойцы не обращали на это внимания. — Смир-р-на! — заорал Кунц. — Я вас научу начальство уважать, обдолбыши хреновы. Последний раз спрашиваю: был самолёт из центра?

— Д-да, г-господин оф-ф-ицер, — вытолкнул перекошенным ртом заика с выпуклыми глазами на узком лице. — В-вам т-туда, — он указал на грунтовую полосу с маленьким одномоторным бипланом жёлтого цвета.

— А ну быстро разошлись по местам боевого дежурства. — Мятежники бросились врассыпную. Кунц отстегнул обойму, передёрнул затвор. Блеснув золотом, патрон описал в воздухе красивую дугу и зарылся в траву. — С тобой я поговорю отдельно, когда вернусь, — Дик убрал ногу с груди мятежника, швырнул обойму в кусты, туда же забросил автомат и ступил на лётное поле.

Вблизи самолёт выглядел сильно помятым. Кое-где на фюзеляже облупилась краска, глубокие вмятины темнели коричневой ржой. У левого крыла покачивался пилот в лётном комбинезоне с просунутыми за пояс крагами и увлечённо поливал на лысую резину шасси.

Не дойдя до летающей этажерки пары метров Дик весело крикнул:

— Решил колесо помыть, камрад?

Лётчик обернулся, надвинутые на шлем защитные очки блеснули стёклами.

— Не-а, это на удачу, чтоб долететь без происшествий. Присоединяйся, второе колесо надо облить, а то у меня запас кончается. — Он стряхнул последние капли, застегнул молнию и протянул руку: — Пилот «Альбатрона» Том Морган.

Кунц поморщился от ударившего в нос густого перегара, покосился на грязную ладонь лётчика.

— Меня зовут Дик. А ты всегда пьёшь перед полётом? От тебя как от винной бочки несёт.

Том постоял с протянутой ладонью, вытер о комбинезон и сказал с вызовом:

— Пью! И что?

— Ничего. Интересно, как ты обратно полетишь.

— Ну сюда-то я долетел?! — Морган покачнулся, его повело назад, Кунц хотел поддержать авиатора, но тот увернулся и сел на нижнее крыло. — А ты сам попробуй на ведре с болтами летать.

— Да я просто так сказал, — отвернулся в сторону Кунц, дышать этим смрадом оказалось выше его сил.

— Просто так он сказал, — заворчал пилот. — Ты будешь отливать или нет?

— Не буду.

— Как хочешь мне-то что — у меня парашют есть, — Том надвинул очки на глаза и полез в кабину, царапая подошвами ботинок и без того покарябанное крыло. — От винта! — закричал он, устроившись на жёстком сиденье.

Под защитным кожухом что-то чихнуло, раздался пронзительный свист, самолёт дёрнулся и затих, выплюнув из движка клубы чёрного дыма.

— Будь ты проклята, железяка чёртова! — Морган выпрыгнул из кабины, с размаху врезал кулаком по обшивке. — Ай, ё… — потряс он ушибленной рукой и прошипел: — Ну всё!.. Ща я тебе задам.

Дик ошалело наблюдал за действиями пилота. Тот залез на крыло, перегнулся через борт и чем-то загромыхал в кабине. Вскоре Том с радостным воплем разогнулся с кувалдой в руках, спрыгнул на траву и треснул со всей дури по кожуху мотора. Краска на месте удара отвалилась, а на металле осталась приличных размеров вмятина.

Двигатель как будто давно ждал мощного тычка, из-под капота вырвалась серия неприличных звуков, длинная струя серого дыма ударила в землю, а покрытый маслянистыми пятнами винт крутанулся и замелькал лопастями, набирая обороты.

— Что стоишь? Особого приглашения ждёшь? — донеслось до Кунца сквозь рёв двигателя. — Давай за мной, — пилот махнул рукой и полез в кабину.

Кунц спохватился и следом забрался во второй отсек, где нашёл меховую куртку, кожаные краги и гладкую скорлупу шлема с очками над маленьким козырьком. Мгновения ушли на то, чтобы экипироваться, Дик вжикнул молнией, напялил на голову шлем, затянул подбородочный ремешок и надвинул на глаза очки.

К сиденью на прочном ремне крепилась круглая бляха с четырьмя прорезями по бокам. Он приложил её к животу, вставил в отверстия зажимы страховочных ремней, раздались металлические щелчки фиксаторов и Дик ощутил себя прочно пристёгнутым к жёсткому креслу.

— А что значит фраза: «У меня парашют есть?» — крикнул он, хлопнув лётчика по плечу.

Том обернулся, жестом указал на стенку позади пассажира, где висели здоровые наушники с блямбой микрофона. Головастик кивнул, снял гарнитуру с крючка. Нацепил поверх шлема, воткнул разъём в гнездо бортовой радиостанции и повторил вопрос.

— То и значит. Это корыто ведёт себя непредсказуемо, — Том добавил оборотов, двигатель зарычал сильнее, разгоняя «Альбатрон» по взлётной полосе. Кунца сильно тряхнуло на какой-то кочке, он клацнул зубами, чуть не оставшись без кончика языка. — Для полётов на нём удача особенно нужна. Я ж говорил надо колесо облить, а ты что?

Морган потянул штурвал на себя. Аэроплан плавно оторвался от земли и стал набирать высоту.

Кунц перегнулся через округлый вырез борта. Синий прямоугольник взлётной полосы быстро убегал назад, маленькие фигурки часовых замерли на постах, анархисты сновали цепочкой трудолюбивых муравьёв по красному овалу разгрузочной площадки, за которым темнели двускатные крыши складов.

Перегнувшись через другой борт, увидел зелёные конусы палаток, они стремительно уменьшались в размерах, как и раскиданные между ними могучие деревья. Дик вспомнил как смотрел в подпирающие небо кроны там на земле и пожалел, что не родился птицей, им с высоты полёта открывались такие виды, о которых человек мог только мечтать или увидеть из самолёта.