«Спасибо за совет. Пошли, сначала попробуем физическое уничтожение охраны, закрыв дверь сразу после первого вышедшего дроида».

«Да, проверить эффективность нашего вооружения определённо стоит».

Исследователи повторили совершённый днем ранее путь, и вновь открыли створку переборки. Дождавшись, когда откроется крайняя левая панель в дальнем конце коридора и из неё выйдет первый дроид, они подали команду на закрытие двери, преграждая путь остальным: атомарные сборщики взяли под контроль все двери на этом отрезке.

Охранник подтвердил личным примером поговорку «один в поле не воин», расплавившись под лучом строенного лазера, едва показавшись из-за дверного проёма. После прямого попадания от него остались только конечности и беспомощно обвисшая на них нижняя часть корпуса.

«Ну вот, а мы боя…», — оформить до конца мысль Максим не успел, так как закрытая дверь взорвалась, а через неё коридор стал стремительно наполняться коллегами павшего механизма, которых чуть позже насчиталось ровно тридцать четыре.

«Степень опасности неизвестна, рекомендуется использовать тяжёлое вооружение», — сообщила в очередной раз загруженная алгоритмами «альфы» напарница, срезая лучом первую тройку довольно медленно вышедших дроидов, место которых стремительным броском заняли ещё два десятка.

«И разнести половину корабля? Атакуем стандартным, прекрати расчёты других вариантов», — дал команду человек, «Электриксом» пробивая насквозь дроида, находящегося в центре образовавшегося строя и разбрасывая в разные стороны почти все охранные механизмы.

«Хорошо, не буду!» — Вэйра короткими импульсами прошлась по последней тройке ботов, не пострадавшей от ударной волны.

Разлетаясь от взрыва, но не получив серьёзных повреждений, противники нанесли свой первый удар, дав залп из увенчанных шарами спаренных прутьев. Причём удар оказался не излучением, как предполагала ИИ, а именно этими самыми шарами, почти три десятка которых устремилось в разведчиков.

«За правую переборку!» — скомандовала напарница, укрывшись за полуметровой толщей металла. Человек последовал за ней мгновением позже.

Дроиды, воспользовавшись моментом, двадцатиметровыми прыжками пошли на сближение, отталкиваясь от пола, стен и даже потолка, выполняя заложенную в них программу затруднения прицеливания. За время полёта шаров успев приземлиться и преодолеть треть расстояния до переборки.

Снаряды достигли цели через четыре секунды, на лету попытавшись сменить траекторию вслед за укрывшимися за переборкой бойцами. Поэтому они пролетели не по прямой, через открытую левую створку, в проёме которой во время залпа и находились исследователи, а столкнулись с правой. Раздался взрыв, панель превратилась в тучу разлетающихся осколков. Но щиты не подвели, а антигравы не дали своим носителям быть сдвинутыми ударной волной даже на миллиметр, и они вновь оказались лицом к лицу с противником.

«Ультразвуковой удар с последующей детонацией снаряда. Резонансным ударом и не пахнет, наши щиты выдержат даже несколько тысяч таких», — сделала краткий «разбор полётов» Вэйра, стараясь поразить преодолевших уже более половины коридора дроидов, но из-за обилия металлической пыли лучи боевого лазера теряли большую часть своей энергии и лишь повреждали свои цели, а не уничтожали одним импульсом. Заменить же оружие просто не хватало времени: зарядка накопителей рельсового орудия занимала около четырёх секунд, которых у неё не было.

«В физической защите я и не сомневался, откуда тут взяться методам борьбы с силовыми полями, если они не были известны строителям этого корабля. Ты лучше скажи, на наши информационные щиты атаки ведутся?» — сказал Максим, принимая на свой щит вторую волну шаров и успешно отстреливая врагов из «Электрикса», которому парящие в воздухе частицы совсем не мешали.

Дроиды истратили свой боезапас и ускорили движение, за пару секунд сократив двадцати пяти метровую дистанцию почти до нуля.

«Нет, ты бы получил уведомление от своего модуля. Похоже, твоё предположение об аномалии подтверждается, ведь едва ли эти шарики не имели информационного компонента удара», — пыль слегка осела и Вэйра срезала лазером двоих находящихся в последнем прыжке оппонентов.

До ближнего боя добралась дюжина дроидов, тут же рассредоточившись вокруг двуногих.

«А неплохие у них программы поведения. Столкнись мы с ними в лишённом помех пространстве, пришлось бы попотеть», — человек вновь расправил крылья, решив испытать их в бою. Без малого гениальное изобретение напарницы позволило эффективно вести наступление и отбивать атаки одновременно со всех сторон. Левой рукой он выхватил нож, а в правой оставил электромагнитное орудие.

Первый, прыгнувший спереди на человека дроид, оказался вспорот ножом и тут же прострелен из «Электрикса», превратившись в сорок килограмм безжизненного металла. Второй, зайдя с левого бока, ударом передней лапы попытался отрезать оппоненту ногу, но росчерком крыла сам лишился пары конечностей, а на обратном его ходе — и целостности корпуса, осев неработоспособной бесформенной грудой. Третий, в прыжке сзади оказался разрезан на две равные половинки правым крылом, осыпавшись деталями и пылью.

Тело андроида разило противников ещё быстрее: у него смазывались удары не только недавно обретённой третьей пары конечностей, но и всех остальных. ИИ не стала пользоваться в ближнем бою дистанционным оружием, а орудовала двумя ножами, ногами и крыльями, совершая прыжки и развороты в воздухе не хуже дроидов: одним словом, получала удовольствие от боя.

Как я её однажды назвал, валькирией? Она самая и есть! — пронеслась мимолётная мысль.

Аннигиляционные кромки крыльев оказались превосходным оружием, вспарывающим металл роботов намного проще удлинённых ножей. Во время нанесения удара крыло превращалось в смазанную черно-голубую плоскость, а на месте, по которому он пришёлся, происходила яркая вспышка. Вспышка же происходила из-за огромной (по сравнению с газом) плотности металла, по причине которой при аннигиляции возникали колоссальные излишки энергии, даже учитывая то, что две трети её в данном случае испускалось в виде нейтрино.

Через несколько десятков секунд боя бойцы только вошли во вкус, как оппоненты внезапно закончились, а неровный пол оказался усеян их деталями, некоторые из которых до сих пор катились по инерции.

«Всё-таки, красиво они рассыпались под ударами крыльев!» — сказала напарница, всё ещё стоящая в боевой стойке и осматриваясь по сторонам.

«Ну и у кого это из нас склонности к разрушению?» — вернул полученный ранее упрёк Максим, пытаясь выдернуть безнадёжно застрявший в последнем дроиде нож. После подключения к делу мускульных компенсаторов ему это удалось.

«У обоих!» — гордо заявила Вэйра.

«Смотри! У них внутри, помимо всего прочего, имеется большой «шарик». Самоуничтожение?» — предположил учёный, копаясь в разрубленном ножом пополам боте.

«Сам вспомни, некоторые, получив несерьезные повреждения, пытались прыгнуть на свою цель. Мы им этого не давали, добивая ещё перед прыжком. Поэтому ни один и не взорвался».

Максим прокрутил записи боя, рассмотрев этот его аспект в мельчайших подробностях.

«В самом деле, насчитал шесть подобных случаев», — Максим запнулся и продолжил. — «Знаешь, а ведь мы с тобой дураки».

«Что послужило причиной такому громкому заявлению?»

«Да мы могли легко справиться с этими дроидами, даже не уничтожая их. Без лишнего риска и порчи имущества. Стоило всего лишь, эксперимента ради, перекрыть силовым полем дверь, через которую они вышли. Они бы бессмысленно тыкались в невидимую преграду», — человек показал напарнице моменты, когда дроиды попадали лапами по силовому полю, на мгновение теряя ориентацию, словно начиная выполнять программу с нуля.

«Отчего-то, самое очевидное частенько упускается из виду», — неопределенно сказала ИИ, словно не желая признать свою недальновидность в этом конкретном случае.

«Итого, мы имеем в минусе повреждённый транспортный коридор и уничтоженный отряд охранных дроидов. А в плюсе — испытание оружия и интересное развлечение в виде ближнего боя. Затрудняюсь сказать, что весомей, но склоняюсь к второму».