— Ты что-нибудь говорила, до того… — он с трудом поднялся на локтях. Я почувствовала прилив крови к лицу. — Думаю, что слышал тебя, Кира. В своей голове. Ты сказала что-то, но я знаю что, твои губы не двигались, потому что… — он слегка улыбнулся. — Потому что я все время смотрел на твои губы.

— Чччто… — мой голос затих. — Что я сказала?

— В том-то и дело, я не помню, — он нахмурился. — Может быть, это был удар по голове?

— Да, — согласилась я быстро. — Я имею в виду, ты же не мог услышать то, о чем я думаю, правильно?

Он посмотрел на меня.

— Ты думаешь, что я идиот, который падает в обморок из-за домашнего задания?

Я засмеялась и закашлялась. Моя рука снова дрожала.

— Да. Это именно то, о чем я подумала. Это и то, что тебе нужно в больницу. Давай, — я поднялась, и моя вывихнутая лодыжка напомнила о себе. Волна головокружения заставила меня покачнуться.

— Ты в порядке? — он пытался понять из-за чего мне так больно.

Я застонала, когда поднимала его. Распределив вес на другую ногу, я оценила вес Рафа.

— Я не знаю как, но ты весишь столько же, сколько Симус.

Он улыбнулся своей ослепительной улыбкой, а затем вдруг стал серьезным, посмотрев на мою правую ногу.

— Может быть, ты пойдешь в больницу вместе со мной?

— Да, я пойду с тобой. Кто-то же должен удержать тебя от второго удара головой об асфальт, — я доползла до скамейки и поспешно сложила наши вещи в рюкзаки. Он забрал у меня их и перекинул себе через плечо. Скользнув рукой под предложенный им локоть, я была рада чувствовать его живым и теплым. Все были еще на занятии, так что никто не заметил, как мы ковыляли в кабинет медсестры.

Я сжимала свою свободную руку всю дорогу, чтобы она не дрожала.

Я думаю, мама Рафа причинила ему больше боли, чем шишка.

Ана Амаро Сантос зацокала по кабинету спустя несколько минут после звонка медсестры. Миссис Сантос склонилась над Рафом, гладя его волосы ухоженными руками и мысленно говоря ему что-то, от чего медсестра заулыбалась, а Раф покраснел.

Как всегда я не слышала их мыслей. Я заняла угол тесного кабинета медсестры, сохраняя дистанцию. Я старалась думать о хорошем, словно мои мысли снова могли ожить, а желания сбыться. Возможно, это было всего лишь совпадение. Возможно, у Рафа был обморок в тот самый момент, когда мой ум приказал ему прекратить пытаться меня поцеловать. Но в моем животе завязался узел, и я знала, что это не просто совпадение. Что электрические заряды в моем мозгу что-то сделали с Рафом. Все, кто изменился, говорили, что чувствовали изменение в мозгу. Я поняла, что что-то меняется внутри меня, но это не было изменение, которого я ждала все эти годы. Я превратилась в нечто опасное.

Я боялась, что все заметят вину на моем лице. Но никто этого не увидел.

Миссис Сантос забрала Рафа в больницу, чтобы убедиться в отсутствии сотрясения мозга. Его мама просила врачей сделать тесты, пока не была удовлетворена отсутствием опухоли мозга, но я уверена, что Раф был в порядке. Медсестра настояла на перевязке моей лодыжки, так как я едва ли могла влезть в обувь.

Я решила пройтись до дома пешком по жаре, не рискуя ехать на автобусе. Мамы не было. Вероятно, она подвозила отца до базы, хотя он мог взять машину. Я была благодарна за то, что она была в безопасности, когда все это случилось. Я сорвала повязку, как только вернулась домой, чтобы избежать лишних вопросов. Она застряла в мусорной корзине, и мне пришлось ударить по кнопке три раза, чтобы убрать ее.

Мои руки все еще дрожали после случая с Рафом, а желудок ворчал от пропущенного обеда. Я искала что-нибудь теплое и уставилась на интерфейс печи. Интересно, почему я не удосужилась узнать, как она работает. Инструкция по навигации сенсорной панели была на латинском, и после минуты усердий, я сдалась и хлопнула рукой по столешнице.

— Кира? — голос мамы напугал меня настолько, что я чуть было, не подвернула еще и вторую лодыжку. Я не слышала ее шагов, а она застыла на пороге кухни. Ее белая рубашка была помята, лицо было уставшим, словно она бросилась сюда, чтобы проверить, была ли я одна здесь.

Кроме того, для всех было бы безопаснее, если бы я была одна.

— Ты рано вернулась, — она осмотрелась, словно думала, что я могу взорваться при малейшем движении. Только на этот раз это заставило меня вздрогнуть. Думай о хорошем. Я не могла позволить своему мозгу снова работать неисправно.

— Да. Я пропустила репетицию, — на всякий случай я попятилась от нее вдоль столешницы.

Она остановилась в дверях и спросила.

— Почему?

Я схватила коробку с сырными крекерами и пыталась прекратить дрожь в руках.

— Ну, гм, Раф упал и ударился головой, и я помогла ему дойти до больницы.

Странная смесь облегчения и заботы отразилась на ее лице. Она, скорее всего, решила, что войти в комнату безопасно. Панели холодильника выдвинулись по ее мысленной команде.

— Он в порядке? — она достала пакет с молоком.

— Думаю, да. Его мама пришла в школу и забрала его. Я попросила его написать мне, когда он закончит со всеми тестами.

— Хорошо, — она налила в стакан молоко. — Я проводила твоего отца на базу. Он попросил попрощаться, и передать, что ты можешь позвонить ему, если тебе что-нибудь понадобится.

У меня чуть не вырвался нервный смешок, и я плотно сжала зубы. Как правило, во время дислокации отец поддерживал связь с внешним миром. Если бы у меня были телефонные привилегии, он бы действительно беспокоился о начале моей учебы в статусе нулевой. Если бы он только знал. То, что я была нулевой, было меньшей из проблем.

Моя мама все еще стояла здесь, держа стакан с молоком. Было очевидно, что я не хочу, чтобы она была ближе. Я положила несколько несвежих крекеров в рот.

— Я иду на прием к врачу, чтобы посмотреть слуховые аппараты, — она посмотрела на меня и только потом сделала глоток.

— Прекрасно, — сказала я слишком быстро, обрадовавшись, что еще вчера сказала ей идти без меня. Последнее, что мне было нужно, это прием у врача. Я проглотила крекер и пошла к выходу.

Я выбежала из кухни и поднялась наверх, прежде чем мама стала бы задавать вопросы о моем странном поведении. Моя комната выглядела, как после погрома сердитой сказочной принцессы. Я забралась под розовое одеяло — единственное место, где я могла побыть одна. Еще вчера я была просто девушкой, с которой никто не хочет связываться. Теперь же я была оружием, которое может начать действовать в любой момент.

Что-то приближается.

Возвращение завтра в школу выглядит трагически плохой идеей. Что если Шарк Бой найдет меня завтра в зале одну? Смогу ли я дать ему отпор? Мама уходит, чтобы забрать сегодня слуховой аппарат. Что, если Малые Умы Небесного Гнева решили добавить мне хлопот, и я уже кого-то убила?

Картинка возникла у меня в мозгу — ученики упали со своих мест в классе мистера Ченса, невидяще уставившись в потолок. Я зажмурила глаза и решила думать о чем-нибудь другом. Я должна верить, что не собираюсь убивать всех учеников школы. Ничего не случилось с медсестрой, или с Миссис Сантос, или с моей мамой. Миссис Сантос чуть ли не расцеловала меня после того, что случилось с Рафом, так что обычный день в школе не мог быть опасным.

Действительно ли это так?

Дрожание рук тоже не очень обнадеживало.

Уже был обед, и до сих пор никто не умер, поэтому я восприняла это, как хороший знак.

Раф отсутствовал на уроке мистера Ченса, но он должен скоро вернуться. С его мамой Миссис Сантос, кудахтающей над ним, он не останется дома дольше необходимого. Его сообщение из больницы подтвердило, что жить он будет: голова у него прочная, как и казалось. Это хорошо.

Даже к лучшему, что его не было в школе. Мне не нужно было беспокоиться о нем, пока я сосредотачиваюсь на том, чтобы не сбить с ног людей пугающей силой разума.

Мои учителя шептали в мини-микрофон, который прилагался к слуховому аппарату, облегчающему звенящую тишину в школе. Некоторые не могли шептать и думать одновременно, а вот мистер Баркли был профессионалом в этом деле. Он взял микрофон и спрятал его в ухе одним быстрым движением. Может быть, у него был другой нулевой в другом классе?