«Ты ведь не верила в это, да?» – Спросила она себя с издёвкой. – «Вот Вэнг, чёрт бы его побрал, верил – но не ты – ты ведь у нас самая умная».

Она накручивала себя, превращая страх, в котором не хотела признаваться даже себе, в новый гнев: «На самом деле у манти кончились козыри. От тебя не требуется ничего конкретного, так – пара намёков во время переговоров. И, видит Бог,  эти лживые ублюдки пойдут на всё что угодно стоит им только вообразить, что есть угроза жизни тем, кем они дорожат».

«Есть за тобой грешок», – с укором заявила она себе. – «Пусть ты с самого начала была уверена, что Манти приложили свою руку к этому бунту, но ты не сообразила, что они могли осмелиться сами его организовать. Ты считала, что у тебя достаточно времени, чтобы разобраться с этими долбанными отбросами, прежде чем кто-нибудь на Шпинделе просто узнает, что ты вообще была здесь. Вырви ты этих проклятых повстанцев у них из ног, и Манти нечего было бы поддерживать, никакого «стихийного восстания». Но времени у тебя не было, так ведь?»

«Нет, не было», – и она стиснула зубы, когда вспомнила о своей уверенности в том, что манти отступят. Даже они должны понимать, что решение помериться силой с Солнечной Лигой – всего лишь изощрённый способ самоубийства. Очевидно, они ещё большие глупцы, чем она считала, и даже сейчас ею владело мрачное, мстительное удовлетворение от мысли, чего это будет стоить им в итоге: «Настанет день и они заплатят – заплатят сполна! – за всё, что они сделали, за все свои интриги и паутину обмана».

«Но сегодня не тот самый «день». Сегодня Манти сидят там, на орбите, и даже не пытаются выйти на связь ни с ней ни даже с этим идиотом – Ломброзо. Они просто сидят там, предоставив ей сидеть здесь и проклинать судьбу, но с ней это не сработает. В заднице видела она все их расчёты. Если они рассчитывают, что она обмочится от страха и…»

– Извините, мэм.

– Что? – рявкнула она, рывком разворачиваясь лицом к осмелившемуся сунуться в её кабинет местному технику-связисту.

– Мэм, там по комму кто-то спрашивает Вас, – нервно произнёс техник Президентской Гвардии, на его лбу блестери бисеринки пота. – Он сказал, что его имя Терехов. Коммодор Терехов.

– А, он так сказал?

Юкель почувствовала как её губы сжимаются в гневе. Тот самый сукин сын Терехов, что разнёс систему Моники и начал весь этот долбанный кошмар. И как она сразу не догадалась!

Мёбиусеанец, уставясь на неё, продолжал стоять у дверей, очевидно не уверенный в том, должен ли он ответить или нет и страшась сделать неправильный выбор. Юкель испытывала острое желание оторвать ему голову, но вместо этого заставила себя сделать глубокий вдох.

– Хорошо. Переключите вызов на этот офис.

– Да, мэм!

Техник исчез словно дым, и генерал повернулась к огромному рабочему столу как раз в тот момент, когда засветился дисплей и на нём возникло лицо свтловолосого, голубоглазого офицера в чёрной с золотым форме Королевского Флота Мантикоры.

– Чего? – агрессивно буркнула она.

– Я полагаю, что имею сомнительная честь обращаться к бригадному генералу  Юкель? – Презрение в голосе Терехова кнутом хлестнуло её.

– Я – Юкель, – подтвердила она бескомпромиссно грубым  тоном. – Какого хрена тебе надо?

– Я посчитал – как бы мне не была отвратительна сама эта идея – что должен предложить Вам возможность покинуть эту планету живой, – выражение лица Терехова было непроницаемым, в голосе звучал лёд. – Лично я предпочёл бы убить вас на месте. У меня была возможность в деталях рассмотреть плоды ваших трудов. Однако, поскольку мы все здесь цивилизованные люди, я решил сначала изложить вам мои условия.

– Твои условия? – издевательски воскликнула она. – Да кем ты вообще себя возомнил? Ты вломился в эту систему, напал военные корабли, а теперь тебе ещё хватает наглости выдвигать мне условия? Да иди ты на хер! Коммодор Терехов, одного из нас пригласило сюда законно учреждённое правительство этой звездной системы, и совершенно определённо – не тебя.

– Законно учреждённое правительство, которое уничтожило – вернее, позволило Вам уничтожить – полмиллиона своих граждан орбитальной бомбардировкой? Вы это называете – законно учреждённым правительством?

– Какого чёрта, Вас абсолютно не касается, как суверенная звёздная нация борется с мятежом уголовников, – резко заявила она. – Так же Вас абсолютно не касается, что именно делает Солларианская Жандармерия по просьбе этой суверенной звёздной нации! Так что забирайте свои корабли и проваливайте из этой системы.

– Этого не будет, – холодное спокойствие Терехова резко контрастировало с её кипящей яростью. – Попытаюсь выразить это в терминах, которые даже Вы сможете понять – бригадный генерал, Вам конец. Мне всё равно, если нам придётся пристрелить каждого жандарма на этой планете, и уж тем более мне плевать, если нам придётся пристрелить Вас. Но я бы предпочёл избежать причинения любого дополнительного ущерба планете. Итак, вот мои условия. Вы складываете своё оружие, выводите из Лэндинга Ваш персонал в точку указанную мной и остаётесь там до тех пор, пока морские пехотинцы не возьмут вас под стражу.

– И что там дальше, в этой Вашей фантазии? – спросила она. – Вы расстреляете нас на месте?

– Признаюсь, в этой мысли есть нечто привлекательное, – ответил он. – Но нет. Мы возьмём вас под стражу и будем удерживать до тех пор, пока не устроим надлежащий суд для рассмотрения действий Вашего персонала на этой планете. Всех вас ждёт справедливый суд, и виновные понесут соизмеримое преступлениям наказание.

– Вы совсем выжили из ума, – неожиданно успокоилась Юкель. – Неужели вы рассчитываете, что вам сойдёт с рук осуждение и расстрел солларианских жандармов?

– Вообще-то я больше склоняюсь к повешению, поскольку это кажется Ваша любимая форма казни, но мы, скорее всего, оставим это на усмотрение граждан Мёбиуса, – сказал он ей, и она презрительно рассмеялась в ответ.

– И что, как Вы думаете, произойдёт с вашей маленькой несчастной Звёздной Империей, когда об этом узнает Лига? – поинтересовалась она.

– Я пересеку этот мост, когда дойду до него, – спокойно ответил он. – Не то чтобы это особо беспокоило меня в ближайшей перспективе.

– Может Вы и надрали задницу Крэндалл на Шпинделе, но как только Флот про это узнает и явится по вашу душу – всё изменится! – выплюнула она в ответ.

– Похоже Вы на какое-то время выпали из реальности, – сказал Терехов. – И не следили за новостями. Например, исходя из того, что Вы только что сказали, полагаю Вы не слышали о том, что произошло с вице-адмиралом Дубровской на Сэлташе, где пять наших эсминцев уничтожили все четыре её линейных крейсера. Или о том, что Звёздная Империя заключила всеобъемлющий союз с Республикой Хевен. Или что, только между нами, у нас есть примерно пятьсот кораблей стены, любые два из которых способны управлять каждой из тех ракет, что мы выпустили в Крэндалл на Шпинделе. Давайте-ка подсчитаем, бригадный генерал. Если пара наших кораблей может уничтожить семьдесят ваших, а у нас их пятьсот, то это означает, что мы можем уничтожить каждый супердредноут в вашем Боевом Флоте, включая и Резерв, примерно три раза.

Он сделал паузу и холодно улыбнулся, позволяя ей убедиться в его полной уверенности в своих словах, затем продолжил.

– Согласно последним полученным нами перед отбытием к Мёбиусу донесениям, ваш адмирал Филарета направлялся к Мантикоре во главе примерно четырёхсот кораблей стены. К этому времени, я уверен, он уже прибыл и… если он был настолько глуп, чтобы вступить в сражение, сомневаюсь, что какой-нибудь из его кораблей продержался достаточно долго, чтобы успеть сдаться. В любом случае за исход сражения я не переживаю. Итак, Вы принимаете мои условия или нет?

Юсел уставилась на него с вытянувшимся от потрясения лицом. Мантикора и Хевен союзники? Союзники против Солнечной Лиги? Это была ложь. Должна быть ложью! Но пока эта мысль формировалась у неё в мозгу, как будто тысячи маленьких ледяных иголочек пронеслись у неё по спине от копчика до затылка. Если он не лгал, если говорил правду, это  объясняло почему он был готов атаковать корабли Ватсона. А в таком случае он был готов пойти и на то, что только что обещал её подчинённым и ей...