– Я так и думал, что дружба со страусом до добра не доведет, – сокрушенно проговорил Гаррисон. – Ты передал потенциальному врагу секрет ядерного оружия, которое он сможет обратить против землян. Какое непростительное мальчишество, если не сказать – предательство!

– Ты ошибаешься, капитан, – твердо проговорил Дик Джарвис. – Народ Твила никогда не станет воевать с нами. Надеюсь, мы поступим так же. Марс вряд ли заинтересует промышленные или политические круги – их привлекает только возможность поживиться. А вот для научного мира работы здесь непочатый край. К тому времени, как сюда нагрянут исследователи, на планете будет уже иная жизнь. Я надеюсь, что пустующие города возродятся, каналы заполнятся водой, и планета с разумными существами вернется к жизни.

Сверкающая вечерняя звезда Венера закатилась на западе, и прозрачно-ясная, хотя и немного холодная, зимняя ночь постепенно окутала Штутгарт и всю долину Неккара. Тысячи звезд загорались одна за другою на темном своде неба.

В это время знаменитый астроном профессор Штиллер сидел в раздумье в кресле, нетерпеливо барабаня кончиками пальцев по ручке. Он сидел в большом, покрытом стеклянным куполом помещении, в котором с первого же взгляда можно было узнать обсерваторию астронома. Огромный телескоп, укрепленный на массивной подставке, смотрел из отверстия вращающегося купола в ясную зимнюю ночь.

Много лет уже прошло с тех пор, как профессор Штиллер выстроил себе на собственные средства близ Штутгарта частную обсерваторию. Сильнее всех остальных светил интересовал профессора Марс, эта таинственная планета, и в душе его проснулась и постепенно разрослась такая сильная любовь к этой отдаленной планете, что вскоре его мысли были всецело поглощены желанием вступить в прямые сношения с Марсом или, выражаясь проще, посетить его.

Теперь Марс стоял очень близко к Земле, и расстояние между обеими планетами в данную минуту равнялось лишь пятидесяти девяти миллионам километров. В настоящее время, время великих открытий, и, главным образом, усовершенствований в достигшей такого развития области воздухоплавания, мысль о посещении Марса – о путешествии на него – не звучала столь уж невероятно.

Профессор Штиллер взглянул на часы – 11 часов 42 минуты! Еще пятьдесят пять секунд, и Марс предстал перед глазами наблюдателя в виде маленького огненного шара. Восторженным взглядом рассматривал профессор Штиллер обращенную к нему сторону планеты, на которой резко и отчетливо выделялись узкие, совершенно прямые, точно проведенные по шнурочку, линии.

– Именно эти совершенно правильные линии, многократно перекрещивающиеся каналы, доказывают яснее и точнее всего, что там, вдали живут разумные существа, – громко произнес профессор.

Несмотря на существующую на Марсе атмосферу, он обладает сравнительно скудным запасом воды. Благодаря этому жители Марса и принуждены восполнять этот недостаток всеми возможными искусственными мерами и утилизировать скудные водные запасы так целесообразно, чтобы, когда одна местность достаточно орошена, драгоценная влага была бы переведена в другую. Да, на Марсе должен обитать народ высокой культуры, потому что только подобный народ способен создать такие гениальные сооружения на общую пользу. Времена года на Марсе главным образом зависят от таянья ледяных масс на его южном и северном полюсах. И эту-то воду, порожденную таянием полярных снегов, существа, живущие там, наверху, отводят в видимые даже нами каналы с целью орошения своих полей. Какая роскошная, пышная растительность должна развиваться там вдоль каналов на их берегах!

Сильно взволнованный, отошел профессор Штиллер от своего телескопа. Но живейший интерес к предмету его наблюдений быстро снова привлек ученого к его инструменту. Так проходил час за часом в астрономических наблюдениях и вычислениях. Сверкающие звезды небосклона мало-помалу бледнели, и зимнее утро начало медленно и лениво разгонять ночную тьму, когда профессор, наконец, покинул свой пост и удалился в теплое и уютное жилище, которое стояло по соседству с обсерваторией.

Большая, свободная от зданий площадь – полупарк, полулуг, на которой издревле праздновались народные торжества, приятно прерывала море домов и резко ограничивалась с одной стороны рекою. В верхнем конце этого парка, имеющего несколько километров длины и перерезанного линиями электрических трамваев, возвышался огромный дощатый сарай.

было начертано огромными буквами на ротондоподобном сооружении. И под этим виднелась более мелкими буквами буквами:

Изнутри здания в настоящее время не слышалось ни малейшего звука – верный признак того, что работы или прерваны на время, или совершенно окончены.

Но, в полдень, когда профессор Штиллер посетил место постройки, чтобы убедиться в окончательной и точной готовности всего, над чем столько месяцев так энергично трудились профессора строители Блидер и Шнабель, то он, к своему справедливому негодованию, заметил, что строители корабля пренебрегли некоторыми из его самых важных указаний. Работа, которая казалась уже оконченной, должна была быть опять переделана, и снова приходилось возиться около «Мирового Пловца». Все это, естественно, вновь заставляло откладывать полет, и при данных обстоятельствах удача предполагаемой экспедиции могла даже оказаться сомнительной. Можно было попросту сойти с ума!

Профессор Штиллер вернулся домой в страшной ярости. Ему понадобилось несколько часов, чтобы овладеть своим гневом и восстановить душевное спокойствие.

Укутавшись в теплый, мягкий халат, он сидел в своем залитом солнцем, обширном кабинете, разрабатывая ночное наблюдение. Результат оказался благоприятным. Именно теперь было вполне возможно достичь Марса с Земли. Позд нее это станет невозможным на много лет. Огромная разница, находится ли звезда на расстоянии пятьдесят девять или четыреста миллионов километров. В настоящее время Марс максимально приблизился к Земле и находился как раз на расстоянии пятидесяти девяти миллионов километров от свой соседки. Длинные вычисления профессора выяснили все это совершенно точно. Благодаря всему этому, экспедиции нельзя было откладывать дольше; надо было избегать самым тщательным образом всякого дальнейшего замед ления.

– И нужно же было, чтобы в столь благоприятный момент эти два длинноухих осла там, внизу, отчасти испортили мои расчеты! – воскликнул Штиллер.

В этот миг у дверей кабинета раздался стук. На громкое «войдите!» профессора появились Блидер и Шнабель.

– Аккуратность – высшая вежливость! – этими словами приветствовал профессор вошедших. – Садитесь-ка, – продолжал он, – и скажите мне сейчас же, возможно ли исправить указанные мною вчера погрешности в постройке «Мирового Пловца» в четырехдневный срок; на следующей неделе нам необходимо подняться, чего бы это ни стоило.

– Я положительно не знаю никакой погрешности с моей стороны, – промямлил Блидер каким-то глухим голосом.

– Что? – закричал возмущенный профессор. – Неужели я должен тебе, старому строителю, еще раз повторить, что в закрытой гондоле совершенно непригодны стеклянные окна, которые совершенно неспособны вынести страшно низкой температуры междумирового эфира. Итак, вон эти стекла! Убери их и замени эластичной слюдой. Это вещество одинаково хорошо выдерживает всякую температуру, как выше, так и ниже нуля. Я тебе даю на это два дня сроку, и в этот срок это изменение должно быть произведено… А теперь я поговорю с тобой, Шнабель! Чем, по-твоему, должна жить наша экспедиция во время пути?

– Конечно же, взятыми с собою припасами, консервами и другими вкусными вещами, – ответил Шнабель.

– Но чем еще живет человек, кроме еды и питья?

– Воздухом, конечно! – ответил Шнабель, несколько раздраженный подобным вопросом.