«Дуэньяс, ты несчастный тупица», - со злостью подумал он, – «у тебя ведь больше нет никаких идей, не так ли? Поверь, мне совсем не интересно, что ты выкинешь напоследок, но пятая точка мне определённо подсказывает, что мне это не понравится. Иисус, Марии и Иосиф! Дедушка, ты вообще понимаешь, что натворил?!»

Последний вопрос был далеко не риторическим, именно дедушка капитана МакНаутэна и был тем самым президентом МакФи, чью светлую голову и озарила «блестящая» идея пригласить на Сэлташ Управление Пограничной Безопасности. Старик весь остаток жизни сожалел об этом, но строго говоря, и сам МакНаутэн не видел других вариантов. Жители Сэлташа гордились своим упрямством и серьёзно собирались повторить на Корице Последнюю Войну Старой Земли. И это при том, что даже самый упрямый признавал, что истоки их ссоры уходят в тривиальный спор о правах на рыбную ловлю! Ну, бабушка МакНаутэна всегда утверждала, что во всей истории человечества эпохи до Расселения никто не был в состоянии столько поддерживать своё недовольство, лелеять вражду и цепляться за проигранное дело как шотландцы. «Возможно, кроме ирландцев», – глубокомысленно добавляла она. Похоже, некоторые вещи не подвластны времени.

МакНаутэн не знал этого. Он не был студентом-историком, и здесь, на Сэлташе, его интересовали совсем другие вещи. Как, например, последствия прибытия УПБ. Несмотря на то, что он готов был признать, что приглашение Управления было гораздо предпочтительней полной стерилизации планеты, но время от времени он бывал не настолько в этом уверен. Его семья была одной из тех, кто смог удержать хоть какую-то власть и привилегии при новом режиме, что и помогло ему получить должность командующего станцией Шон. Но это также означало, что его семья лучше других понимала, насколько циничной фактически была эксплуатация солли его домашней системы.

Естественно, система Сэлташ не приносила Лиге огромные суммы наличности по сравнению даже с самой маленькой из основных систем. По крайней мере, единолично. И всё же их общее количество в  маленькой империи «благотворительной» организации под названием «Управление Пограничная Безопасность» было таковым, что совокупный поток наличности был громадным. И суммы, которые Лига извлекала из Сэлташа в виде «взносов за услуги» и «лицензионных платежей», были более чем достаточны, чтобы задушить любой внутренний экономический рост. МакНаутэн знал, что Сэлташ был более обеспечен, чем многие – а скорее большинство – систем протектората, и Корица сумела избежать той беспросветной нищеты, что стала уделом многих миров Окраины. Он был уверен, что застой намного лучше бедности, а также что чиновники Пограничной Безопасности подобные Дэмьену Дуеньясу  абсолютно не были заинтересованы в изменении ситуации. Их более чем устраивало сложившееся положение.

Во всяком случае так было до сих пор. К сожалению, Дуэньяса не будет среди тех, кому предстоит расплачиваться по счетам. Впрочем, не было его и среди тех, кто уже заплатил максимальную цену. МакНаутэн не был близко знаком с Дубровской, та не пробыла в системе достаточно долго, но она, безусловно, заслуживала лучшего, чем получила! И клан МакНаутэнов варился в этом котле достаточно долго, чтобы понимать, что Дуеньяс постарается свалить всю ответственность за произошедшее на погибшую Дубровскую. Просто удивительно, насколько удобнее мёртвые козлы отпущения – не путающиеся под ногами и не оспаривающие твою версию произошедшего.

И если что-то ещё пойдёт не так как надо, губернатор будет перекладывать ответственность на любого  кто подвернётся под руку. Что ставит некого МакНаутэна на первое место в очереди к…

Его гарнитура заверещала снова, громче, и он молча чертыхнулся, поскольку теперь сигнал вызова был приоритетным.

Он быстро оглянулся, а затем поманил рукой коммандера Тэда Ранкейлора, своего старшего помощника.

– Тэд, займи трон на минутку, – попросил он, тыча пальцем через плечо в кресло командующего, на котором, по идее, должна была быть припаркована его задница. – Похоже, я вынужден ответить на звонок.

– Чертовски вовремя, – хмыкнул Ранкейлер. В КСС не зацикливались на субординации, а МакНаутэн и Ранкейлер были знакомы с детства. – Передавай привет Майре.

– Это не Майра, – вздохнул МакНаутэн с мимолётной улыбкой несмотря на надвигающуюся на них катастрофу. Он и Майра были женаты менее шести местных месяцев, а Ранкейлер был его шафером.

– Ну разумеется, – закатил глаза Ранкейлер.

– Номер не её, – пояснил МакНаутэн, и глаза Ранкейлора стали серьёзными и сузились.

– Кто же ещё, чёрт возьми, может звонить тебе в такой момент?

– Если ты займёшься делом, то я скоро это выясню! – Оборвал его МакНаутэн, и Ранкейлор кивнул.

– Извини, – сказал он. – Смену принял.

– Смену сдал, – отозвался МакНаутэн. Придерживаетесь вы там субординации или нет – некоторые формальности и процедуры просто должны быть соблюдены.

Ранкейлор придвинулся поближе к тактическому мастер-планшету, а МакНаутэн отступил на  несколько шагов, достаточно далеко, чтобы не стоять у остальных на дороге и прикосновением руки активизировал на коме режим «только звук».

– МакНаутэн, – сухо сказал он.

– Капитан, это Сесилия Тайликайнен, – сказал голос, и он почувствовал как его плечи напряглись.

Тайликайнен обреталась в Сэлташе дольше чем любой из предыдущих губернаторов или вице-губернаторов. Если бы у Валентина МакНаутэна спросили, кому бы он в случае необходимости смог бы довериться в Пограничной Безопасности, то он скорее всего выбрал бы Тайликайнен. По крайней мере, он не доверял ей меньше, чем любому из её предшественников. Однако, если быть честным, желания довериться у него не было, и его глаза сузились, когда он задумался, почему она связалась с ним по личному номеру, а не по одному из официальных ком-каналов.

– Да? – Через мгновенье отозвался он, инстинкт подсказал ему не называть её по имени или официальной должности, дабы этого не услышал кто-либо из вахтенных.

– Я звоню на личный номер, полагая что это разговор ни один из нас не хотел бы сделать частью официальной записи, – сказала Тайликайнен, словно прочитав его мысли. – Губернатор и я только что ... разошлись во мнениях.

– И? – Осторожно отозвался МакНаутэн. Попасть в разборки между бюрократами Пограничной Безопасности явно было чем-то неразумным для жителя Сэлташа.

– И я указала ему направление по которому ему следует отправиться, если он пожелает дальнейшего сотрудничества со мной, – отрезала Тайликайнен. – Мне изначально не нравилась эта его безумная идея, и я хотела его послать, когда он впервые её изложил. Но я не смогла, и теперь он наседает с удвоенной силой. Ты знаешь, что случилось с Дубровской.

– Да, – отозвался он, хотя это не было вопросом.

– Дуэньяс по-прежнему отказывается отступить. Он даже отказался санкционировать эвакуацию экипажей Мьяу.

– Что? – Брови МакНаутэна взлетели вверх и он оглянулся на дисплей, показывающий входящие в атмосфере планеты набитые людьми спасательные капсулы. – Но...

– Мьяу сделала это самостоятельно… после того как я с ней пообщалась, – МакНаутэн, словно аудио-канал на миг сменился полноценной виртуальной встречей, увидел едкую гримасу Тайликайнен. – Я намекнула ей, прежде чем наш уважаемый губернатор найдёт время озадачить её своими приказами, поскорее установить с этим Завалой прямой контакт. Она сразу уяснила обстановку, ведь у ней на тот момент не было приказа «не сдаваться», и это был чертовски удачный момент для того, чтобы принять быстрое решение, без каких-либо указаний от своего гражданского начальства. Официальных, по крайней мере.

– Понял. И ты предлагаешь мне сделать то же самое?

– Не совсем. – Он услышал раздражённый выдох. – В отличие от Мьяу ты в другом положении. И не можешь вот так просто эвакуировать станцию, и будь я проклята, но губернатор наверняка прикажет тебе и МакВильямс – и этому ослу Поле – не пускать манти на станцию. Он верит, что Завала не будет давить и не посмеет предпринять действий, которые могли бы причинить ущерб гражданским лицам.