— А через секунду Сергей запустил на всю мощь своё обаяние:

— О, Юль Михална! У вас новый плащ! Он вам так идёт!

— Ты мне зубы не заговаривай. Сколько вам не хватило на мороженое?

— Откуда вы знаете, что не хватило? — удивился Коля.

— Если б хватило, вы б давно торчали у себя на детской площадке. Так сколько?

— Двух рублей, — сказал Сергей. — Мы хотели сливочное, а оно кончилось. А на пломбир не хватает. У меня двенадцать рублей. А четыре пломбира — четырнадцать.

— А домой не хочется, — рассудительно добавил Гриша. — Будут спрашивать, почему рано из школы, и вообще…

«Хм, ещё один дипломат растёт…» Юлька вынула из кармана кучу мелочи, отсчитала два рубля.

— Вы уверены? Двух рублей точно хватит?

— Спасибо, Юль Михална, конечно, хватит! А вы долго здесь будете? Мы вас подождём, а потом проводим до дома немножко.

И умчались на улицу, к мороженщице.

А Юлька зашла в торговый зал и начала изучать витрину с молочными продуктами. Прикинув, что взять, она встала за женщиной, которая ждала сдачи. Слева от покупательницы стояла большеглазая девочка лет пяти и задумчиво вела пальцем по витринному стеклу. Палец застыл над маргарином, а девочка посмотрела на женщину и кротко спросила:

— Мама, я сегодня ночью кашляла?

— Нет, не кашляла. Хорошо спала.

— Мама купи мне мороженое.

— Ладно, куплю, — улыбнулась женщины. — Только съешь ты его дома, потому что мы купим самое вкусное мороженое, а оно на палочке, может растаять и упасть… Спасибо, — это уже продавщице.

Женщина с девочкой отошли к овощным рядам, а дородная продавщица в мокром клеенчатом фартуке вздохнула им вслед:

— Ишь, какие!.. Моя б сейчас вопила и ногами топала, а эта умничка сперва узнала — можно ли, нельзя ли, а потом просит. И мамаша — молодец. Спокойная, как танк. Умеет воспитывать. Всё объясняет… Что вам.

— Две пачки кефира, молоко и пачку сока.

Ещё Юлька прихватила печенья. Когда у выхода у неё отобрали пакет с продуктами и портфель, она предложила добровольным помощникам брать печенье, сколько хотят, прямо из мешочка. Первым печенье схватил Коля и тут же изобрёл новое блюдо, зачерпнув печеньем мороженое. Глядя на его счастливую физиономию, Юлька улыбнулась. Свобода, вкусненькое — как мало человеку для счастья надо!.. Сергей показал себя внимательным джентльменом и предложил Юльке:

— Хотите мороженого? Попробуйте моего.

Остальные обрадовались и тоже вознамерились угостить учительницу. Чувствуя себя неловко, Юлька отшутилась:

— Это вы специально! Чтобы я все каникулы проболела, да?

Её горячо заверили, что дело только в их безграничной доброте и щедрости, а Коля с наивной лукавинкой добавил:

— Мы бы всё равно вам эти два рубля отдали, даже если б вы у нас мороженое и поели!

— Кончай выдуриваться! — толкнул его Сергей. Коля насупился.

— Я не за деньги боюсь, а за горло, — утихомирила бурю Юлька. — Оно у меня очень капризное: чуть что — болит. Зато у наших соседей кот просто обожает мороженое. Не шоколадное, конечно.

— А у нас кот ириски любит, — вспомнила Алёна. — Ему всю пасть залепит, и он как будто зевает всё время. Намучается, съест, а потом ещё просит.

— А у нас собака яблоки ест, — вступил в светскую беседу Гриша. — Только так хрумкает!

— Врёшь! — не поверил Коля. — Собаки яблок не едят!

— Сам такой!

У подъезда они распрощались с Юлькой и, обсуждая интересную тему, пошли к своему дому. А девушка, поднимаясь к себе, решила позвонить в школу и предупредить Елену, что четверо из шестого не пропали, а гуляют у своего дома, на детской площадке.

Когда долго не предоставляется возможность выспаться, сделала открытие Юлька, Звуки превращаются в плывущие лезвия, а пространство оживает и кажется ленивой медузой.

Ключ бродит где-то в дебрях портфельного кармашка и хитроумно уворачивался от ищущих его пальцев. Потом вдруг дверь открылась сама, и понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что её открыл мама. А мама сказала, что услышала стук. Юлька не стучала. В сердце начало заползать беспокойство, пока мама не сообразила:

— Портфель у тебя твёрдый и тяжёлый. Ключ искала, ну и стукнула раз-другой в дверь. Что случилось? Что так рано?

— Короткий день. Мам, разбудишь часа в два?

Юлька потратила с полчаса, прежде чем добралась, наконец, до постели. Легла, закрыла глаза, увидела школу изнутри, как огромную пещеру: лестницы с перилами осыпались в убегавшие вниз дорожки с зажжёнными свечами по сторонам… Обычный сон с трансформированными впечатлениями дня, с переживаниями…

… И всё потому, что Трое тоже спали. Они устроились в парке, где по причине буднего дня редко кто ходил. Скамейка, которую они облюбовали, была единственной на дорожке, уткнувшейся в глухой угол парка. Здесь Троих никто не беспокоил. Женщина Рыба лежала, скорчившись и поджав ноги. Первый откинулся на спинку скамейки, лицом к низким серым тучам. Мотоциклист ссутулился, упершись локтями в колени. Картина «Поздняя осень» в серых тонах: серые люди, сероватый снег, чёрные штрихи кустов и деревьев… Троим снилась пещера и закрытая дверь.

… На окраине города, около завода, где раньше был оживлённый перекрёсток с подземным переходом, что-то готовилось. Переход давно не использовался по назначению. Поток машин наверху, когда-то довольно плотный, с крахом завода поредел настолько, что люди привыкли ходить по дороге, и городским властям пришлось проложить на перекрёстке «зебру» и повесить светофор. В безлюдном же переходе угнездилась сырость и резкий запах гнили… Переход ожидал явления: оно давало о себе знать редкой песочной струйкой между облицовочными плитками в самом тёмном месте — лампочек здесь давно не ставили.

… Влад сидел в позе «лотос» и, забывшись, занимался вместо медитации самым обыденным исчислением «за» и «против». Прошедшая ночь показала, что ему не удастся освободиться от внимания Юлии, если она постоянно будет подключаться к Троим. Инстинктивно девушка всегда обратится к нему за помощью. Жаль, он знает о событиях лишь с её слов. Попробовать самому связаться с Троими? Смысл есть? Что он может увидеть? Охоту на людей? Первый однажды показал ему, что происходит с их добычей. Неприятно, конечно. Но вернуть Троих в пещеру — отказаться от полученной силы. А значит, на весах — наркотик всемогущества и человеческие жертвы, которыми всегда будет укорять Юлия. Может, попробовать использовать её способность соединять некоторые смысловые части? Может, найдётся среднее арифметическое для решения проблемы? И он останется с силой, а Юлия успокоится, когда Трое исчезнут?.. Бесконечность «за» и «против» утомляли. И раздражали.

… Взлохмаченная Юлька сидела под горячим после сна одеялом и блаженно зевала. Сама проснулась. До прихода мамы. Выспалась. Она потягивалась, разминая руки, вспоминала танцующую под музыку в плейере девушку, озадаченную толстую кошку, стихотерапию Олега и приходила к выводу, что главное — вовремя переключиться не что-нибудь постороннее. А ещё думала о том, что Влад всё-таки не прав и надо допечь его, чтобы он нашёл способ вернуть чудовища в их мир…

— Как дела? — спросила мама, присаживаясь на краешек постели. Юлька в очередной раз самозабвенно и с неожиданным для себя писклявым подвывом зевнула, видимо, так заразительно, что и мама зевнула тоже. — Ну тебя, Юля. Раззевалась! Я сама сейчас свалюсь на твоё тёпленькое местечко!

— Вались! — разрешила Юлька от всей своей выспавшейся души.

Они немножко поболтали о том о сём, потом мама пошла за хлебом: соседка уговорила ходить в фирменный магазин при хлебозаводе. Получалась неплохая прогулка минут на сорок — с заглядыванием во все мало-мальски интересные магазины, особенно те, где есть посудные отделы, естественно.

А Юлька оделась, прибрала постель и внезапно оказалась перед целой кучей дел, начиная с мытья посуды и кончая глаженьем выстиранного вчера белья. Попутно она простирнула набравшуюся мелочь, вымыла и начистила обувь. Быстро работая утюгом, Юлька иронично решила: «Ещё одна причина избавиться от данной мне силы состоит в том, что она какая-т нерациональная. Вот если бы я могла приказать: „Бельё! Стираться гладиться!“ или „Посуда! Шагом марш мыться!“ А то такая мощь — и ни капельки пользы! Кстати, о том, что было ночью…»