«Что я делаю? Зачем я это позволяю? Непростительная слабость... У меня совсем нет гордости... Так нельзя...»

Но как перехватывает дыхание всего-навсего от одного сознания, что он опять судорожно прижимает ее к себе... И она чувствует, что он так же ждал этого, как и она...

«Я не ждала... Я хотела, чтоб он ушел... Я не желаю его видеть...»

Но уже ясно, что мысли эти глупы и надуманны, что это напускное, самообман... А настоящее рвется изнутри, захлебывается от распирающего все ее существо неистового счастья...

Как она оказалась в его объятиях?

Алена не помнила и не понимала. Она сознавала только то, что его руки крепко стиснули ее, будто она готовилась вырваться и убежать, а в его задачу входило удержать и не пустить...

Никуда она не побежит... Глупый... И вырываться не будет...

Алена обвила руками его шею, зарылась лицом в мягкий свитер на его груди...

Какой запах... Родной, знакомый... Словно теплое море... Правда-правда, море пахнет, только этого не описать словами... И не рыбой, не йодистыми водорослями, а именно таким безграничным теплом... и силой... и надежностью...

И уже безразлично, кто именно из них сделал первый шаг, первый жест...

Она бросилась ему на грудь, или он порывисто обнял ее...

Все неважно...

Имеет значение только то, что его горячие губы обжигают Алене шею и от их прикосновений по телу разливается обжигающая волна. А вслед за жаром охватывает озноб. Ледяная дрожь пронизывает тело, и Алена интуитивно прижимается к нему еще сильнее...

А ее губы ищут его, тянутся навстречу, сами собой раскрываются... И тоже горят нестерпимым огнем.

Он отрывает ее от пола, приподнимает вверх... Он сильный... она легкая... Она уже просто пушинка, облачко... она уже растворяется, тает от его жадного долгого поцелуя...

Душа замерла в груди... Не хватает воздуха... И не существует на свете ничего, кроме его губ, его глаз, его рук...

Как долго она этого ждала...

Алеша тоже задыхается... Грудь его тяжело поднимается и опускается, а сердце колотится прямо напротив ее сердца...

И их стук сливается, становится синхронным и учащается... все быстрей и быстрей...

Сейчас сердца выскочат наружу, пробьют ребра и сольются друг с другом...

В голове все кружится, плывет, как в тумане... Словно она разом опьянела от бесконечного поцелуя... А губы все никак не могут разомкнуться. Короткий глоток воздуха — и они вновь погружаются в сладкий дурман...

А потом Алена почувствовала, что летит.

Невесомость... блаженство...

Это его сильные руки легко пронесли ее через комнату и опустили на кровать.

Как тогда... Как в первый раз... Только в Венеции она была совершенно обнаженной...

Как жарко... Сколько на них лишней, сковывающей движения одежды...

Алексей, не прерывая поцелуя, лихорадочно стягивал с нее кофту, блузку, брюки... А она подавалась навстречу, помогала ему освободить ее от этих вериг и сама тоже нетерпеливо тянула вверх его свитер, чтобы приникнуть к горячему телу...

— Мы сошли с ума... — бормотал он, словно в забытьи.

— Мы сумасшедшие... — вторила Алена.

— Зачем это? Господи...

Он застонал и приник к ней, зарылся лицом в ее волосы.

— Молчи... — шепнула Алена.

— Ты моя...

—Да...

Она снова была счастлива, вновь остро чувствовала наслаждение...

Так бывает только тогда, когда возвращается то, что считал утраченным навсегда...

И оба боялись ослабить объятия, чтобы опять не потерять друг друга.

Алена выплывала из небытия.

Сознание возвращалось постепенно, словно проявляется смоченная водой детская волшебная картинка.

Она вновь ощущала свое тело... Ноги затекли, и когда она шевельнулась, икры пронизали противные иголочки.

Просто на ее ногах до сих пор лежит нога Алексея... Алеши... Алешки... Ничего, пусть, это приятная тяжесть...

Алена окончательно проснулась и все вспомнила.

Это не сон... Это наяву. Он действительно лежит рядом с ней. И все было...

За окном совсем темно. Уже ночь... Но в ее спальню из гостиной падает свет. Они забыли его выключить. Не успели... не подумали...

Рука Алеши все еще обхватывает ее плечи, а под ее щекой мерно вздымается его грудь...

Алена приподняла голову и посмотрела на его лицо.

Глаза Алексея были открыты. Он тоже не спал.

Алена прижалась губами к теплой ложбинке у его ключицы. Он похудел... Сквозь кожу прощупываются кости... И скулы обтянуты резче... Или это кажется в полумраке-полусвете?

— Ты давно не спишь? — шепнула она.

— Давно.

Алена коснулась пальцами его щеки, провела по бровям и осторожно погладила разлохмаченные вихры.

— А о чем ты думаешь?

— Об этом.

Он подавил вздох и осторожно высвободил свою руку.

Алена не уловила перемены в его настроении. Она лукаво улыбнулась и шутливо спросила:

— Ну и что ты об этом думаешь?

— Что у меня нет силы воли, — ровным голосом ответил Алексей. — Я просто слабак.

— У меня тоже полное отсутствие воли, — тихонько засмеялась Алена.

— Мне не стоило возвращаться, — сказал он.

— Почему?

Что-то в его тоне заставило ее напрячься.

— Потому что все зря...

— Что именно? — звенящим голосом спросила Алена.

— Тебя не переделать. И не надо нам начинать сначала...

Идиот! Причем неисправимый. Вот уж кого действительно нельзя переделать!

Алена резко приподнялась, больно упершись локтями в его плечо. Он поморщился.

— Не строй из себя оскорбленную невинность. Ведь ты же знаешь, что я прав.

— Значит, ты сожалеешь? — гневным голосом тихо поинтересовалась она. — Значит, это я соблазнила бедного мальчика, а ты не сумел устоять?

— Не передергивай, — нахмурился Алексей. — Что мы наделали...

— А что мы наделали? — взвилась Алена, чувствуя, что задыхается от ярости. — Мы всего-навсего переспали. Можно подумать, я у тебя первая или последняя!

— Или я у тебя... — парировал он.

— Вот именно!

— И я не собираюсь быть одним из...

— Я тоже!

Алексей саркастически ухмыльнулся:

— Ну уж меня тебе не в чем упрекнуть. Я никогда не давал тебе повода.., А вот ты...

— Ха! — свирепо воскликнула Алена. — Ты не давал?! Да у тебя склероз! Ты только что отправил домой свою любовницу, а сам... со мной... Интересно, что ты наплел ее папаше? И что ты будешь говорить ей, когда вернешься? Что спал один и мечтал только о ней?!

— В отличие от тебя, — процедил он сквозь зубы, — я не умею делиться пополам... или натрое... Или сколько их там у тебя...

— Конечно! Главное — хранить верность в душе... А телесная близость это просто... физиологический акт...

— Не вали с больной головы на здоровую! Нет у меня, никакой любовницы. Это ты шляешься по ночам неизвестно где.

— Но я же сама видела... — прошипела Алена, сраженная такой откровенной наглостью.

— Кого видела? — с издевкой протянул он. — Эту истеричку? Да я такую в жизни не взял бы в жены... Это ее муженек дом присматривал.

— Не ври! Он ей в отцы годится.

— Ну и что? Нормально... — пожал плечами Алексей. — Такая же продажная, как вы все.

Алена молча перегнулась через него и подхватила с пола брошенную одежду.

— А ты меня покупал? — выдохнула она. — Впрочем... действительно... покупал... Обеды, прогулки, подарки... Значит, за все уплачено?

Она прижала к груди одежду, размахнулась и влепила ему пощечину.

— Это сдача!

Алексей перехватил ее руку и с силой сжал, так что косточки чуть не хрустнули.

— Ты дрянь... — Глаза его сузились и стали жесткими, яркая синева поблекла и посерела. — Я все делал от души... Тебя я любил, а ты...

— Теперь, значит, не любишь? — горько прошептала Алена. — Но и в этом удобнее обвинить меня, так?

— То один, то другой... Меня тебе было мало?