с сарказмом пропела Алена.

— Не думаю, что мне пойдут рога... — в тон ей подхватил Алеша.

— Между прочим, знаешь, откуда пошло выражение «наставить рога»? — Алена хитро покосилась на него через плечо. — Один австрийский рыцарь, отправляясь в, поход, надел своей благоверной пояс верности. А дама не вынесла долгой разлуки, искорежила и сломала гнусную железяку и жила в свое удовольствие. Но вот донеслась весть, что супруг возвращается. Жена, естественно, в панике бросилась в местному умельцу, и тот изготовил точно такой же пояс и даже выковал на нем такой же чеканный узор, очень сложный... Но муж все равно догадался.

— И как же? — заинтересовался Алеша.

— На орнаменте чеканки были олени. На прежнем поясе они были без рогов, а на подделке — с рогами.

— Вот что значит наблюдательность!

— Но у тебя она напрочь отсутствует, — усмехнулась Алена.

— Наоборот, — возразил Алеша. — Ведь мое основное занятие наблюдать и исследовать.

— Рыб, а не людей. Даже слепой сразу бы заметил, что я его жду не дождусь, а ты все выискиваешь да перепроверяешь... — Алена болезненно скривилась и добавила: — Прямо как мой папочка...

— Ты из-за него ушла из дома?

— Да. Но это долгая история. И грустная. Тебе не интересно.

— Мне интересно все, что с тобой связано, — с грустью и теплом сказал Алеша. — И у меня никогда не было отца... Я просто не понимаю, как можно разорвать отношения со своими родителями...

— Может, в этом твое счастье, — болезненно усмехнулась Алена. — Иногда самые близкие люди из самых благих побуждений гак коверкают твою жизнь...

Алеша молча поцеловал ее в затылок, а потом подул легонько в тонкие волоски на макушке.

— Не бойся, я этого никогда не сделаю... Хотел бы я с ним познакомиться...

— Лучше не стоит! — испугалась Алена.

Они выскользнули в коридор и замерли, пораженные тем, что на кухне ярко горит свет, а по дому разносятся запахи горячей сдобы.

Ну вот тебе и «смылись»... Оба смутились, как школьники, застигнутые врасплох.

— Аленушка, ты уже разбудила Алешу? — услышав их шаги, громко спросила из кухни бабушка.

Скрываться дольше не имело смысла. Алеша нашел Аленину руку и переплел свои пальцы с ее, сжал легонько, словно вливал в нее уверенность.

— Да, бабуля... — каким-то чужим голоском пролепетала Алена. — Я уже давно встала...

Не признаваться же, что она всю ночь так и провела с Алешей в кабинете...

Но бабушка либо не заметила этого, либо искусно поддерживала эти странные правила игры. Она безмятежно ответила:

— А я только что поднялась. Поняла, что вы уже не спите, и вот пеку ватрушки...

— Неужели?! — восхищенно воскликнул Алеша и быстро направился на кухню. — То-то я чувствую такой знакомый запах... как в детстве... Наша повариха по праздникам нас баловала...

— У вас была повариха? — изумленно приподняла соболиные брови старая княжна. — Это вы из каких же Никитиных будете, Алеша? Графа Павла Алексеевича или из Коломенских?

— Из Озерковских, — усмехнулся он. — И род мой только с меня и начался.

— Он вырос в детдоме, бабуля, — торопливо пояснила Алена. — И фамилию ему дали в честь сторожа Никиты, который нашел подкидыша.

Но княгиня Алена Андреевна лишь недоверчиво покачала головой:

— Поверьте, молодой человек, такой врожденный вкус, как у вас, должен был воспитываться не одно поколение.

— А я самородок, — почему-то покраснел Алеша, не желая признаться, что ему очень польстило это замечание.

Нельзя же было уйти от ароматных, пышных ватрушек с зарумянившейся горкой сладкого творога в идеально круглой выемке. И хотя столь ранний завтрак не входил в планы влюбленной пары, пришлось отдать ему должное.

— Возвращайтесь к обеду, — напутствовала их бабушка, когда они наконец собрались уходить, словно теперь здесь был уже их общий дом.

— Что-то я не припомню ни одной гостиницы в этом районе, — задумчиво протянула Алена, когда Алеша свернул на Таганке с кольцевой дороги в сторону Птичьего рынка.

— А я передумал.

— И куда же мы едем?

— К твоим родителям.

— Зачем?! — остолбенела Алена. — Поворачивай обратно! Мне и без них...

Алеша покосился на нее и лукаво заметил:

— Без них никак не обойтись.

Этот ненормальный римский Алексий разорвал кровные узы, связывающие его с Евфимианом и Аглаидой, а его тезка, наоборот, собирается связать порванную по неосторожности нить...

— Аленка! — обрадовалась мама. — В такую рань! И даже не предупредила... — и тут же насторожилась: — Случилось что-нибудь?

— Случилось, — отозвался из-за Алениной спины незнакомый мужчина, слишком загорелый для московской осени.

Егор Иванович неспешно поглощал на кухне яичницу, когда услышал из прихожей мужской голос.

— Оля! Кто там еще? — недовольно окликнул он. — Закрывай дверь. Нет, подожди, я сам разберусь!

Он решительно выбрался из-за стола, подтянул на животе спортивные штаны и поспешил к входной двери, на ходу вытирая губы салфеткой.

Алена невольно отступила на шаг, безотчетно пытаясь спрятаться за спину Алеши. Зачем ему понадобилось притаскивать ее сюда?!. И почему она поддалась его настойчивости, как кролик удаву, сама показала родительский дом, сама поднялась с ним по лестнице?..

Просто ей казалось, что Алеша делает все так, как надо... Вот только кому надо? Ему? Ей-то точно ни к чему лишние скандалы и выяснения отношений...

Он не может понять, чего она боится... Конечно, он ведь не знает, что случилось после того, как ее папаша встретился лицом к лицу с ее первой любовью...

Алеша думает, что она просто капризная московская девчонка, избалованная княжна, белая косточка, из вредности и гнусного характера незаслуженно обидевшая людей, подаривших ей жизнь...

Он не знает, что этот тип, по несчастью являющийся ее отцом, уже отнял одну жизнь... И если бы не потерявшаяся крохотная собачонка, то этот список мог бы продолжиться еще одной — Алениной...

— Я пойду! — стремительно рванулась она, услышав мягкие, какие-то вкрадчивые шаги отца.

Алеша удержал ее за руку. Его пальцы были как стальные наручники — не вырваться...

Алена дернулась — бесполезно. И тогда она просто зажмурилась, чтобы, по крайней мере, не видеть того, что теперь неминуемо произойдет.

— Что вам угодно? — недружелюбно осведомился Егор Иванович, в одну секунду профессионально установив причинно-следственную связь: нездешний загар незнакомца, парижское полупальто, явно не из дешевых магазинчиков «Тати», сильные руки, цепко удерживающие рвущуюся прочь Алену....

Ему сразу же все стало ясно. Его непутевая дочь вляпалась в неприятности, и теперь его собираются шантажировать некие структуры, сумевшие точно вычислить, как использовать его родственные чувства в своих интересах. Причем структуры могущественные, поскольку их посланец имеет не примитивный вид бычкообразного отморозка, а выглядит вполне интеллигентным человеком, имеющим даже некоторый шик. И загар его явно свидетельствует о привычке проводить ненастное время на дорогостоящих курортах в странах вечного лета...

— Ты отойди, Оленька, — велел он жене, подталкивая ту от греха подальше в глубь квартиры. — Мы побеседуем по-мужски.

Егор Иванович загородил своей объемной фигурой проход, но незнакомец легко отодвинул его в сторону и без приглашения шагнул внутрь. К тому же он еще и втянул за собой изо всех сил упирающуюся Алену.

— Я вас не приглашал! — взвизгнул Егор Иванович, оторопев от такой наглости.

— Нас не приглашали! — вдруг подала голос его дочь. — Я же тебе говорила!

— Сколько вы хотите? — без обиняков вопросил Егор Иванович.— Какие услуги? Я не намерен торговаться.

— Это хорошо, — кивнул незнакомец, закрывая за собой входную дверь. — Терпеть не могу, когда сговор превращается в торг. Хотя всегда интересно выяснить, сколько отец готов дать за своим чадом...

«За свое чадо! — тут же пронеслось в мозгу Егора Ивановича. — Значит, речь идет именно о выкупе... И у него есть компромат на Алену... Что? Наркотики? Старинные иконы? Чем еще криминальным она могла заниматься?»