— Где вы болтаетесь?! — тут же негодующе завопила На-Ла.

— На-Ла! Быстро сматывайся!

— ?!!!

— Это приказ! Ты что хочешь, чтобы корабль арестовали?!!

— А вы?..

— Мы не успеваем. Свяжешься с кем-нибудь из наших, скажешь, чтоб нас забрали отсюда.

— Не…

— На-Ла!! Это приказ! Сейчас ты потеряешь корабль и мы все пропадем!!

Вместо ответа они увидели, как "Медуза" высветила двигатели ускоренным (экстренным) прогревом. Каждый думал только об одном: "Быстрее, быстрее!"

Вокруг безмолвной "Медузы" сновали фигурки солдат. Потом вдруг все побежали в разные стороны, а через секунду донесся грохот. Корабль несколько раз дрогнул, оторвался от земли и круто пошел вверх. На-Ла врубила экстренный взлет, мало заботясь о тех, кто не успел отбежать на достаточное расстояние. На счастье талповцев, они вовремя сообразили попадать на землю, уворачиваясь от ударной волны новеньких двигателей "Медузы".

Близнецы искренне порадовались картине своего, уходящего без них и оставляющего их на враждебной планете, корабля. Зенитный огонь беспорядочно прорезал черноту, но даже зенитчикам было понятно, что корабль выходит из зоны досягаемости быстрее, чем летят ему вслед заряды установок. На летном поле суетились и бегали толпы солдат. Никто не догадывался, что совсем рядом, в полукилометре от освещенного пространства, в кустах стоят трое возмутителей спокойствия и смотрят вслед своему исчезнувшему спасителю.

— Может быть они решат, что мы улетели?

— На-Ла найдет кого-нибудь. Надо только продержаться, — успокоил всех Датч.

— Ага, — подхватил Рек. — Если будем хорошо прятаться, нас отсюда снимут. — Может завтра. Может через месяц. Или через год. Если вообще снимут…

Гвидо молчал.

— Что-то не так? — быстро спросил Рек.

Гвидо кивнул.

— Не так. — Потом помедлил и добавил, все еще смотря вслед исчезнувшему кораблю: — Если наследник не получит вестей до конца месяца — он покончит с собой.

— Что?!!

— Если наследник не узнает наверняка, что бумага уничтожена, он не станет рисковать. Он уйдет из жизни и не станет императором, чтобы Влад не смог предъявить документ. На Илуо не будет возмущения. — Гвидо перестал смотреть в небо. Ничего, кроме звезд, на нем все равно не было видно.

Датч опустил бинокль и уставился на Большеносого. До него как-то не сразу дошел смысл слов бывшего консультанта маисийского президента.

— Хочешь сказать, что мы зря старались? — настороженно переспросил Рек, опередив брата.

Гвидо ничего не ответил.

Датчу вдруг очень сильно захотелось схватить Большеносого за шкирку и как следует потрясти. Или дать ему в морду. Старший Дагвард со всей силы сжал в руке бинокль, борясь с совершенно несвойственным ему желанием.

"Если бы я знал!.. Можно было сказать На-Ле, чтобы связалась с женой Гвидо. Теперь — поздно". На-Ла уже вне досягаемости их маломощного передатчика на флаере. Все бесполезно. Орать на Гвидо и бить его — может и полезно… для самого Гвидо… Чтоб в другой раз думал, прежде чем в конспирацию играться!..

Капитан, плюнул, сел на борт флаера и высказал вслух только одно слово, которое подвело итог всем его мыслям и чувствам:

— Политиканы!

У На-Лы никогда не было надобности задумываться над тем, как она живет. Сперва за нее думали эльдорианские хозяева, потом (временно) — лорд Хазар, а теперь — стали думать Дагварды. Кадийка никогда не беспокоилась о том, во что ей одеться или что она будет есть. И никакая призрачная и непонятная "свобода" не отягощала ее мысли. Зачем? Разве она, Наала-Дала, специалист по астронавигации, гениальный компьютерный хакер, в чем-то нуждается?

Однако, таких, как Дагварды, На-Ла не встречала никогда. Попав на "Медузу", она с первого взгляда оценила обстановку и решила, что непременно здесь останется. Для этого всего лишь нужно убедить близнецов в своей нужности. Она готова была на все, лишь бы понравиться. Дагвардам необходим хороший астронавигатор? На-Ла очень быстро освоилась с этой профессией. С ее талантом к точной технике и теми основами астронавигации, которые она успела изучить на Эльдории, ей было нетрудно восполнить то, чего не хватает. Она прекрасно ладила с любыми программами и увлеченно занималась их созданием и усовершенствованием. Она не просто так просиживала часы и дни у монитора. Она постоянно делала что-то важное, не на данный момент, так на ближайшее будущее. Ради своих предыдущих хозяев она так не старалась. Хотя и на Эльдории она была нужна. Но кроме нее у хозяев была куча народу, каждый из которых был чем-то нужен. И лорду Хазару она была нужна, потому что с ее помощью лорд Хазар мог поправить свои изрядно пошатнувшиеся финансовые дела. Но лорд Хазар, в отличие от Дагвардов не был склонен бегать за ней с тарелкой, беспокоясь о том, что На-Ла еще не обедала.

И вот теперь На-Ла сидела в пилотском кресле Датча, завернувшись в его капитанский китель. Вовсе не для того, чтобы почувствовать себя капитаном "Медузы". Так было менее страшно. Привычная одежда старшего Дагварда, с которой тот не расставался, в крайнем случае мог бросить на спинку кресла за своей спиной, сейчас для На-Лы олицетворяла то, что корабль не совсем пустой и хоть какое-то "присутствие" братьев на нем сохранилось.

Мало кто из непривычных к космосу долго выдерживает вид абсолютной пустоты за иллюминатором при сверх световой скорости. На-Лу это зрелище никогда не беспокоило. Беспокоиться по ее мнению, должны были другие, те кто взял на себя ответственность за ее жизнь. Она олицетворяла собой какое-то абсолютное, незыблемое доверие. Впервые со времен своего первого полета в космосе, еще с эльдорианским хозяином, На-Ла увидела пустоту за обзорным стеклом. Но ее это никогда не волновало. Потому, что никогда она не оставалась одна. А сейчас вдруг осталась. И все страхи перед космическим пространством, которые так любят изучать психологи и которые совершенно неведомы были маленькой кадийке, вдруг стали реальными и понятным. Она — одна. Вокруг — огромный пустой корабль — и малюсенькое обжитое пространство одновременно. А вокруг корабля — тьма гиперпространства, ничто, абстрактно-необозримая вечность, о которой можно сколько угодно спорить, но которую никто никогда не поймет.

На-Ла съежилась и обхватила руками худые плечи. Неужели то, что она сейчас чувствует — происходит только потому, что нет рядом Датча с Реком? А другой причины нет. И дело не только в их отсутствии в данный момент. На-Ла вдруг поняла (а она вообще много чего в этом самостоятельном полете поняла вдруг и впервые), что может больше никогда не увидеть Дагвардов. Они могут погибнуть, их убьют талповцы, прикажет уничтожить Влад или случится что-нибудь подобное, о чем она, На-Ла даже не узнает. И тогда она действительно останется одна. Совсем одна. И нет во всей вселенной никого и ничего, способного восполнить эту потерю.

На-Ла в сотый раз проверила таймер выхода из гиперпространства. Лететь до намеченной точки оставалось пару часов, но кадийка уже извелась донельзя и готова была выпрыгнуть из корабля и подталкивать его сзади, чтобы летел быстрее. По крайней мере, когда она окажется в обычном пространстве, можно будет попробовать найти кого-то из своих.

Несмотря на то, что произошло на Талпо, она была вполне в состоянии вычислить, куда лучше всего идти. Транзитная станция, к которой полным ходом шла "Медуза" находилась в ближайшей нейтральной точке от Талпо и на ней были усилители сигналов, с помощью которых можно связаться с отдаленными секторами прямой связью. Другая причина — подсознательная: станции такого типа строит тот смешной родственник близнецов, кажется дядя, который, по утверждению Река, "любит читать морали, но в строительстве станций разбирается хорошо".

На-Ле нужен был кто-то из совсем своих: Ха-Лан или лорд Хазар. А может быть, рыжий Динко. Она бы связалась и с оставшимися "политиканами", но к сожалению, ни у кого из "политиканов" не было своего корабля. С остальными кадийка надеялась связаться с помощью станционного усилителя. Но до станции оставалось… полтора часа. Точнее, час и тридцать восемь минут. На-Ла отвернулась от таймера, чтобы не пялиться на медленно ползущие цифры. Но за обзорным стеклом все поглощала тьма — и это было совсем страшно. А никакой компьютер и никакие программы, разбираясь с которыми, можно было скоротать время, не лезли в голову. Поэтому На-Ла еще раз просчитала, как будет связываться со станцией и посылать сигналы (потратила еще шесть минут), а потом уткнулась носом в капитанский китель и стала тихо злиться на время, которое никак не хотело двигаться быстрее и на корабль, который никак не хотел быстрее лететь.