Щёки Мериам зарделись. Сердце ушло в пятки.

Ответ вышел длинным, сумбурным и не содержал ни "да", ни "нет".

Шардаш согласился с тем, что девушке нужно подумать, и начал выпытывать, какие камни Мериам любит. Догадавшись, к чему он клонит, та строго-настрого запретила переступать без неё порог ювелирной лавки. Профессор усмехнулся и, лавируя между прохожими, подвёл Мериам к лотку с дешёвыми медными колечками:

- Вот, выбирай. Чтобы всякие Хлодии к тебе не приставали. Захочешь, выбросишь.

Адептка приняла кольцо, но надела его на средний палец. Довольный Шардаш расплатился и предложил зачаровать покупку. Мериам отказалась: амулета на шее достаточно.

Прогуляв в городе весь день, они вернулись в Школу и расстались на пороге комнаты адептки, ограничившись скромным поцелуем в щёку.

- Мирился? - едва успела закрыться дверь, спросила Инесса. Весь день она маялась и "болела".

Мериам кивнула и сгрузила на постель ворох свёртков.

- Простила?

Адептка кивнула и, наклонившись к подруге, шепнула:

- Он мне предложение сделал!

Лицо Инессы вытянулось, губы сложились в форму буквы "о". Так и не дождавшись словесной реакции, Мериам протопала в душевую, где под тёплыми струями и нахлынувшими воспоминаниями родился ответ на вопрос, любит ли она Тревеуса Шардаша.

Профессор чихнул, гадая, кому в голову пришло щекотать его пером. Вряд ли это Мериам. Открыв глаза, Шардаш увидел перед собой фамильяра. С виноватой улыбкой он спрятал руку за спину и сообщил - у него письмо от господина. Странно, фамильяры никогда не называли хозяек госпожами, исключительно господами.

- Что опять? - нахмурился профессор, предчувствуя беду.

Вместо ответа дух уронил письмо на грудь Шардашу и скрылся, пожелав доброго дня.

Профессор вскрыл конверт и извлёк из него толстую карточку с цитатой статьи из Энциклопедии тёмных существ, посвящённой оборотням. На обратной стороне, уже почерком королевы, была сделана приписка: "Время, господин Шардаш. Сроку - три недели. Приказы монарха надлежит выполнять".

Шардаш зарычал, смял карточку и бросил на пол. Её величество Раймунда недвусмысленно намекала на плачевные последствия отказа, велев выписать абзац о методах убийства тёмных оборотней. До этого, вероятно, не дойдёт, но с работой и нормальной жизнью в Лаксене возникнут проблемы.

Хмурый и злобный профессор молчаливо заглотал в столовой завтрак и отправился принимать очередной экзамен. В классе его поджидал сюрприз в виде Элалия Саамата.

Магистр магии устроился за преподавательским столом и лениво созерцал занимавших места учеников. Те пугливо перешёптывались, гадая, можно ли вытаскивать шпаргалки.

Шардаш замер на пороге и ещё больше нахмурился. Наверняка появление графа Саамата связано с королевой.

В прошлый раз Магистр магии играючи стёр ему кусочек памяти, что же он выкинет сейчас?

- Доброе утро, господин Шардаш, - граф Саамат встал и улыбкой приветствовал подчинённого. - Извините за вторжение, но я обещал присутствовать на экзамене. Безумно интересно, как его проводит тёмный оборотень.

Профессор скривился и пробормотал, что это такая честь, и что он совсем не против. Однако выражение лица Шардаша свидетельствовало об обратном. С таким убивали нечисть.

Зыркнув на учеников, профессор решительно направился к ближайшей парочке адептов, отобрал у них шпаргалки и тут же демонстративно их разорвал.

- На работе тоже списывать будете? - буркнул Шардаш. - Тогда окажетесь в желудке нечисти. Скатертью дорога! Минус балл. Остальным, - он оперся о парту и задержал взгляд на лице каждого ученика, - убрать всё лишнее в сумку. Увижу - выгоню без права пересдачи. И, от соблазна, тетради мне на стол. Я пересчитаю.

Адепты скорбной толпой потянулись к учительскому столу. За пару минут перед графом Сааматом выросла гора потрёпанных тетрадей и блокнотов.

- Одной не хватает, - подсказал Магистр магии.

Пунцовая блондинка с длинной косой бочком протиснулась мимо Шардаша, быстро засунула тетрадь под стопку и юркнула обратно.

Экзамен проходил в атмосфере нервозности.

Профессор расхаживал по классу, задавал каверзные вопросы, придумывал задания, которых не было в билетах, и не делал поблажек. Троих адепток он довёл до слёз, четверых адептов заставил ощутить себя полными ничтожествами.

- Палочку извольте держать не как вилку, - измывался Шардаш над очередной жертвой. - Ну, увижу я хоть один морок? Любой, даже частичный. Не сумеете, отправлю на третий курс.

Ученик засопел, покраснел как свёкла и сотворил себе заячьи уши.

- Символично, - констатировал профессор. - Зачтено. Хватит "удовлетворительно", либо попытаемся меня удивить?

Адепт предпочёл не рисковать.

Когда ведомость заполнилась оценками, а последний ученик покинул класс, Магистр магии поднялся со стула. Во время экзамена он хранил молчание, не мешал Шардашу и не подсказывал адептам, а теперь решил высказаться.

- Да-а, господин Шардаш, преподавательская этика у вас не в почёте, - протянул граф Саамат. - Срываете дурное настроение на учениках. Однако знания даёте хорошие. Но, собственно, я приехал не за тем, чтобы хвалить или ругать вас. Явитесь по окончании сессии в министерство, там вас будут дожидаться необходимые бумаги. Годовой отчёт можете подать позднее: Сенениум Крегс предупреждён. До скорой встречи!

Бросив взгляд на ведомость, Магистр магии размашисто расписался: "Просмотрено. Нарушений нет" и покинул класс. Шардаш слышал его голос в коридоре - значит, граф Саамат не вернулся в столицу, а проверял других.

Профессор оперся обеими руками о стол и задумался. Ему не нравились намёки Магистра магии. Что за бумаги, не об увольнении ли?

Шардаш сгрёб ведомость со стола и перенёсся в учительскую: он не желал пересекаться с графом Сааматом. Заперев документ в сейф, профессор подумал - ему не помешает чашка травяного чая. Это лучше, чем выйти в парк и пугать адептов зверочеловеческим обликом. Тогда наверняка придётся распрощаться со Школой.

Потаённая преподавательская столовая пустовала. Шардаш тяжело опустился на стул. У него выдалась на редкость паршивая неделя, и просвета профессор не видел.

Тоби услужливо принёс чаю с пирожными и шёпотом предложил подлить в него настойки. Шардаш отказался и принялся мелкими глотками вливать в себя жидкость.

Правильная техника дыхания и лекарственные травы сделали своё дело: желание рвать и метать прошло, оставив горькое послевкусие.

Шардаш не знал, чем себя занять. Он бы пошёл к Мериам, но она с подругой куда-то ушла. Оставалось два выхода - библиотека и одинокие прогулки. Профессор выбрал второе.

Праздничная суета, весёлый шум голосов, как ни странно, не раздражал, а вызывал желание слиться с толпой. Шардаш плыл по течению, держа путь в Нижний город. Мелькнула мысль купить что-нибудь Мериам, но профессор отмахнулся от неё. Неизвестно, не воспримет ли адептка это как назойливое внимание?

Шардаш и не заметил, как оказался в порту.

Профессор устроился на пирсе, на припорошённой снегом связке канатов, и уставился на ледяную гладь. По ней, между вмёрзшими в море до весны судёнышками, сновали горожане. Они либо кружились на коньках, либо запускали небесные фонарики на счастье.

А ведь сегодня третий день нового года - день исполнения желаний. У оборотней такая традиция отсутствовала, но раз живёшь среди людей, пора перенимать их привычки.

Порывшись, Шардаш вытащил из кармана огрызок карандаша и клочок бумаги, написал на нём желание и поджёг.

- Спасите! - донёсся откуда-то слабый крик. - Кто-нибудь!

Если бы не слух оборотня, профессор бы не услышал.

Шардаш навострил уши, пытаясь определить, где кричали. Он точно знал, что ему не показалось, хотя никто из веселившихся на льду и в городе ничего не заметил.

Крик не повторился, и профессору пришлось напрячь память.

Нет, определённо, не сзади, а сбоку. То есть либо с того конца порта, либо с одного из утлых судёнышек, брошенных хозяевами на произвол стихии. Лёд легко мог сломать доски, на плаву по весне останутся единицы, большинство затонет. Поэтому так поступали с теми судами, которые дешевле потерять, чем вытащить на берег.