Далеко не всем нравится Марс. Точнее, он мало кому нравится. Эта колония под куполами, которая с орбиты создает впечатление, будто Марс зарос плесневыми грибами, появилась в свое время потому, что здесь обнаружилось много полезных минералов. Более романтически настроенные приводили и ту мысль, что человечество слишком долго мечтало о внеземной цивилизации на Марсе, чтобы отказать себе в удовольствии его колонизировать.

Воздух внутри колонии был слишком искусственный. Даже более искусственный, чем на корабле. Все постройки для простоты и экономичности располагались так, что марсианская колония производила впечатление огромной коммунальной квартиры. Но это были самые настоящие города, связанные сетью упакованных в тоннели дорог и светящиеся огнями через единую, очень сложно и прочно наведенную, систему прозрачных крыш.

В назначенный день Рек отправился на встречу с Братством, старательно убедив Датча, что ничего страшного и непредвиденного не произойдет и что провожатые ему не требуются. Худшее, что по его мнению могло произойти, это то, что одному из "братьев" придется долго и подробно объяснять, зачем ему понадобилось воровать их общее достояние.

Для встречи выбрали неприметную забегаловку, с обратной стороны которой был пристроен видеозал. Именно этот маленький зальчик арендовали на вечер члены братства. Присутствовали все пятеро. Шестым был Рек. Телохранители остались снаружи.

Вики был как всегда элегантен и улыбался своим подвижным лицом всем, кто собрался в этот вечер за одним столом. Рек устроился в кресле напротив. Он хорошо знал каждого. И он к каждому хорошо относился. Рек не мог не испытывать разочарование из-за того, что кто-то из этих людей может оказаться злоумышленником. А если это не они? Дагвард смотрел на каждого и пытался угадать, как они воспримут устроенную им проверку и что скажут, узнав о попытке украсть у них программу. Разозлятся? Обидятся? Или как всегда окажутся на высоте спокойствия и хладнокровия? Он не мог сказать, впервые задумавшись, что слишком плохо знает этих людей. Было бы честнее признаться, что он почти их не знает. Да и возможно ли хоть кого-то хорошо знать?

Рядом с Вики, как обычно, сидел Гвидо Паверс. Высоченный, абсолютно лысый. Его хищный нос выделялся на худом лице как гора посреди равнины. Его сосед, Карен Манцетти, казался маленьким и круглым в сравнении с ним. У толстяка не было ничего примечательного. Только внимательные глазки, которые то и дело пробегали по всем присутствующим. Карен нервничал и не скрывал этого. На сколько его знал Рек, он всегда нервничал. Дагвард уважал лысого Гвидо и даже восхищался им, потому что Гвидо был сильным, спокойным и умел сделать свою жизнь такой, какая его устраивала. Но и Карен не был слабаком. Толстяк занимался бизнесом, содержал огромную семью, мог жаловаться на неприятности, но умел их преодолевать. И Рек всегда считал его абсолютно преданным тем, кого Карен ставил в ранг своих друзей. Рек задал себе вопрос: "Может ли Карен или тот же Большеносый Гвидо оказаться вором"? Хотелось категорично ответить: "Нет"! Но тогда кто?

По другую сторону от Вики сидел человек, которого большинство его знакомых знали как Проныру. Кевин Лоро: красавчик, циник, авантюрист. Непредсказуем и даже вероломен для всего мира, но так же предан друзьям, потому что знает, что и они ему преданы. В маисийских событиях он пострадал сильнее других, потому что был серьезно ранен в ногу и, естественно, никакой помощи боевики ему не оказали и обращались с ним так же, как с остальными. Впоследствии Кевин Лоро не меньше года ездил по всем известным светилам медицины, но своего добился: ногу ему спасли и залечили так, что он даже не хромал.

Проныра не спеша потягивал какой-то напиток и разглядывал остальных так же внимательно, как Рек. Пока не столкнулся с ним взглядом. После чего ухмыльнулся, налил себе еще и продолжил наблюдения.

Проныру можно было с самого начала и не проверять. Хотя Проныра — он и есть Проныра — он никогда не стал бы разрушать то, что сделал своими руками. Когда-то Проныра положил начало сегодняшнему Братству. Рек сильно сомневался, что Кевин Лоро склонен будет уничтожать своими руками то, что прежде всего для самого Проныры было очень выгодно. А с другой стороны, мало ли, что может прийти в таинственную голову Проныры?

Последним, всего год назад, к этой компании присоединился коренастый и подвижный парень с улыбчивым лицом. Урсул Грек. Бывший секретарь Гвидо. С Большеносым он работает много лет. Урс недолюбливал Дагварда и не скрывал этого. Он ревновал, потому что несмотря на его многолетнюю службу предпочтение отдали не ему, а Реку. Однако, Урс был во всем достаточно прямолинеен. Он не лебезил и не подделывался под остальных, не делал вид, что он тоже уважает и ценит бывшего полицейского, ставшего равным бывшим правителям целой планеты. В глазах Река за прямоту Урс заслуживал только уважения. Если бы Река спросили: может ли Урс пойти на предательство по отношению к остальным "братьям" — Рек однозначно ответил бы "нет". Но разве он не может ошибиться? Тем более, что Урсула Грека он знал даже хуже, чем остальных.

Рек оставил бесплодные попытки копания в своей и чужих душах и задавания вопросов, на которые у него не было ответов и посмотрел на Златова.

— Господа, — начал Вики. — Рек попросил нас об общей встрече, потому что считает необходимым решить судьбу программы. Послушаем его.

Дагвард отложил мини-комп, который с самого начала извлек из кармана и крутил в руках.

— Мы собрались здесь чтобы решить важную вещь. Как я уже говорил в послании каждому из вас, я предлагаю уничтожить Программу. В противном случае я снимаю с себя обязательства хранить ее и передаю вам.

— Может, мы наконец поговорим о том, почему это так необходимо? — тут же предложил Большеносый.

Рек уже давно обдумал аргументы, поэтому ответил сразу:

— Видите ли, Мистер Паверс, всё в мире совершенствуется. И технологии взлома тоже. То, что придумал один человек, даже если этот человек — гениальный кади, всегда может разгадать другой. Сколько бы порогов, кодов и шифров не было в защитной системе, но со временем может найтись такой хакер, который всё это сможет взломать. Сейчас такая обстановка, что нельзя допустить, чтобы Программа попала к Полярному Блоку. Они готовятся к войне. Совсем недавно они сделали попытку перетащить на свою сторону Кади. В ближайшем будущем намечают попробовать то же сделать с Эльдорией. Это серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. Поэтому я считаю, что лучше будет, если мы уничтожим лишний повод для беспокойств.

— В последнее время мы все чаще обходимся без нее, — добавил Вики. — Во избежание неприятных последствий, которые обязательно будут, если эта вещь попадет к Полярному Блоку, нам стоит позаботиться о ее уничтожении уже сейчас.

— Если дело обстоит так серьезно, Рек прав. — Это сказал Проныра.

От него такой податливости можно было ожидать меньше всего. В отличие от остальных ему пришлось дважды пострадать ради невольного наследства маисийского диктатора. Рек помнил его нежелание даже думать об уничтожении Программы и не предполагал, что он так легко согласится. Так же легко, как когда-то передал ее в общее пользование.

— Но ведь эту штуку можно перевести в неактивное состояние, — тут же продолжил Проныра. — И она сможет пролежать сколько угодно времени не привлекая внимания. До лучших времён.

В этом весь Кевин! Недаром получивший свое прозвище. Зачем спорить и не соглашаться? Лучше согласиться, чтобы собеседник не был готов к сопротивлению, а потом переубедить. В каждый разговор этот парень бросался, как в водоворот: сперва позволял утащить себя на дно, а потом находил неожиданный способ всплыть на поверхность.

Но Рек не поддался.

— Мало ли, что Программа в неактивном состоянии. Если кто-то знает, что ищет, он сможет всё равно найти ее, — напомнил он Проныре.

— Мы тут все скоро станем параноиками! Найдёт — не найдёт! До сих пор же никто не нашёл! — взвился нервничающий толстяк Карен.