Её губы дёрнулись, и Мишель вздохнула.

– Маньяки. Я окружена кровожадными маньяками.

– Говоря по совести, мэм, не думаю, что «маньяки» подходящее слово, – почтительно поправила её Синтия.

– Ах вот как? Синди, а ты какое слово выбрала бы?

– Я думаю, что «энтузиасты» подошло бы лучше для их описания, – ответила аккуратная, светловолосая начальник штаба.

Мишель рассматривала это предложение пару секунд, затем кивнула.

– Принято, – сказала она, и снова обратила своё внимание на тактическую схему.

Линейные крейсера Таргуда, не упустив ни минуты из представившейся им форы, ускорялись от Мейерса уже шестьдесят пять минут. Фактически они разгонялись на 4.8 километрах в секунду за секунду – своей максимальной боевой мощности, даже без настоятельно рекомендуемого доктриной ФСЛ запаса прочности инерционного компенсатора. В результате их скорость удаления от планеты составила уже почти 18 712 км/с, и они преодолели 36.5 миллионов километров. Принимая скорости и ускорения постоянными, Таргуд достигнет гиперграницы на двадцать шесть минут раньше самой Мишель, а это означало, что его линейные крейсера смогут ускользнуть в гипер, прежде чем она выйдет на границе эффективной зоны поражения своими ​​«Марк-16». Тем не менее, она была в состоянии достать их имеющими гораздо больший радиус действия «Марк-23», и использовав их, её СД(п) легко расправятся с его линейными крейсерами и более лёгкими единицами. Это потребовало бы от атакующей эскадры просто пролететь мимо планеты без торможения, ведь у неё было гораздо больше огневой мощи, чем необходимо для взятия под контроль орбиты Мейерса.

Три торговых судна, которые стартовали от планеты, несколько осложнили ситуацию, но не достаточно, чтобы помочь Таргуду. Они были медленнее, стартовали позже, и хотя отправились в разные стороны, её военные корабли имели достаточное преимущество в ускорении для перехвата их всех. Она могла перенацелить один эсминец – или даже ЛАК с одного из её носителей – чтобы разобраться с каждым из них. Если на то пошло, она могла бы нанести по Таргуду массированный удар ЛАКами и навязать ему бой задолго до того, как он достигнет гиперграницы. Конечно, в этом случае погибнет больше людей, прежде чем Таргуд с остатками его команд официально капитулирует, но не было никаких сомнений – она могла бы это сделать, если бы захотела.

Однако был более простой и элегантный способ сделать ту же самую работу.

– Ладно, Доминика, – сказала она после короткой паузы. – Внесите в профиль курс торговцев. Билл, – она повернулась к офицеру связи, – как только тактик будет готова, передайте все данные капитану Моргану. Скажите ему, что я не хочу, чтобы кто-либо из этих грузовиков разнёс новости о нашем прибытии.

* * *

– Сообщение с флагмана, сэр, – объявил офицер связи коммандера Фрэнка Ухтомского.

– А? – Ухтомской развернул командирское кресло к секции связи КЕВ «Коготь». – Наши приказы, полагаю?

– Так точно, сэр. Последнее обновление профиля курса противника и цели для перехвата.

– Хорошо, – Ухтомской кивнул и посмотрел на своего астрогатора. – В таком случае, я полагаю, пора выдвигаться, – скомандовал он.

Тридцать две секунды спустя эсминец, не привлекая внимания, исчез в гиперпространстве в 198 200 000 километрах от звезды по имени Мейерс.

* * *

– Вот так, сэр, – тихо произнёс капитан Уэйн, принимая у лейтенанта-коммандера Олафа Листера, офицера связи Таргуда, только что доставленный в конференц-зал планшет с сообщением. – Полковник Тронхейм официально сдался, – начальник штаба пожал плечами и вернул планшет доставившему его посыльному флагманского мостика. Он мотнул головой в сторону дверей, и посыльный исчез, а Уэйн повернулся к Таргуду.

– Как только они вышли на орбиту вокруг планеты и потребовали сдачи, у него не осталось иного выбора, – заметил коммодор. – На самом деле, если я чем-то и удивлён, так это тем, что Манти потребовалось так много времени, что бы найти того, кто имел право отдать приказ о капитуляции!

«Тем самым дав нам возможность избежать той же участи», – добавил он мысленно, пытаясь почувствовать благодарность за эту удачу.

Честно говоря, он не ожидал, что Манти вот так просто отпустят его, только не с их преимуществом в ускорении. Они могли бы легко оставить несколько крейсеров на орбите Мейерса и послать все остальные за ним, а он не питал иллюзий по поводу того, что произошло бы дальше. Тот факт, что они просто проигнорировали его и задействовали все силы для контроля орбиты столичной планеты, стал огромным облегчением, хотя его самолюбие оказалось… несколько уязвлено.

Это был не тот глагол, он знал это, но близкий по смыслу. Всё выглядело так, как будто он и его корабли были настолько абсолютно незначительны, что адмирал Манти даже не побеспокоился, чтобы послать кого-нибудь добить их. Фрэнсис Таргуд никогда не был одним из идиотов Боевого Флота, и никогда не чувствовал какого-либо желания умереть за честь флага. Жизни мужчин и женщин под его командованием были слишком важными, чтобы растрачивать их впустую на подобные глупости. Но всё же, это ощущение, будто от него небрежно отмахнулись...

«Лучше так, чем превратиться в раскалённые обломки», – напомнил он себе. – «Впрочем, когда информация дойдёт до Старой Земли, эта судьба ждёт твою карьеру. Правоту твоего решения может быть поймёт  Алонсо-и-Яньес, но, абсолютно точно – не этот мудак Раджампет. Гражданские тоже будут искать козлов отпущения, а ты можешь поставить свой последний кредит, что они не собираются возлагать вину на Веррочио. Чёрт, они скорее сделают из него и Хонгбо мучеников! Мужественные гражданские администраторы, оставшиеся на своих постах когда флот бросил их и сбежал. Тьфу.

– Я полагаю, нам стоит вернуться на флагманский мостик, – сказал он вслух, отодвигаясь от стола. Уэйн и коммандер Мерриман покинули конференц=зал вслед за ним, а он очень старался встряхнуться и освободиться от оцепенелого уныния, владевшего им в течение последних четырёх без малого часов.

Манти потребовалось примерно три часа двадцать минут, чтобы добраться до Мейерса, и Тронхейм сдал им планету, как только они прибыли. Без сомнения, они «обсуждали» с ним условия капитуляции на протяжении всего их подхода. Естественно следовало учесть те двадцать пять минут, что потребовались ​​сообщению Тронхейма чтобы догнать спасающиеся бегством корабли Таргуда на скорости света. А это означало, что он имел базовую скорость почти 79 000 км/с, и всего 89 600 000 километров от гиперграницы – и безопасности – когда «Эджхилл» получил передачу подтверждение.

«Карьере Тронхейма предстоит отправиться псу под хвост», – подумал он. – «Если на то пошло, вместе с его карьерой в тоже место отправятся тысячи других прежде, чем эта ублюдочная война закончится. Но, по крайней мере, его люди будут жить, чтобы сражаться в другой...»

Его мысли внезапно оборвал пронзительный сигнал тревоги.

– Гиперслед! – отрывисто доложила капитан Макферсон. – Поправка, множественные гиперследы на ноль-ноль-ноль к ноль-ноль-два! Дистанция восемь-девять-точка-семь миллионов километров!

У Таргуда перехватило дыхание, когда россыпь кроваво-красные иконок появилась на главном тактическом дисплее  прямо перед его линейными крейсерами. Как…?

Дистанция в пять световых минут была, однако, близка к оптимальной. Это давало некоторое время, прежде чем у них будут какие-либо результаты датчиков на скорости света, но гравитация распространяется быстрее света, и он молча наблюдал, как побледневшая Макферсон наклонилась над плечом рядового оператора сенсоров, считывая поступающую из БИЦ информацию. Некоторое время глаза офицера-тактика, поглощая данные, метались по экранам, затем она медленно выпрямилась.

– Сэр, по сигнатурам импеллеров БИЦ идентифицировал минимум шесть тех самых их больших линейных крейсеров. Похоже, их сопровождение представляет собой ещё четыре тяжёлых крейсера и не менее четырёх лёгких крейсеров – или, может быть, эсминцев-переростков – поддержки.