— Какова методика пользования той самой безграничной силой?

— Страстное желание, чтобы задуманное воплотилось.

— То есть, например, мне захотелось, чтобы ты ответил на все мои вопросы, — и ты отвечаешь.

— В чём там дело со пентаклями?

— Не понимаю.

— Я знаю, что с ними что-то не то. Что именно?

— Я видоизменил их, добавив несколько карандашных штрихов.

— И?..

— Получил доступ к силе.

Она вспомнила, в какой-то книге герой сказал: механизм расследования похож на раскладывание единой картинки из перемешанных кусочков. Кажется, её картинка получила ряд соединённых между собой деталей. Но, сложив этот ряд, Юлька переступила некий порог и шагнула в зыбкую трясину ненормального мира, который просто не должен существовать.

«Эй, цыплёнок! Твой маленький уютный мир трескается, ты вываливаешься в новый, просторный, и не подозреваешь, что тот забор, до которого надо семенить на слабеньких ножках целый день, — это та же скорлупа. И однажды забор падает, а за ним — бездна. Ты готова шагнуть в бездну?»

— Влад, у нас маленькая проблема.

Костя появился неожиданно и теперь мялся, видимо не зная, как сообщить о «маленькой проблеме».

За его плечом мгновенно возникла Тамара. Стараясь сохранять видимость приличий, она усердно изображала скромно держащуюся в тени. Но её почти выпученные от жадного любопытства глаза и полуоткрытый, с безвольно обвисшей нижней губой рот превращали лицо в странную непристойную маску. Правда, маска сохранялась секунды: при виде не двоих, а троих, далеко сидящих друг от друга за огромным столом, Тамара рот закрыла и обиженно надулась.

— Что за проблема? — поинтересовался Алексей, правильно поняв, что Владу нужен приказ, а при посторонних — непосвящённых — Юлька свою власть над руководителем кружка демонстрировать не собирается.

— Народ хочет разойтись. Перепсиховали немного.

— Влад? — вопросительно обратился Алексей к хозяину. Тот непроницаемо молчал, и Алексей спокойно договорил: — Влад не возражает. Костя, возьми на себя обязанности провожающего. Мы ещё не закончили беседу.

Костя внимательно глянул на Влада и вышел, как бы ненароком оттолкнув от двери Тамару.

За неплотно прикрытой дверью слышался шумок из редких реплик и шелеста одежды. Юлька жадно прислушивалась к частичке обыденности, к которой недавно принадлежала сама. Потом «вернулась» и со вздохом сказала:

— Мне не нравится, что Влад в таком состоянии. Как… расколдовать его?

— А ты всё успела узнать, что хотела?

— И половины не будет. Но после того, что он уже объяснил, он не откажется рассказать остальное.

— Ты очень сильно хочешь, чтобы он стал прежним? По-моему, времени уйдёт гораздо меньше, если он будет чётко отвечать только на поставленные вопросы. Вдруг он начнёт хитрить?..

— Пусть. Понимаешь, мне стыдно. Влад сильный, а я его унижаю. Может, я и преувеличиваю. Но мне кажется, для него унизительно, что он, сильный, знающий, покорно отвечает мне. Я бы точно себя так чувствовала.

— Но ты сильнее!

— Моя сила от дурости. Проходила мимо — подцепила. А он рвался к этому, искал, рисковал.

— Странная логика. Значит…

— Значит, надо найти способ освободить его…

— Я-а са-ам…

Влад всё так же сидел за столом, откинувшись на спинку стула, внешне такой же расслабленный. С его лицом творилось что-то необычное, что вызывало у сидящих рядом чувства постепенно по нарастающей — от лёгкого испуга до сильного инстинктивного сопереживания. Сначала вокруг немигающих глаз вздулись мелкими волнами веки и кожа висков. Затем кожа резко покрылась беловатой и бледно-синей рябью, словно Влад надел полумаску из лёгкого трепетного материала, и она жила сама по себе. Её дрожь была почти неуловима, оттого и казалось — живая. Нижний край вспученной кожи скоро пополз со скул Влада, захватывая и сминая лицо уже в сплошную маску. Лицевые мышцы будто взбесились: каждая хотела показать себя и рвалась вперёд. Лицо уже напоминало мягкий целлофановый пакет, в который ухнули кучу мелких юрких змей, очень твёрдых и всё время в движении.

Мельком посмотрев на Алексея, внезапно жёсткого и насторожённого, Юлька подумала, понимает ли он смысл происходящего, если она сама с трудом верит своим глазам. Абсурд, тем более — для неподготовленного человека. Можно видеть, можно знать. Но согласиться с тем, что виденное соответствует интуитивному понимаю? Когда никакой жизненный опыт не может доказать правоту?

Девушка расслабила свои вцепившиеся в край стола пальцы и положила ладони на колени, медленно вытирая их о джинсы.

Захват. Это пиратское словечко возникло прямо сейчас, и только захвати мог быть причиной того жуткого действа, которое происходило со Владом. Юлька, не понимавшая ни сути силы, ни механизма её воздействия, поймала в капкан Влада. И сейчас Влад пытался прорваться сквозь этот захват, а Юлька машинально напрягалась, чтобы помочь ему, как напрягается зритель перед телевизором, наблюдая выступления спортсменов.

Змеи на миг застыли и уползли вовнутрь. Посеревшее от напряжения лицо Влада разгладилось и обрело своё обычное выражение покоя, если не замечать мокрой от пота кожи.

Пересилить захват не удалось. «Я и правда и сильнее, — равнодушно подумала Юлька. — И от этого тоже стыдно. Господи, каково ему слышать нас, не желать отвечать и быть послушным… рабом! — Она бочком вылезла из-за стола. — Корова! Нет, чтобы стул отодвинуть!» Сцепила пальцы в замок и хрипло сказала:

— Я не хочу… Мне нужно, чтобы ты вернулся в нормальное состояние.

Алексей затаил дыхание и уставился на Влада с наивным любопытством ребёнка в ожидании чуда. Может, ожидал грома и молнии?..

У Влада опустились плечи, потом он весь обмяк — и повалился со стула. Вдвоём кинулись на помощь, но реакция Алексея оказалась лучше: он успел перехватить безвольное тело и вернуть его на место, придерживая за плечи.

Слишком сильным было напряжение при попытке освободиться от захвата — поняла Юлька и села на свой стул. Через мгновение, когда Влад пошевелился, сел и Алексей, на всякий случай — вполоборота.

Он поднимал голову, будто просыпался. Наконец полуприкрытые глаза распахнулись, и он осторожно повёл плечами.

— Всё в порядке? — неуверенно спросила Юлька.

С минуту Влад молчал, прислушиваясь к себе, потом взглянул на девушку и улыбнулся ей, странным образом отодвигая в сторону Алексея.

— Ну что, тихоня, тебе понравилось ощущение мощи?

Готовая расплакаться от переживаний за него, Юлька разом рассвирепела:

— Не нукай, не запряг ещё! И не называй меня тихоней! Я тихая только в твоём кружке! И мне это не понравилось! Это не ощущение мощи — ощущение насилия! Я не слабая и не жадная, поэтому я никого и ни к чему не хочу принуждать!

— Юля, успокойся, — успел сказать Алексей.

— Полагаешь, только слабым и жадным нужна сила?!

— Такая — да!

— Обалденный наив! — плотоядно ухмыльнулся Влад. — Юлия, ты всё обобщаешь и упрощаешь. Почему бы не взглянуть с другой стороны? Может, до принятия моего представления о силе тебе просто не хватает опыта жизни? Дай ребёнку драгоценного вина, и он заявит, что ему не нравится прокисший сок. А гурман будет смаковать напиток во всех его тончайших нюансах: от букета его составляющих — до запаха, который так много говорит знающему. Юлия, ты младенец, получивший в наследство ненужный тебе сказочный клад.

— А устами младенца всегда глаголет истина, — тихо вставил Алексей.

— Закрой рот, защитничек!

Сразу после реплики Алексея перед ним «рухнул» прозрачный «щит». Юлька ясно услышала его «грохот» и мелкую дробь по нему брошенных Владом слов. Она успела понять, почему сотворила защиту: инстинктивно предупредила следующее действие «властных» слов Влада. Но как пришло понимание, что именно он сделает?

— Это очень грубо, Влад, — нахмурился Алексей.

— Ты…

Брезгливо скошенный рот Влада замер. Медленно разглядывая чуть удивлённого его вниманием Алексея, Влад заговорил: