1929 КРАСАВИЦЫ (Раздумье на открытии Grand Opera) [7] В смокинг вштопорен, побрит что надо. По гранд по опере гуляю грандом. Смотрю в антракте — красавка на красавице. Размяк характер — все мне нравится. Талии — кубки. Ногти — в глянце. Крашеные губки розой убиганятся. Ретушь — у глаза. Оттеняет синь его. Спины из газа цвета лососиньего. Упадая с высоты, пол метут шлейфы. От такой красоты сторонитесь, рефы. Повернет — в брильянтах уши. Пошевелится шаля — на грудинке ряд жемчужин обнажают шиншиля. Платье — пухом. Не дыши. Аж на старом на морже только фай да крепдешин, только облако жоржет. Брошки — блещут… на тебе! — с платья с полуголого. Эх, к такому платью бы да еще бы… голову. 1929 СТИХИ О СОВЕТСКОМ ПАСПОРТЕ Я волком бы выгрыз бюрократизм. К мандатам почтения нету. К любым чертям с матерями катись любая бумажка. Но эту… По длинному фронту купе и кают чиновник учтивый движется. Сдают паспорта, и я сдаю мою пурпурную книжицу. К одним паспортам — улыбка у рта. К другим — отношение плевое. С почтеньем берут, например, паспорта с двухспальным английским левою. Глазами доброго дядю выев, не переставая кланяться, берут, как будто берут чаевые, паспорт американца. На польский — глядят, как в афишу коза. На польский — выпяливают глаза в тугой полицейской слоновости — откуда, мол, и что это за географические новости? И не повернув головы кочан и чувств никаких не изведав, берут, не моргнув, паспорта датчан и разных прочих шведов. И вдруг, как будто ожогом, рот скривило господину. Это господин чиновник берет мою краснокожую паспортину. Берет — как бомбу, берет — как ежа, как бритву обоюдоострую, берет, как гремучую в 20 жал змею двухметроворостую. Моргнул многозначаще глаз носильщика, хоть вещи снесет задаром вам. Жандарм вопросительно смотрит на сыщика, сыщик на жандарма. С каким наслажденьем жандармской кастой я был бы исхлестан и распят за то, что в руках у меня молоткастый, серпастый советский паспорт. Я волком бы выгрыз бюрократизм. К мандатам почтения нету. К любым чертям с матерями катись любая бумажка. Но эту… Я достаю из широких штанин дубликатом бесценного груза. Читайте, завидуйте, я — гражданин Советского Союза. 1929
АМЕРИКАНЦЫ УДИВЛЯЮТСЯ Обмерев, с далекого берега СССР глазами выев, привстав на цыпочки, смотрит Америка, не мигая, в очки роговые. Что это за люди породы редкой копошатся стройкой там, поодаль? Пофантазировали с какой-то пятилеткой… А теперь выполняют в 4 года! К таким не подойдешь с американской меркою. Их не соблазняют ни долларом, ни гривною, и они во всю человечью энергию круглую неделю дуют в непрерывную. Что это за люди? Какая закалка! Кто их так в работу вклинил? Их не гонит никакая палка — а они сжимаются в стальной дисциплине! Мистеры, у вас практикуется исстари деньгой окупать строительный норов. Вы не поймете, пухлые мистеры, корни рвения наших коммунаров. Буржуи, дивитесь коммунистическому берегу — на работе, в аэроплане, в вагоне вашу быстроногую знаменитую Америку мы и догоним и перегоним. |
