Она также занимала должность командующей 16-ой эскадрой, то есть всеми супердредноутами тех сил, что Мишель привела в Монтану, в рамках своего плана передислокации.

– Этот фактор повлияет на всё наше планирование, – продолжала Манминг, – но пока у нас нет дополнительной информации, я думаю мы должны быть очень осторожны с тем, как это учитывать.

– О, я полностью согласна, Аполония, – энергично кивнула Мишель. – Тем не менее, эта информация в основном только подтверждает  наши нынешние умозаключения о мезанском влиянии на сложившуюся чрезвычайную ситуацию. Они все нас беспокоят с тех самых пор, как их доверенные лица сбежали от Айварса на Монике. Я думаю, главным изменением наших взглядов будет то, что если эта информация является точной, если мезанцы нанесли «Удар Явато» только собственными ресурсами, значит они сумели создать чертовски более мощный Флот, чем мы думали. Честно говоря, я сама считала, что Меза преимущественно будет действовать руками солли, так же – думаю, не ошибусь – скорее всего думало и большинство из вас. Но если кто-то имеет «звездолёты-невидимки» и готов выступить открыто, то он может быть намного более опасен – сию секунду опасен, я имею в виду – чем мы допускали. Я уверена, что многое изменится, как только мы получим «усиление» сэра Айварса, но этого придётся подождать, пока дополнительная информация дойдёт до нас.

– Ещё вопрос, с Вашего позволения, – сказал Оверстиген.

– Давайте, – кивнула Мишель, и он пожал плечами.

– Ещё один нюанс, который требует прояснения – мэм, насколько широко мы можем распространять эту информацию на данный момент.

– В соответствии с заголовком на послании, сэр, – пояснила Лектер прежде, чем Мишель смогла ответить, – это же базовое сообщение было отправлено руководителям администраций каждого системного правительства Сектора. В том числе президенту Саттлу.

– Полагаю, это имеет смысл, – поддержал её Оверстиген. – Капитан, какой уровень безопасности присвоил губернатор этой информации?

– «Совершенно секретно», но данный уровень не препятствует президенту Саттлу поставить в известность об этой информации любого члена своего правительства. Сэр, очевидно, что баронесса Медуза и премьер-министр Алькесар ожидают от администрации системы осмотрительности, но последние являются местными гражданскими властями, так что я не вижу, как она могла ограничить их.

По выражению лица Оверстигена было очевидно, что он довольно легко представил себе Медузу и Алькесара, прилаживающих герметичную крышкой на ящик с чем-то подобным. И на этот раз часть Мишель неохотно согласилась с ним. Тем не менее...

– Я не думаю, что у них в этом случае был большой выбор, – отметила она. – Если в данные о «Мезанских Указующих» хоть немного верны – нам всем надо быть настороже. У меня такое ощущение, что мы всё-таки застали их врасплох с нашей  экспансией в район, который они до сих пор считают своей песочнице, по крайней мере до некоторой степени. Я имею в виду, даже дьявольский многовековой заговор не мог предвидеть, что мы наткнёмся на Терминал Рыси! И я думаю, что эти «Указующие» скорее всего никак не связаны с маленьким припадком безумия у Дуэньяса в Сэлташе. Вы все читали отчёт Завалы, и я не понимаю, как кто-либо в здравом уме мог считать, что имеет право арестовать наших торговцев.

Несколько голов кивнули. ЭЭ-301 месяц назад вновь влилась в состав Десятого флота на Монтане, и если один или двое из старших офицеров Мишель, возможно и желали менее впечатляющего решения проблемы, то никто из них не поставил под сомнение действия Завалы в данной ситуации.

– Но если предположение Пат Гивенс верно, – продолжала Мишель, указывая пальцем на дисплей с сообщением перед собой, – и они не только руководили Бингом и Крэндалл, развернув их в этом направлении более или менее на лету и, не взирая на убогость их обоих, заставили переть напролом, просто чтобы столкнуть нас с Лигой, тогда они исключительно слишком хороши для моего душевного спокойствия. Нам придётся смотреть во все глаза, чтобы не пропустить ту пакость, которую они несомненно сейчас готовят.

– Пока эти глаза не начали видеть вещей, которых на самом деле нет, мэм, – с необычной для себя застенчивостью откликнулся Оверстиген. Он поднял руку в умиротворяющем жесте прежде чем кто-либо успел ответить. – Я не пытаюсь намекнуть, что гражданское руководство Сектора – это толпа параноидальных паникёров, потому что так не считаю. И если кто-то думает, что заметил хоть что-то похожее на работу этих «Мезанских Указующих», то чертовски надеюсь, что этот кто-то поставит нас в известность об этом! Но у нас в Талботте очень ограниченное количество флотских и армейских сил. Мы не можем позволить себе пустые траты любого из наших ресурсов на что-нибудь, что в конце концов не окажется враждебными действиями.

– Согласна, – кивнула Мишель. – Поверь мне, Майкл, как человек, чьи ресурсы «очень ограниченны», это не то, что я могу забыть. И всё же думаю, что  скорее всего нам необходимо чтобы наши «ушки-на-макушке» слушали так далеко и так чутко, как только возможно. Это даже более важно – быть уверенным, что мы не пропустили действие, оказавшееся враждебным, чем надеяться, что наши фильтры и оценки корректно различают реальными угрозы и ложные тревоги.

Оверстиген понимающе кивнул в ответ.

– Мэм, вот что я хотела бы сделать, – предложила Манминг, – это потратить некоторое время на мозговой штурм. Я помню, что только что говорила, что мы должны быть осторожными в том, как учитывать это в наших планах, но не думаю, что это повредит, если рассмотреть, что мы могли бы сделать Мезе если в конце концов окажется, что эта информация об «Указующих» абсолютно достоверна. Давайте прогоним некоторые возможности, предполагая худший для нас сценарий, и начнём думать о способах противодействия ему.

– Мэм, я поддерживаю это предложение, – энергично кивнув, согласился Оверстиген. – Единственный используемый при мозговом штурме ресурс одновременно является единственным известный мне ресурсом, которого тем больше, чем сильнее вы его эксплуатируете – это ваш разум!

– Ну, в таком случае, – ответила Мишель, – кто готов первым озвучить свой «самый страшный кошмар»?

* * *

– Боюсь, что чем дальше, тем эта идея мне нравиться всё меньше и меньше, – тихо признался губернатор сектора Веррочио стоящему рядом с ним на трибуне Жуньяну Хонгбо.

Хонгбо воздержался от напоминания, что ему эта идея не понравилась ещё тогда, когда план развёртывания был впервые предложен.

«Так или иначе, слишком поздно менять наши планы», – подумал он. – «Кроме того, на этот раз я не уверен, что Юкель действительно ошибается. На моей памяти это впервые, но даже невероятные вещи случаются... иногда».

Затянутые в чёрную форму батальоны жандармерии маршировали мимо трибуны – блестящие как полированное чёрное дерево бронежилеты, наклонённые под идеально выверенным углом стволы тяжёлых пульсеров и в унисон громыхающие о керамобетон мостовой каблуки сапог. «Они действительно выглядят как настоящие солдаты», – подумал Хонгбо. – «Впрочем, несмотря на все её провалы – видит Бог, их было множество – Франциска Юкель действительно добилась высокого уровня дисциплины и подготовки личного состава, что, к сожалению, редко встречается в Солларианской Жандармерии». Он сам никогда не сомневался в том, что мегаломаньяк (одержимый манией величия человек) в ней наслаждался видом чётких коробок подразделений, словно маленькая девочка она забавлялась с игрушками способными убивать людей. Это не означало, что в процессе строевой подготовки она не превратила их в гораздо более эффективную силу, тем не менее, она предложила этот парад перед лицом губернатора сектора для – как она выразилась – «поднятия морали и поддержки чести мундира личного состава».

«Честь мундира, ха!» – мысленно фыркнул он. – «Толпа головорезов и костоломов вот они кто. Эта партия просто получилась лучше, чем большинство других!»

Хотя это было именно то, чего всегда хотела Пограничная Безопасность, когда дела катились в пропасть. Он сознавал, что сделал бы то же, что и Юкель, но в отличие от неё, он не был убеждён, что это была хорошая идея, особенно в данном случае. Предложение спустить их с поводка, да ещё и с полной свободой крушить головы – и что ещё хуже – в теоретически независимой звёздной системе, он воспринял как отличный рецепт для увеличения беспорядков и ненависти в Протекторатах.