Не обошлось и без курьезов, хотя смешными они не были. В городе появились группировки, громко именующие себя "защитниками роботов", "друзьями машин" и тому подобным. Некоторые из них были откровенно хулиганскими, потому что устраивать разборки и тащить под шумок все, что плохо лежит, людям вполне свойственно. Но были и такие идеологи, которые на полном серьезе стали утверждать, что "благодаря человеку машины обрели разум, и как разумные существа — они захотели свободы". С этими было особенно тяжко иметь дело, потому что они буквально пикетировали продвижение мобильных отрядов. У Река осталось неприятное впечатление от всех этих "борцов за свободу машин", чаще орущих из толпы дурацкие лозунги и кидающих камнями в снайперов, а иногда и открыто бросавшихся на людей с химическими "базуками" с целью отобрать оружие. Иногда ему казалось, что весь Марс вдруг разом сошел с ума. Но большинство напуганных людей и не думали о "свободе машин", а лишь хотели, чтобы все это как можно быстрее прекратилось. И Рек наравне с другими старался сделать все, что было в его силах.

В одно утро ему позвонил Ледермен и сказал, что возникла необходимость посетить старого знакомого.

— Все ниточки сходятся на том программисте, который вдруг с блеском стал директором завода.

— Огвест Бремер? — Рек кивнул, усилено протирая глаза. Ему не столько хотелось спать, потому что отряды придерживались строгого расписания и от бойцов требовалось, чтобы они регулярно не менее восьми часов спали. Просто накопилась усталость.

— Я собираюсь послать кого-нибудь к нему…

— Хорошо, я съезжу, — не дослушав, тут же решил Рек. — Только скажи, что мне надо делать. А то с базукой в руке я чувствую себя более умным, чем когда пытаюсь вести расследование.

— Если уж ты сам вызвался, — в голосе Ледермена слышалась неуверенность. — Впрочем, так будет даже лучше. Просто посмотришь, не изменилось ли чего. У тебя там, кажется, наметилась знакомая?

— Ага! Пышноволосая красотка, которая только и делала, что сажала меня в лужу.

— Вот и поговори с ней. Уверен, она будет не против поболтать с шикарным парнем вроде тебя.

Рек поморщился.

— Не уверен, — честно признался он, не поддаваясь на шуточку. — По моему, я не в ее вкусе.

Тон инспектора сделался серьезным.

— Просто поговори с ней. Ну, и может быть, с Бремером, если он тебя примет. Мисс Фличер может случайно что-нибудь сболтнуть. Я так понял, она не слишком хорошо умеет держать язычок за зубами. Разведай, не случалось ли чего нового на заводе. И еще, Рек! — Ледермен сделался еще серьезнее. — Никуда не лезь, даже если что-то заметишь.

— Понял, — кивнул Рек, будто Ледермен мог видеть его кивок через аппарат аудиосвязи. — Просто съезжу и поговорю. У меня как раз выходной.

— Мы смотрим за ним в оба, — добавил Ледермен. — Так что любое его телодвижение будет против него.

— Ты меня успокаиваешь? — Рек подумал, что уже не помнит, на каком этапе перешел с начальником на "ты". — Я не боюсь. С машинами сражаться страшнее, чем наносить визиты директорам заводов.

Через двадцать минут Рек ехал в своем служебном флаере в сторону Северного предместья. И думал, что ему даже льстит, что инспектор Ледермен не повел расследование в обход своего помощника, несмотря на то, что Рек уже полторы недели как перешел в другое подразделение.

Первой, с кем Рек столкнулся, приехав на завод, оказалась секретарша Бремера Ева Фличер.

— А я опять к вам! — разведя руки, словно собираясь ее обнять, объявил Рек. Он заранее решил вести себя так, будто две недели назад они расстались наилучшими друзьями.

Девушка на всякий случай чуть посторонилась и посмотрела на него с неодобрением.

— Я надеялась, что вы наконец-то оставите нас в покое, — призналась она.

— Ни в коем случае! — Рек сделал серьезное лицо. — На вашем заводе так тихо, — признался он.

Ева Фличер посмотрела на него совершенно уничижающе. Коридор, по которому они шли, не выходил к автоматизированным цехам. Здесь действительно было тихо. Но сказать о всем заводе "здесь тихо" — означало совершенно беспардонно и нагло солгать.

— У вас никакие машины не пытаются нападать на людей, — решил объяснить Рек.

— Надеюсь, это лишний раз доказывает, что мы не имеем к вашему машинному бунту никакого отношения, — отрезала Ева Фличер.

— Лично я так не думаю. — Рек сунул руки в карманы, словно этот жест должен был придать ему независимости.

— Что вы имеете в виду? — удивилась девушка, наконец-то почтив его своим взглядом.

— То, что у вас ничего не происходит, может доказывать совсем обратное, — заявил Рек, не глядя в ее сторону. — В прошлый раз вы оговорились, что знаете о существовании вируса, при чем от своего шефа. Хотя ваш шеф за двадцать минут до этого уверял меня, что он ровным счетом ничего ни о каких вирусах не слышал. Вы хорошо разбираетесь в программах, мисс Фличер?

Он остановился и посмотрел на нее. Секретарша мистера Бремера тоже остановилась и тоже смотрела, при чем с нескрываемым изумлением.

— Вы хотите сказать, что подозреваете меня? — Она тряхнула яркими каштановыми кудрями, словно прогоняя навязчивую мысль. — Какая чушь! И для этого вы сюда явились?

Рек продолжал серьезно на нее смотреть.

— У меня есть свое предположение на этот счет, — медленно и не слишком громко проговорил он. — Согласитесь, что ваша осведомленность выглядит, мягко говоря, подозрительно.

— В тот раз я сказала вам правду, — поспешила заверить его мисс Фличер. — Мы действительно говорили о вирусе с мистером Бремером. Как раз перед вашим приходом.

— Значит, я должен подозревать мистера Бремера?

Она глянула на него совершенно уничтожающе.

— Если уж в вашем Управлении смогли додуматься до того, что причиной всех бед стал вирус, то тем более, до того же самого мог додуматься человек, который сам является программистом.

Рек скептически пожал плечами.

— Ну и что? — переспросил он.

— Как это — что? — изумилась мисс Фличер. — Мистер Бремер догадался о существовании вируса задолго до того, как эта версия появилась у полиции.

— Да понял я! — отмахнулся Рек. — Но ваш директор соврал мне в глаза, что знать ничего не знает.

Девушка, кажется, уже кипела негодованием, но на этот раз не смогла сразу найти ответ на его вопрос. Сказать, что директор завода просто не хотел связываться с полицией, было явно недостаточно, а ничего другого в голову не приходило.

— Вы действительно так горячо поддерживаете нового директора? — спросил Рек, не дожидаясь ответа. — Или все же старый вам нравился больше?

— Это принципиальный вопрос? — удивилась мисс Фличер. — Разве это имеет отношение к делу?

— Допустим, имеет. И не отговаривайтесь тем, что это — ваша личная жизнь.

— Но это действительно моя личная жизнь, — заявила Ева Фличер, почувствовав себя немного более уверенно, потому что разговор ушел в сторону от предполагаемого вранья директора и знания или не знания о вирусе. — Почему это вас так интересует?

— Потому, что вы мне нравитесь, — вдруг сказал Рек.

Она фыркнула и посмотрела в сторону. Потом взгляд ее вернулся к Реку, но был полон скептицизма, если не сказать, презрения.

— Это что, полицейский ход? Рассчитываете, что я растаю и сразу выложу вам все, что вас интересует?

— А есть что выкладывать? — невинно поинтересовался Рек.

Она резко отвернулась и пошла по коридору.

— Полицейский! — Брошено было как ругательство.

Рек в два шага нагнал ее и пошел рядом.

— Не обижайтесь, — примирительно предложил он. — Я сказал то, что думал. Вы действительно мне нравитесь. И мне стало интересно, чем может привлекать такой странный и… немолодой человек, как этот Бремер. Деньгами? Связями?

— Вы ничего в этом не понимаете, — заявила она. — Возможно, вы слишком молоды, чтобы разбираться в том, почему мужчина может нравиться женщине.