В кабинете майора Голдмахер переоделся, сложил спецодежду в чемоданчик, туда же бросил перчатки. Глядя в зеркало, поправил маску. Ещё раз внимательно проверил не оставил ли улик. Чисто! Ну всё. Выдохнуть, привести мысли в порядок и вперёд. Главное, вести себя естественно.

Второй этап операции прошёл также безболезненно, как и проникновение в Агентство. Никто из тех, кто близко знал Хантингтона, не встретился на пути, с остальными Элтон обменивался дружелюбными улыбками и пустыми фразами вроде: «Доброе утро! Как дела? Нормально!»

На вахте дежурил другой охранник, за время пока Элтон устанавливал «жучки» прошла пересменка, а потому лишних вопросов не возникло. С чувством огромного облегчения лжемайор пересёк турникет, вышел в стеклянную дверь и махнул проезжавшему мимо такси.

Взвизгнув покрышками жёлтый «Кабрио» тормознул возле крыльца. Элтон сбежал по ступеням, лавируя между спешившими на службу военными и спецперсоналом в гражданской одежде. Хлопнул задней дверцей, опередив на секунду какого-то человека в сером костюме с чёрным дипломатом в руках, и крикнул:

— Давай!

Таксист врубил передачу. «Кабрио» с рёвом рванулся от тротуара, обдав несостоявшегося пассажира облаком серого дыма.

— Куда едем? — сверкнул золотым зубом водитель, следя одним глазом за клиентом в зеркало заднего вида.

— Двадцатый километр восьмого шоссе, — отозвался Элтон, развалившись на широком сиденье. Радость от хорошо сделанной работы переполняла его. Хотелось петь, но это могло привлечь ненужное внимание со стороны шофёра. Таксисты народ наблюдательный, с ними часто сотрудничают полицейские, вести себя неподобающим образом, значит дать подсказку ищейкам. В том, что майора будут искать, Элтон нисколько не сомневался и не хотел облегчать работу легавым.

«Зря назвал ему адрес, надо было доехать до какой-нибудь улицы и там взять другое такси. Ладно, уже поздно что-то менять. Может, всё обойдётся? Интересно, боссу об этом сказать или лучше не говорить? А может, я зря всё усложняю?»

Элтон мысленно беседовал сам с собой, следя за всем, что происходит за окном. Там всё было как обычно: спешили прохожие, мелькали припаркованные автомобили. Возле магазинчиков и кафе суетились хозяева, поднимая рольставни и расставляя столики под цветными зонтиками.

К концу первого часа поездки плотность людей на улицах заметно снизилась, как и количество домов. «Кабрио» приближался к ведущему за город шоссе, до которого оставалось десяток километров и транспортная развязка.

Мелькающие за окном здания сменились высокими деревьями и фонарными столбами. Ещё через пару минут показались петли асфальтового узла с бугорками бегущих по нему автомобилей.

Такси проскочило под мостом, на мгновение в салоне стало чуточку темней, а воздух наполнился грохотом проносившихся вверху тяжёлых грузовиков. Справа промелькнул синий указатель «Восьмое шоссе». Бетонные столбы исчезли, количество деревьев возросло, они стали намного выше и почти вплотную приблизились к чёрной ленте дороги.

Ещё через полчаса жёлтый автомобиль прошелестел колёсами по гравийной обочине и встал напротив уютного домика с черепичной крышей и стенами из натурального камня. Кое-где покрытые зеленоватым мхом и наростами лишайника они прекрасно вписывались в наступающий с боков лес. Огромные деревья с рыжей морщинистой корой шелестели высоко поднятыми кронами, Опавшие иголки листьев устилали мощёную булыжниками дорожку. Меняющиеся тени облаков проплывали по красноватой земле, из которой торчали пучки тёмно-зелёной травы.

Элтон вынул из кармана бумажник.

— Сколько с меня?

— Сто двадцать монет, сэр, — бойко ответил таксист, повернувшись к пассажиру. Элтон увидел вздёрнутый нос, голубые смеющиеся глаза, россыпь веснушек на молодом лице и выбившуюся из-под синей бейсболки прядь рыжих волос.

— С ума сойти, какие цены. На золоте ездишь что ли?!

— Так нефть-то вон как в цене взлетела. Бензин нынче дорог, вот и расценки выросли, — оправдывался водитель, пряча деньги в карман.

Голдмахер щёлкнул дверным замком и уже поставил ногу на обочину, как вдруг шофёр заканючил:

— А чаевые?! У меня жена, детки малые есть хотят, да ещё и любовница нарисовалась. Он лихо подмигнул, мол, сам понимаешь, куда деньги уйдут.

— Держи хобот в узде, тогда на всё хватит.

Элтон вышел из машины, от души хлопнул дверью. Не оборачиваясь, зашагал по дорожке. Где-то на полпути услышал недовольный рёв мотора, резкий шорох шин и дробный перестук вылетевшего из-под колёс и упавшего на землю гравия.

Карлос терпеливо ждал возвращения напарника. Заметив притормозившее такси, вытащил пистолет с длинным глушителем, встал сбоку от окна и чуть сдвинул занавеску. Несмотря на любовь к холодному оружию, он прекрасно умел стрелять и в некоторых случаях предпочитал его добротному кастету или ножу. Какое-то время из такси никто не выходил, но вот дверь отворилась, и на дороге появился Голдмахер.

Карлос вернул пистолет на место. Пока напарник отсутствовал, он приготовил прекрасный обед и теперь поспешил на кухню подогреть остывшую курицу. Страсть к кулинарии жила в нём с самого детства, всё свободное время он с удовольствием посвящал хобби день за днём постигая секреты мастерства, неустанно экспериментируя, открывая новые сочетания вкусов и способы приготовления всего, что растёт, плавает, бегает, ползает или летает.

Карлос включил духовку на разогрев. Внутри жарочного шкафа вспыхнул свет, золотистая курочка с папильотками из фольги стала медленно поворачиваться на керамическом блюде.

Крытый накрахмаленной скатертью стол быстро заполнился блюдцами с тонко нарезанными кусочками ветчины, сыра, копчёного мяса и свежих овощей. В последнюю очередь появились две широких тарелки с зеленоватыми краями, а между ними остроконечная башня ароматической свечи. Когда-то давно в одной из кулинарных книг Карлос прочитал о воздействии запахов на пищеварение, с тех пор ни одна трапеза в нормальных условиях не обходилась без благовоний.

На крыльце с каменными балясинами, Голдмахер тщательно вытер ноги о плетёный коврик. Ругаться из-за грязных следов в прихожей не хотелось. С тех пор как они поселились за городом, Карлос добровольно взял на себя обязанности по поддержанию чистоты, следил за наполнением холодильника. Элтон исподтишка посмеивался над другом, но в тайне был рад этому. Ему вовсе не улыбалось самому мыть пол, готовить завтрак, или ещё хуже — обед.

Несмотря на столкновение с техником его не покидало прекрасное настроение. Он хотел незаметно проникнуть в дом, но предательски скрипнувшая дверь разрушила коварные планы.

Элтон замер на пороге, улавливая периферийным зрением рогатую голову какого-то зверя над дверью в каминный зал и несколько копий с каменными наконечниками в подставке из каргонита в левом углу. Он всё ещё надеялся остаться незамеченным и подшутить над приятелем, но голос Карлоса развеял остатки надежды:

— Элтон, хватит топтаться, иди сюда.

Голдмахер скорчил недовольную гримасу: планы неплохо повеселиться растаяли как утренняя дымка над рекой. Впрочем, долго грустить не пришлось. Вкусные ароматы дразнили аппетит, вытесняя из головы все мысли, кроме одной. Едва не захлёбываясь слюной, слушая голодное урчание живота, Элтон быстро переоделся, сбросил маску и отправился на кухню, отделанную, как и всё в этом доме, под старину.

Впервые увидев свисающие с потолка деревянные колёса с частоколом свечей, напарники сильно удивились. Им вовсе не улыбалось каждый вечер бегать с зажигалками на длинных палках. Потом выяснилось: это всё это имитация, а колёса со свечками на самом деле обыкновенные электрические светильники. Правда, пришлось повозиться, разыскивая выключатели. Работавшие над интерьером дизайнеры, обладали прекрасным чувством юмора: не каждый догадается, что чуть отличающийся по цвету камень в стене и есть выключатель.

Кухня делилась на две зоны: столовую с большим столом на толстенных ногах и десятью стульями, будто рублеными топором из цельных кусков дерева и саму кухню, где находился очаг с развешенными над ним и по бокам рядами кастрюль, ковшей и сковородок разных размеров. Впрочем, очаг на поверку тоже оказался имитацией. На самом деле это был электрокамин с эффектом живого пламени, а для приготовления еды использовалась обычная газовая плита.