Слезы подступили к глазам Мод. Она порывисто потянулась к дяде и поцеловала его в небритую щеку. Перед ней было лицо человека уже пожилого, но полного решимости и воодушевления. От волнения и переполняющей ее благодарности она не смогла сказать ни слова. Давид развернул лошадь и поскакал за своими горцами к западным воротам. Через минуту он исчез из виду, затерявшись среди воинов, и Мод увидела лишь, как на его шлеме блеснул луч заходящего солнца.

Стиснутая с обеих сторон охраной, Мод последовала за шотландцами. Сердце ее бешено колотилось, в горле пересохло от страха. Ржавые ворота медленно раскрылись, раскачиваясь и скрипя на ржавых петлях. Снаружи к ним устремилась толпа солдат, размахивая булавами и палицами; они атаковали шотландцев с такой силой, что казалось, воинам дяди Давида пришел конец. Но стойкость горцев, разящие удары их железных мечей и деревянных дубинок помогли им устоять. Внезапно посреди месива из людей и лошадей перед Мод, как чудо расступившихся вод Красного моря, возник узкий коридор.

— Скорей, племянница! Скачи, спасайся! — Мод не видела Давида, но голос его был ясно слышен.

Внезапно запаниковав, Мод почувствовала, что не может сдвинуться с места. Никогда в жизни не была она так напугана. Повернувшись в седле, она увидела далеко позади себя Роберта; его солдаты следовали сразу же за ним, но ни Майлса, ни Брайана видно не было.

— Вперед! — Крик Роберта едва пробивался сквозь грохот и лязг оружия. — Ради Бога, быстрее вперед!

Пришпорив лошадь, Мод рванулась вперед, нырнув в узкий проход, образованный шотландцами. Зажатая с обеих сторон давкой битвы, она ощущала зловоние человеческих тел и плоти животных. Ее охватил отвратительный страх. Щит бился о плечо, шпоры натирали ноги, и вся она раскачивалась, непрочно держась в седле. Мужские голоса выкрикивали проклятия в нескольких дюймах от уха, и она почти задыхалась от их зловонного дыхания. Лошадь тихо заржала, уткнувшись длинной головой ей в колено. Мод промчалась через ворота и оказалась за городом. Еще не осознав, что она оторвалась от своей охраны, Мод галопом заскочила на небольшой холм и в последний раз отчаянно оглянулась назад, безумно желая отыскать хоть какой-то след Роберта, или дяди, или Майлса, или Брайана. Она поймала взглядом мелькнувший ало-золотой султан, развевающийся на шлеме, — цвета Роберта.

Постепенно ей становилось ясно, что рыцари разбегаются в разные стороны, бросая на ходу щиты, кольчуги и даже шлемы. Лошади неслись галопом без всадников и испуганно ржали. Несколько пеших мужчин бросились к Мод и с угрожающим видом окружили ее лошадь. Они стали тыкать ей в лицо деревянными палками. И тут гнев вытеснил страх. С силой, которую Мод даже не предполагала в себе, она отпустила поводья, вырвала дубинку из сильных рук и, подняв ее обеими руками, яростно обрушила на светловолосую голову. Раздался хрип, и с дубины закапала кровь. Кобыла заржала от испуга и встала на дыбы. Мод одной рукой схватила поводья, все еще держа в другой руке дубинку, и попыталась успокоить испуганную лошадь. Прокладывая себе путь среди разъяренного сброда, преграждавшего дорогу, Мод, не глядя, наносила удары по рукам, пытавшимся задержать ее. Наконец она вырвалась.

Испуганная кобыла галопом неслась по усеянной брошенными мечами, копьями и пиками земле. Рыцари и оруженосцы — непонятно, свои или неприятельские, — мчались мимо нее сломя голову — одни пешком, другие на лошадях. Мод взывала к ним, но, охваченные паникой, мужчины бежали, не обращая на нее внимания. Организованное отступление превратилось в беспорядочное бегство. Воцарился хаос.

После скачки, которая, казалось, продолжалась часами, кобыла замедлила головокружительный бег и, дрожа, остановилась на вершине лесистого холма. Ее тяжело вздымающиеся бока были все в мыле. Сюда уже не доносились ни шум битвы, ни голоса бегущих людей, ни ржание лошадей. Мод огляделась. Сердце гулко стучало, она едва переводила дух. Уже почти стемнело. Вокруг ничего не было видно, кроме открытой местности. Она была одна.

Мод не имела представления, насколько далеко она умчалась, как долго скакала и где сейчас находится. «Запад», — решила она. Она должно быть ехала на запад, потому что направлялась вслед заходящему солнцу. Мод потрепала шею своей взмокшей лошади, раздумывая, стоит ли подождать, пока ее нагонит кто-нибудь из ее отряда, или ехать в том направлении, где, как она надеялась, должен находиться Бристоль.

Кобыла тихо заржала. Другая лошадь? Да, Мод услышала тяжелый топот копыт — лошадь скакала в ее сторону. Сквозь сгущающуюся темноту она вскоре разглядела всадника… нет, группу всадников, галопом мчащихся прямо к ней. Один из них опередил всех и въехал на холм. Когда он доскакал до нее, Мод угрожающе подняла дубинку:

— Не смей приближаться!

Послышался громкий возглас:

— Мод? Это вы?

Она узнала голос Брайана Фитцкаунта.

— Брайан! О, Брайан!

В одно мгновение Брайан остановил лошадь, выпрыгнул из седла, кинулся к Мод и, стащив ее с лошади, схватил в объятия. Она с облегчением зарыдала.

— Слава Богу, вы целы, вы целы, — шептал он над ее укрытой плащом головой. — Мы так волновались за вас. — Он баюкал ее в руках, как ребенка.

Мод с благодарностью прижалась к нему, положив голову на сильную грудь друга, чувствуя удары его сердца через накидку и кольчугу. Брайан здесь, и она в безопасности. Наконец она подняла голову.

— Роберт и Майлс с вами? А мой дядя? Что с лордом д’Уилли и остальными?

— Майлс был со мной, когда мы прокладывали путь среди врагов за воротами. Потом мы разделились, и я потерял его. Д’Уилли сейчас со мной, и еще несколько рыцарей. — Он умолк, и Мод почувствовала, что ей на душе стало чуть легче. — Ваш дядя пробивался среди врагов, как лев, — продолжал он. — Я никогда не видел ничего подобного. С Божьей помощью, они, должно быть, сейчас уже в безопасности на пути в Шотландию.

— Без них я никогда не смогла бы прорваться через ворота. А Роберт? Где Роберт?

Брайан сжал ее руки.

— Будьте мужественны. Мы думаем, что Роберта схватили.

— Схватили? — повторила Мод, не веря своим ушам.

— Да. Роберт сражался очень храбро, прикрывая тыл и удерживая врагов до самого последнего момента. Он ухитрился вырваться из Винчестера, но враги схватили его, когда он пытался пересечь реку у Сток-Бриджа.

— Пресвятая Дева, кто его схватил? — прошептала Мод.

— Фламандские наемники. И всех его рыцарей вместе с ним. Я был значительно впереди него и уже переплывал реку… я видел, как это случилось… его окружили… — В голосе Брайана звучала непередаваемая боль. — Я был бессилен помочь ему, спасти его. Нас было очень мало, а их — так много.

Мод показалось, что на нее обрушился страшный удар. Голова ее закружилась. Роберта схватили! Боже милосердный, как она справится со всем этим без него? Что ей теперь делать?

Четверть часа спустя она сидела у огня, возле которого сгрудились и остальные, а лорд Уоллингфорд подробно рассказывал, каким образом Роберт был захвачен в плен.

Вдалеке послышался слабый звук копыт, и он оборвал рассказ. Тотчас насторожившись, Мод и Брайан вскочили на ноги.

— Милорд, враги наверняка преследуют нас, — сказал один из рыцарей. — Мы ничего не можем сейчас сделать для графа Роберта, а для того, чтобы спастись самим, нам нужно немедленно ехать в Бристоль.

— Именно этого они от нас и ожидают, — отозвался Роберт д’Уилли. — Я предлагаю отправиться в Глостер. Не найдя нас на дороге в Бристоль, они собьются со следа и придут в замешательство.

— Хорошая мысль, — похвалил его Брайан. — Вы не схватите лихорадку за время трудного путешествия, Мод? Чтобы ускользнуть от преследователей, мы должны ехать дальними дорогами и сторониться больших городов.

— Конечно, — ответила она, молясь, чтобы это не было пустым словом. Изнуренная бешеной скачкой, потрясенная ужасными новостями о Роберте, Мод не могла даже как следует думать.