Адемей недоуменно смотрел ему вслед: «Обидел я его чем-нибудь, что ли?»

В ущелье началось строительство завода. Техники прибыло видимо-невидимо. В ожидании ее были отремонтированы дороги и мосты. Почти все, кто работал на строительство ГЭС, приехали на новую стройку. Партком по-прежнему возглавляет Сокуров, комсомольскую организацию — Асхат. Башир, Хусей, Ахман тоже здесь, как многие другие; работают они сейчас еще лучше, чем на электростанции, и понятно — опыт что-нибудь да значит. «Как гэсовцы появились, стройка наша рванулась семимильными шагами», — говорит начальник строительства инженер Андрей Васильевич Крылов. И он прав.

Крылов не расстается со своим большим черным портфелем, набитым чертежами. Инженер — человек беспокойный, и кажется, что он присутствует на всех участках стройки одновременно, — так часто он бывает на каждом из них. Сейчас Крылов у себя в палатке, у него и Сокуров с Асхатом.

— Одна просьба: людей не хватает, — переживает Андрей Васильевич. — И времени не хватает тоже. Ахмет Гумарович, если тебе не трудно, съезди в райком. Мне самому сейчас на минуту со стройки нельзя отлучиться. Повидайся с Батыром Османовичем, — поговори насчет кадров. Нам нужны люди. Больше не надо ничего. Скажи, что телефона до сих пор нет, поэтому связаться с ними не можем. И передай, что столовая работает пока из рук вон плохо.

— Это, выходит, единственная просьба, Андреи Васильевич? — засмеялся Асхат.

— Я думал, Асхат Азаматович, ты моей хитрости не заметишь.

Сокуров вышел из палатки, уселся в газик и уехал в райком.

Крылова на стройке полюбили с первого дня. За справедливость, за чуткость к людям, заботу о них. Он быстро со всеми познакомился, всех запомнил и не путал имен и отчеств. Есть у него смешная привычка: если задумается или начнет что-нибудь про себя рассчитывать, то при этом как будто бы дирижирует указательным пальцем правой руки.

— Асхат Азаматович, — говорит после ухода Сокурова Крылов, — нам с тобой надо продумать, куда людей разместим, если приедут.

Он открывает портфель, рассматривает какие-то бумаги и продолжает, обращаясь явно уже к самому себе:

— А-ха, нам нужны еще две большие палатки. Двенадцатиместные. А если женщины приедут? Если женщины приедут, освободим... освободим маленькие палатки.

И Крылов покидает помещение. За ним выходит Асхат. Надо разыскать завхоза.

— Андрей Васильевич, — возвращается Асхат к прерванному разговору, — материалы на стройку поступают с перебоями. Камня и гравия хватает и здесь, — а вот цемента надо побольше.

— Ты прав. Но этот вопрос в районе не решить. Надо мне самому ехать в Нальчик. Скоро настанут теплые дни, и, если мы ребят обеспечим всем необходимым, знаешь, как они у нас работать будут!

— Работать будут, в этом сомнения нет. Надо надеяться, Сокуров не зря съездит в район. Над нашим объектом как-никак шефствует комсомол. Райком комсомола организует молодежь.

— Это я считаю самым необходимым.

Пришел завхоз.

— Искали, говорят, меня, Андрей Васильевич?

— Точно. У тебя есть еще две большие палатки?

— Должны быть.

— Надо их срочно установить. И печки чтобы были, и койки. Завтра к вечеру. Вопросы есть? Да, палатки вон там на поляне установишь.

— Понятно, Андрей Васильевич.

— Ну и хорошо, если понятно. Действуй!

— Андрей Васильевич, приходи сегодня вечером на бюро комсомола, — просит Асхат.

— А я не помешаю вам про ваши секреты разговаривать?

— Шутишь? Ты же член райкома. И какие у нас секреты?

— И ты тоже, между прочим, член райкома.

— Стало быть, нас двое. Можем принять серьезное решение.

— А какой вопрос обсуждается?

— Соревнование молодежных коллективов.

— Приду, найду время. А сейчас давай на стройку. Решим только, кто в какую сторону. Иди-ка в котельную. Там работают одни комсомольцы. А я к монтажникам. До вечера...

Сокуров первым делом, как добрался до аула, решил зайти к секретарю парткома.

Кичибатыр был на месте. Они поздоровались.

— Снимай пальто, Ахмет Гумарович, — предложил Кичибатыр.

— Некогда. Разреши мне в райком позвонить.

— Звони, пожалуйста. — Кичибатыр пододвинул Сокурову аппарат.

Сокурову, однако, скоро стало жарко в одежде. Снял шапку, расстегнул, а потом и совсем снял пальто.

— К доброму совету надо прислушиваться сразу, — заметил Кичибатыр.

— Это было бы замечательно, особенно если бы сразу становилось ясно, что дают добрый совет, — в тон ему отвечал Сокуров, набирая номер райкома.

— Мне товарища Баразова... Тоня, это ты? Здравствуй! Да, это я. У себя Батыр Османович? Ну? Когда, когда? А-а, через четыре часа! Не запаздывает? Ладно, ладно, это я просто так спросил. Через четыре часа буду у вас.

Он повесил трубку.

— У тебя, я вижу, срочное дело? — спросил Кичибатыр.

— Угадал. Люди нужны срочно и до зарезу.

— И много?

— Сколько найдем, всех возьмем.

— До весны могу дать вам сезонников.

— Много?

— Человек сорок.

— Тогда мне и в райком ехать незачем.

— Не забывай только наш уговор — до весны.

— Если ты не очень занят, поедем вместе к Андрею Васильевичу.

— Сначала договоримся с Азаматом.

— Хорошо. А он здесь?

— Должен быть дома, пошел туда.

Кичибатыр позвонил Азамату:

— Азамат? Тут понимаешь, какое дело... — И он рассказал о разговоре с Сокуровым. — Пускай поработают, чего им зря болтаться? Да, это верно. Но я сам поеду и твердо договорюсь...

— Ну что? — спросил Сокуров, с нетерпением ожидавший окончания переговоров.

— Согласен. Только боится, что весной наших людей не отпустят.

— Так поедем и договоримся.

— Поехали быстрее.

Шофер был удивлен переменой направления, но куда больше удивился Крылов.

— Что случилось, Ахмет Гумарович?

— Я нашел вот у них в ауле сорок человек, так что в райком и не обращался. Кичибатыр выручает нас.

— О, да он прямо ангел с небес, а не человек!

Кичибатыр, хоть его и назвали ангелом, поделился своими опасениями:

— Мы, товарищ секретарь, — ответил ему Крылов, — ваши заботы понимаем. Люди за один-два месяца освоят специальность, и мы, конечно, их терять не захотим в самый разгар строительного сезона. Подумайте, правы ли вы по отношению к этим людям? Мне кажется, вы даже обязаны направить хотя бы сорок — сорок пять человек на стройку. Это же молодой рабочий класс...

Андрей Васильевич уговаривал долго. Кичибатыр пошел и разыскал Асхата. Тот отнесся к делу с большой горячностью.

— Ты, Кичибатыр, не возражай, прошу тебя. Крылов прав. Ну, подумай, как следует, — ведь люди в большинстве своем станут заводскими кадрами. Я собирался ехать в аул и потолковать с комсомольцами.

— А если у нас косарей не хватит?

— Поможем. По выходным дням будем вам помогать,

— Азамат меня живьем проглотит.

— Если и проглотит, так только от неумения видеть перспективу.

— Мне это будет все равно, коли я окажусь проглоченным... А колхоз сильно пострадает.

Кичибатыр сказал это так серьезно, что Асхат не сразу понял шутку. Потом засмеялся.

— Извини, Кичибатыр. Лучше пускай отец меня проглотит. И ругает пусть меня одного.

— Ладно, — сказал Кичибатыр, и они с Асхатом пошли к Крылову.

— Ну, какое принято решение? — спросил Крылов, который видел, что они стояли и спорили.

— Немного по-другому, чем предлагали вы. Разрушили ваши замыслы.

— Это непохвально, товарищ комсорг, — улыбнулся Крылов. — Как же?

— Да я говорю, Кичибатыр, что на стройку надо послать не сорок, а больше.

— Молодец, Асхат Азаматович! Таким образом можешь разрушать все мои замыслы. Очень рад. Когда же будут люди?

— Завтра, — отвечал ему Кичибатыр. — Пускай Асхат сейчас едет со мной, а завтра к обеду посылайте машину.

— Без него, значит, не рискуете? — Крылов положил руку Асхату на плечо.

— Да, лучше действовать совместно.