Так как для поворота ракеты потребовалось продолжительное время, то капитан вторично пустил в действие дюзы с целью затормозить полет. Ракета оказалась близ восточных берегов Америки.

В течение двух минут огненные потоки, тормозящие мчащуюся ракету, понизили скорость до четырех тысяч метров в секунду. Путь ракеты шел теперь по кривой, под углом к поверхности Земли. Можно было надеяться, что ракета направится к западным берегам Европы.

– Мы проникли уже в сферу верхних разреженных слоев атмосферы, – сказал Гардт американцу. – Теперь сопротивление воздуха несколько затормозит нашу скорость даже в том случае, если дюзы будут бездействовать.

– Великолепно! Мы сэкономим энергию.

– У нас в баках имеется еще запас горючего на две тысячи четыреста метров скорости. Но скорость «Виланда» достигает теперь почти трех с половиной тысячи метров. Эту разницу должно заполнить сопротивление воздуха, если....

Он не кончил фразы и указал на термометр.

– Теперь все зависит от того, не расплавится ли наша ракета. Внешняя оболочка ее уже сейчас нагрелась до пятидесяти градусов по Цельсию, и нагревание усиливается с каждой минутой. Придется опять тормозить, ибо, если мы врежемся с этой космической скоростью в нижние слои воздуха, то «Виланд» воспламениться, как спичка.

– Но при торможении мы упадем в море. Нельзя сказать, чтобы это была приятная перспектива...

– Ничего не поделаешь, дядя. Мы вообще должны будем благодарить судьбу, если нам удастся доставить «Виланд» на Землю невредимым.

Следующее торможение вызвало дальнейшее уменьшение скорости на тысячу четыреста метров.

Гардт развязал висевшие над кабиной капитана спасательные шары и стал освобождать веревочные лестницы. При этом ему помогал Томми.

– Все готово! – крикнул инженер, который уже не мог скрыть своего лихорадочного возбуждения и крайне нервного состояния. – Теперь немедленно все в спасательные шары! Не терять ни минуты! Живо!

– А ты, Ганс? – спросил доктор.

– Никаких возражений! – крикнул капитан резко. – Пока дюзы еще работают, я...

– Готово?

– Все в порядке, – раздался спокойный голос Андерля.

– Тогда пусти последнюю порцию горючего, – сказал инженер, стиснув зубы, и в ту же минуту ухватился за рычаг.

И последний раз вырвались пылающие газовые струи из отходных труб «Виланда» и растеклись по гладкому корпусу ракеты.

Когда Гардт убедился, что дюзы работают правильно, он оставил свое капитанское место и полез по веревочной лестнице наверх. Отяжеление было так сильно, что он без помощи подбежавшего к нему Андерля не в состоянии был бы достигнуть люка со спасательными шарами.

Все четыре пассажира, тяжело дыша, пробрались в тесное пространство. Андерль закрыл дверцы люка, который слабо освещался единственным окошком.

Ясно слышен был рев дюз – значат, «Виланд» проник в плотные слои воздуха, которые хорошо передают звуки. Если бы «Виланд» обладал планами обычного типа, он мог бы теперь спокойно скользить и лететь вниз как аэроплан.

– Как только дюзы замолкнут, сразу тяни веревку, – простонал Ганс Гардт.

– Есть!

Веревка выходила через небольшое отверстие наружу к выключателю на верхнюю часть ракеты. Андерль держал веревку в руке.

Все молча прислушивались к шуму, который доносился снизу. Секунды казались часами.

– Быть может, энергии хватит?.. – спросил дядя Алекс.

– Нет, безусловно, нет, – сурово ответил инженер, и в его хриплом голосе послышалось отчаяние. – «Виланд» погиб, ему нет спасенья!

– Что? «Виланд» погиб? – закричал Томми Бигхед. – Почему вы мне раньше этого не сказали? Мои рукописи! Ведь они остались внизу, в спальне. Стой, стоп! Я должен захватить их!..

И он с криком бросился к двери.

– Вы с ума сошли! – загремел Ганс Гардт. – Еще звук, и я застрелю вас на месте.

Ошеломленный репортер замолчал. Гардт сразу пришел в себя и раскаялся в своей резкости. Сознание, что его великолепная ракета неминуемо обречена на гибель, так потрясло капитана, что он перестал владеть собою. Но ему стало жалко убитого горем американца.

Гардт готов был подойти, извиниться перед американцем, но слова замерли у него на устах: дюзы замолчали, баки опустели. В ту же секунду Андерль потянул веревку. Вся верхняя часть ракеты широко раскрылась перед ними. Канаты натянулись и с бешеной силой сорвали спасательные шары вместе с четырьмя пассажирами ракеты.

Гардт посмотрел в нижнее окошко. Далеко внизу бушевали волны Атлантического океана, воды которого с шумом и грохотом разверзлись, поглотив «Виланд» навсегда. От ракеты не осталось ничего.

Шары также падали вниз с ужасающей быстротой. Нижний – один из трех – лопнул под давлением воздуха, но два других удержались и падали по направлению, которое вполне совпадало с расчетами Ганса Гардта.

Шары спускались последние сотни метров плавно, подобно мыльным пузырям, ударились в воду, нырнули на два метра в воду и появились снова на поверхности. Они плавали, как пробка, по волнам океана. Гигантские шары прыгали по ветру, пока не промокли насквозь и не осталась лежать на воде в виде огромных желтых пузырей.

Таким образом вернулись путешественники из далеких миров на родину. Кроме своей жизни, они ничего не спасли.

Великолепно оборудованный итальянский пароход «Клеопатра» шел из Рио-де-Жанейро к Канарским островам. Он прошел двадцатый градус широты, когда из наблюдательного поста сообщили: «Виден аэроплан».

Встречи с пароходами или аэропланами были довольно частым явлением, но скучающие пассажиры рады были всякому незначительному происшествию, которое нарушало монотонность и скуку пароходной жизни. Были вынуты бинокли, и сотни глаз устремились на северо-восток, где высоко над горизонтом показалась какая-то темная точка.

Капитан на своем мостке не отводил глаз от подзорной трубы.

– Почтовый аэроплан Азорской линии? – вопросительно сказал один из рулевых.

– Не думаю, курс не совпадает. Позовите немедленно радиста.

Тот сразу же явился.

– Что было в той странной радиограмме, которую мы вчера получили?

Радист вытащил из кармана бумажку и прочел ее: «Всем находящимся в пути пароходам! В течение ближайших сорока восьми часов ожидается возвращение немецкой ракеты „Виланд“ с Луны. Неизвестно, в каком именно месте земного шара ракета спустится, поэтому все курсирующие пароходы должны установить самое тщательное наблюдение и немедленно явиться на помощь ракете, едва она окажется в поле зрения.

Международное пароходное управление лиги наций».

– Странная история, – пробормотал старый моряк, который не был уверен в том, что радиограмма не является мистификацией. – Пассажиры знают об этом?

– Нет, капитан.

– Ладно, сохраните в строгой тайне, – приказал капитан. – Если это любопытное стадо узнает о телеграмме, – сказал он, сделав презрительный жест по адресу пассажиров, – они начнут штурмовать капитанский мостик.

В эту минуту толпа на палубе заволновалась. Все закричали и побежали в разные стороны.

– Несчастье! Взрыв!

И руки потянулись к небу.

От темной точки оторвалось беловатое облачко.

– Совершенно невероятно, – сказал про себя капитан. – Это, безусловно, они! – и он распорядился немедленно приготовить моторные лодки.

Темная точка, в которой пассажиры признали сгоревший аэроплан, быстро исчезла за горизонтом. Светлое облачко спускалось медленнее и в течение некоторого времени оставалось видимым на вечернем небе, а затем и оно достигло поверхности воды и сразу же исчезло.

Пароход немедленно остановился. Две моторные лодки устремились к северо-востоку, по направлению к месту катастрофы, и быстро исчезли из поля зрения пассажиров парохода, который теперь медленно двинулся вслед за лодками.

Капитан и офицеры не могли спастись от натиска любопытных пассажиров, и моряки были несказанно рады, когда через час вернулись моторные лодки, отвлекшие все внимание пассажиров.