Оторвав взгляд от ненавистного замка, он позволил Фицджильберту одеть его к бою: длинная кольчуга, под которой кожаная с подбивкой туника; кольчужные латы для защиты ног; поверх кольчуги — длинная безрукавка; кожаная перевязь для меча; остроконечный шлем, треугольный щит и, наконец, стальной дамасский меч.

Колокола зазвонили к приме. «Я готов, — подумал Стефан, — готов пожать плоды победы… или умереть в сражении, как должно воину». Он вышел из шатра и быстрыми шагами направился к кафедральному собору.

Когда месса в соборе Линкольна подходила к концу, тонкая освященная восковая свечка в руке Стефана внезапно надломилась и пламя погасло. Вскоре после этого, в тот момент, когда епископ Линкольна призывал Господа благословить приближающуюся битву, на алтарь упала дарохранительница со святым причастием. Это были весьма дурные предзнаменования. Поднялась ли рука Господня против Стефана из-за того, что он захватил трон? Или потому, что предал Святую церковь? Его охватил такой страх, что он с трудом дослушал заключительное обращение епископа к Божьей милости о ниспослании победы королю и его призыв к воинам быть сильными и мужественными.

Когда церемония закончилась, Стефан покинул собор и собрал всех командиров на последний совет.

— Я бы попытался добиться временного перемирия, сир, — посоветовал граф Алан из Бретани. — Предзнаменования неблагоприятны.

— Я тоже так думаю, — сказал Уолерен Мулэн. — В результате неожиданного присоединения валлийцев к армии Глостера и Честера вражеская армия стала численно превосходить нашу. Нам нужно собрать больше воинов и оружия, прежде чем отважиться на сражение.

Раздался согласный хор голосов остальных баронов.

Стефан стиснул зубы; глаза его внезапно сверкнули решимостью.

— Неужели рыцари английского войска боятся валлийского сброда? По-вашему, мы должны дать стрекача только потому, что их больше? Мы будем сражаться сегодня! — воскликнул он с таким убеждением, что никто не осмелился перечить ему.

Возглавив войско, Стефан в течение часа вывел его через западные ворота Линкольна и повел по дороге к полю у подножия холма. Войска Роберта уже заняли позицию за болотистой местностью.

— Приготовиться к бою! — приказал Стефан, обернувшись вначале к Вильгельму из Ипра. — Атакуем по трем направлениям, как и договаривались: конные фламандцы ударят по левому флангу, конные бретонцы под предводительством графа Бретани нападут справа, а я направлюсь в центр с моими солдатами, пешими рыцарями и людьми из Линкольна.

Граф Глостер протрубил к атаке. Воины, которых он повел в бой, яростно атаковали первый ряд королевской конницы, и он моментально был разбит. На второй ряд конницы обрушились валлийцы. Этот ряд удержался, и валлийцев оттеснили назад. Но в это время конница Честера разбила бретонских рыцарей. Войско Честера под прикрытием урагана валлийских стрел продвинулось вперед, и вся конница Стефана была отброшена назад и разбита. Подавленная превосходящими силами противника, она отступила. Стефан ошеломленно наблюдал, как его графы со своими рыцарями во главе с фламандским капитаном поспешно обратились в бегство.

— Следуйте за нами, сир! — крикнул Вильгельм из Ипра. — Я захвачу вас с собой.

— Я держусь твердо! — прокричал Стефан. — Перегруппируйтесь и вернитесь!

Стефан, его воины, группа рыцарей и защитники Линкольна оказались брошены на поле сражения. Враги подступали, окружая их со всех сторон, разя мечами, булавами и осыпая стрелами. Внезапно перед Стефаном возник рыцарь на черном боевом коне; лицо его было закрыто шлемом. Сверкнуло лезвие меча. Стефан проворно отскочил назад, поднял щит, выбросил меч к груди противника и выбил оружие из его рук. И вдруг заметил, как в падающем мече сверкнули изумруды, вправленные в эфес. Роберт!

В этот момент его меч отклонился и со звоном ударил по щиту Роберта, не причинив тому вреда.

— Ты стал неуклюжим, Глостер! — закричал Стефан, нагнулся, поднял меч и бросил его Роберту, тот ловко подхватил меч за эфес. — Будь внимательнее, мой друг! В следующий раз я могу оказаться не настолько великодушным.

— Я твой должник, кузен, — сказал Роберт дрогнувшим голосом. Он осторожно развернул перед Стефаном своего коня и бросился в битву.

Откуда-то сзади, сквозь стоны и проклятья, до Стефана донесся боевой клич нормандцев. Он понял, что теряет позиции. Тщетно оглядываясь, Стефан надеялся, что его графы и рыцари вернутся, но видел рядом лишь своих воинов, которых значительно поубавилось, и защитников Линкольна, вооруженных алебардами и топорами. Господи Иисусе, не может быть, чтобы все графы со своими людьми бежали!

— Ко мне, ко мне! — закричал он.

Оставшиеся воины образовали позади него живую стену. Один из вражеских всадников стал бросаться на этот бастион, каждый раз пробивая небольшую брешь, но его все время выталкивали назад, не подпуская к центру, где, как лев, отчаянно защищался Стефан, разя каждого, кто оказывался в пределах досягаемости его меча. Он рубил, кромсал и пронзал, и вскоре меч по самую рукоятку окрасился кровью. Вокруг него росла груда мертвых тел и отрубленных конечностей.

Внезапно в воздухе со свистом пролетел камень и звонко лязгнул о его шлем. Стефан пошатнулся и упал на колени. Неприятельский рыцарь соскочил с коня, ухватился за забрало Стефана и сдернул с него шлем.

— Король! Король! Я захватил короля!

Стефан нетвердо встал на ноги. В ушах стоял звон от удара камнем. Он схватил рыцаря за горло и швырнул на мокрую, красную от крови землю. Затем огляделся. Осталось только четверо его воинов. Остальные были убиты, бежали или были взяты в плен. Вокруг Стефана сомкнулось кольцо врагов: поднятые мечи, выдвинутые вперед раскрашенные щиты… Это был конец.

— Я сдамся только графу Глостеру, — сказал наконец Стефан. Роберт пробился сквозь толпу воинов и стал перед ним. Он снял свой шлем. Двое мужчин взглянули в лицо друг другу…

К ним подошел Ренальф Честерский и хлопнул Роберта по спине.

— Победа, родственник! — торжествующе крикнул он. — Победа за нами! — Он повернулся к рыцарям, стоявшим позади него. — Принесите цепи. Мы закуем неудачника-короля и проведем его по улицам Линкольна как пример нашего правосудия.

Роберт гневно повернулся к нему.

— Какой стыд! Ты собираешься заковать этого рыцаря в цепи? Он проиграл нам на поле боя только из-за трусости своих воинов. Никогда за все годы сражений я не был свидетелем большей отваги и мужества! Сегодня мы видели самого Завоевателя!

Послышался громкий ропот одобрения со стороны воинов Глостера и Честера. Они глядели на Стефана с завистливым уважением и благоговейным страхом. Роберт повел его с поля боя среди раздающихся со всех сторон победных возгласов и стонов раненых.

— Мы едем в Глостер, кузен, — сказал он. — К Мод.

Стефан закрыл глаза. Мод. Это был последний удар.

Глостер, 1141 год.

Мод мерила шагами свою комнату в замке Глостера. В любой момент во дворе мог появиться Роберт с плененным королем. Она остановилась у окна, открыла тяжелые деревянные ставни и выглянула наружу. В лицо ударил порыв сырого февральского ветра. Была только середина второй половины дня, но небо уже затянулось темными облаками. Тихо шел небольшой дождь.

Мод отвернулась от окна и подошла к дубовому столу. Там лежало наполовину недописанное письмо к Жоффруа с просьбой прислать к ней в Англию ее сына Генриха. Мод не видела его уже почти полтора года. В следующем месяце Генриху должно исполниться восемь лет. Не проходило ни дня, чтобы она не тосковала по нему, всем сердцем желая, чтобы сын был рядом с ней.

Мод села на стул, взяла пергамент и снова отложила его. Она была не в состоянии сосредоточиться и могла думать лишь о скором приезде Стефана. Последний раз она виделась с кузеном за год до смерти отца — семь лет назад. Прошла целая жизнь. Что она почувствует, когда…