Я облегчённо вздохнула и вежливо отклонила предложение - знала, какие почести сулят знахарке, когда весть пройдёт, что она Родову Жрицу мастерству обучает.

  И пусть нам обеим это выгоду принесёт, нельзя было и думать, что такое возможно.

  Когда вода вскипела, Ядвига высыпала туда содержимое мешочка, послала Липу набрать ещё кой-каких травок, и настояла густой ароматный отвар. К вечеру Михай начал поправляться. Лицо почти совсем зажило, а на боку лишь шрам остался.

  Я искренне пожалела, что не может у знахарки остаться, но нечего делать.

  Ночь уже скоро.

  - Куда ж вы на ночь-то? - удивилась Ядвига, - али гонит вас кто?

  - Прости, Ядвига, благодарствуй за гостеприимство, но держим мы путь в город. И не терпит то отлагательств, - ответила я.

   А сама тихонько выдохнула. Скорей бы в Стольный Град! У меня от этих речей деревенских ум в узелок завязывается.

  - Ну, иди, коли торопишься, - отпустила знахарка.

  - А скажи мне, Ядвига, - останавливаясь у самого порога, и неожиданно для самой себя спросила я, - не проходила ли мимо ваших мест поведунья?

  Ядвига зорко посмотрела на меня и взгляд этот до костей пробрал. Долго она не отвечала.

  - Знакома ты с ней? - наконец, спросила, когда я уж и не ждала ответа.

  - Да с недавних пор, пожалуй, можно и так считать, - кивнула я.

  - Знаю я такую. Странствующая колдовка, - и лицо её исказила искренняя неприязнь.

  - Вижу, не по душе она тебе? - заметила я, - Поди, и здесь натворила каких дел?

  Ядвига помолчала, потом отвернулась к окну.

  - Сестра она моя по крови... да не по душе...

  А я только рот открыла, да забыла закрыть!

  - Как же это? А почему...

  - Сила ей при рождении досталась большая, - вдруг заговорила Ядвига, перебивая меня, - да справиться с нею разума не хватило. Тёмным силам поклоняться начала, из деревни ушла, бродяжничать стала, совесть свою потеряла, - Ядвига ударила кулаком по столу, а я подпрыгнула, - если б знала она, какие в ней возможности дремлют - не нам, травницам, чета! Неблагодарная! - она отошла к окну, помолчала, - Помни, Саята, от знаний отвернёшься - дорогу к свету потеряешь.

  - Бывает так, что избыток знаний, напротив, к бедам приводит, - осторожно заметила я.

  - У кого голова на плечах есть, тот всегда разберётся, что верно, а что - нет, - ответила Ядвига и совсем умолкла.

  Я кивнула и тихо вышла из её покоев.

  Что-то мне не по себе от таких совпадений...

  А тут голос Михая услышала:

  - Да не вру я тебе!

  Другой голос, девичий, отвечал:

  - Да как же то, если мамы-то твоей нет? Кто ж тебе имя мог дать раньше срока?

  - Да Михаем меня зовут! Чего тебе ещё надобно?

  - Не верю я! - заливистый смех.

  - Мне Жрица имя дала! - насупился Михай.

  - Как же то? Раньше времени!

  - Так ведь меньше двух лет осталось!

  Я тихонько улыбнулась и открыла дверь на крыльцо.

  Они сидели на ступеньках, и Липа заливисто хохотала над нахохлившимся Михаем.

  Оба услышали мои шаги - что немало меня удивило - и резко развернулись.

  - Бывают такие случаи, когда юноша раньше времени в мир выходит, тогда те, что наделены властью над его судьбой, могут дать ему имя, - назидательно произнесла я, внутренне посмеиваясь над раздосадованным братцем.

  - А ты кем ему приходишься? - нагло спросила Липа.

  - Сестрой названной, - улыбнулась ей, - а здесь вроде как считалась Жрицей Бога Рода.

  - Ой! - пискнула Липа и в ноги ко мне упала, - прости меня, неумную!

  - Тебе сколько лет, девочка? - спросила я.

  - Пятнадцать, - не поднимая головы, отвечала Липа.

  - Почти невеста! А чего ж здесь работаешь?

  - Ядвига мне старшая сестра.

  Я удивлённо посмотрела на Михая, тот кивнул и пожал плечами - мол, и такое бывает.

  - Сколько ж матери твоей лет? - спросила, понимая, что вопрос выходит слегка невежливым.

  - Она умерла от родов. И папа умер. Одна Ядвига теперь у меня.

  - А что ж она тебя к делам твоим девичьим не готовит? - вновь удивилась я. Не место хозяйской сестре на побегушках, как работнице.

  - Нет у ней времени, про мою никчёмную душу суетиться, - ответила Липа, и - мне послышалась, - будто всхлипнула.

  - Не по порядкам это, - я покачала головой, но сделать ничего не могла - в чужой дом со своими правилами лезть - не дело, - Михай, - я кивнула на солнце, что уже за горизонтом спряталось.

  - Нам пора, - он виновато посмотрел на Липу, - прощай, да не поминай лихом.

  Липа подняла заплаканное лицо и поклонилась в ответ.

  - Всегда рады будем видеть вас у себя в гостях.

  - Жалко мне её, - Михай шёл, опустив голову.

  - И мне жалко, да не наши тут с тобой порядки, чтобы что-то менять.

  - Засидится в девках, кому от того польза? - не унимался следопыт.

  - Ты, гляжу, из девок её выводить собрался? - улыбнулась я, - устроится её судьба и без тебя. К тому же сейчас ты безродный, и ей от того лучше не станет.

  - Почему ж я безродный? - удивился Михай, - я ж внук старосты! Первый парень на деревне!

  - Был, - я невесело усмехнулась, - пока из дома не ушёл.

  - Как же так? - опешил Михай, - И что ж теперь?

  Он остановился.

  - И не вернуться мне больше в семью?

  - А примут тебя, после ухода-то? - вопросом на вопрос ответила я.

  - А ей того знать не надобно! - нашёлся следопыт.

  Я покачала головой, но говорить ничего не стала. Знала, что храбрится он сейчас. Не привык ещё к безродности. А впереди нас толпа собиралась весёлая. Кто-то песню тянул, а кто на балалайке подыгрывал.

  - Свадьба, что ли? - я присмотрелась. И впрямь, никак - свадьба! - Невесту с женихом уложили, - пояснила Михаю, - теперь родня до утра гулять будет.

  - Фома! Хватит яйца высиживать! Айда к нам! - звонко крикнул молодой парень, одетый в богатые одежды.

  - Оставь меня, не слышал что ли - нога болит, - устало, но всё так же упорно (и, похоже, не в первый раз) повторил тот, кого назвали Фомой.

  - Здоровья и долголетья этому семейству, - поклонилась людям и хотела, было, пройти дальше, как тот молодой перекрыл мне дорогу.

  - Не уходи, красавица, отпразднуй с нами!

  - Не могу я, люди добрые, должны мы с братом до ночи домой вернуться, - откланялась я, пытаясь пройти мимо.

  - Довезу тебя до дома, милая, гляди какой у меня жеребец, - юноша указал на конюшню.

  - И впрямь, красивый, - я постаралась скрыть улыбку. Жеребец был самый простой.

  И любят же мужчины своими лошадьми хвастаться! Знали бы они, какие кони были там, откуда я родом...

  - Что красивый? Быстрый, как молния! - принялся расхваливать молодец.

  - Верю я тебе, да идти мне нужно, - я попыталась вырваться, но вдруг услышала знакомый голос.

  - Это не та ли, Фома?

  - Михай, уходить нам надо, - зашептала братцу на ухо.

  - Что случилось?

  - Мы с тобой вчера на добрых людей наткнулись... когда ты по лесу в буром меху шатался...

  - Это не те ли охотники? - переспросил Михай.

  - А ты как помнишь? - я удивилась.

  - Не помню. Следы на подступах к деревне были странные. Обутки, вроде, охотничьи, да шли как-то странно... не то пьяные?

  - А ты что же мне не сказал? - я еле сдержалась, пытаясь вырваться из толпы празднующих.

  - Так что ж я, знал, что ли? - так же тихо отвечал Михай.

  - Михай, этих охотников я уложила, когда они в тебя стрелу воткнули, - почти беззвучно выругалась я.

  Тот ничего не ответил, лишь скорости прибавил.

  - Куда ж ты, красивая? - возмутился молодец.

  - Эй, остановите её! Она это! - закричали им в след другой голос, когда до края деревни было рукой подать.

  - Плохо дело, - я и не думала останавливаться.

  - Да с чего ты взял, что она-то? - заспорил другой голос.