Она опять отпила сок и кокетливо взглянула на собеседников.

— Вы тоже разделись догола? — предположил Дэлзиел.

— Вы мне мешаете! — протестующе воскликнула она. — Да, я решила, что барахтаться на мели скучно, сняла с себя все и поплыла на глубину, где купался Александр. Мое тело тогда начало развиваться, и это было уже вполне заметно…

Дэлзиел быстро высчитал в уме: «Парню было в то время самое большее семнадцать лет — в армию он пошел в восемнадцать: Из предполагаемых семнадцати вычесть те десять лет, что она назвала, и вы получите маловероятные семь?» А вслух сказал:

— Вы развились в очень раннем возрасте, дорогая, — и подмигнул ей.

— Спасибо! — отозвалась МИССИС Виндибэнкс, будто полицейский сделал ей комплемент. — Как только Александр увидел меня, все изменилось. Из голого пастушка, купающегося в роднике, он превратился в краснеющего, заикающегося школьника, который настолько смутился, что едва не утонул! Он не смог даже быстро одеться. Это было мое первое, но, увы, не последнее разочарование. Мы уже никогда не купались вместе.

— Очень трогательная история. Но к чему вы клоните, радость моя?

— Я хочу сказать, что у него была отметина на теле — что-то вроде родинки на левой ягодице в виде маленького листка. Сначала я подумала, что он сидел на траве и листик прилип к коже. Но когда вода не смыла его, я поняла, что это родимое пятно. Так вот, мистер Дэлзиел, если на вашем несчастном трупе есть такая отметина, я могу с уверенностью заявить: этот человек — Александр Хьюби!

Графф из чертова Гриндейла, пролетев по воздуху, ударился с глухим стуком о стену и рухнул на выложенный плитками пол.

Теперь, когда история его несчастий достигла своего апогея, Джон Хьюби уступил центральное место на сцене ошеломленному инспектору Паско.

Сеймур поднял лежавшее животное и облегченно вздохнул.

— Это чучело!

Пара ранних посетителей у стойки бара одобрительно захохотала.

— Я бы выпил чего-нибудь, если не возражаете, — проговорил Паско.

— Хорошо. Только пойдемте на кухню, подальше от этих олухов! — Джон Хьюби язвительно взглянул на своих клиентов, чтобы те не сомневались, что речь идет именно о них, и направился в комнату позади бара.

Прежде чем последовать за ним, Паско взглянул на Сеймура и глазами дал указание, не слишком, правда, неприятное: поболтать с блондинкой, которая полировала стаканы, вытирая их о блузку, плотно облегавшую ее грудь.

— Я заметил, вы расширяетесь, мистер Хьюби. Должно быть, дела идут хорошо.

— Вы так думаете? Тогда вы мало что понимаете в этом.

— Вы правы, но мне показалось…

— Я расширяюсь именно для того, чтоб дела пошли хорошо! Будь у меня все в порядке, я бы и пальцем о палец не ударил.

«Интересная экономическая теория, — подумал Паско. — Любопытно, кому она принадлежит: Кейнси или Фридману?»

— Это должно обойтись вам в огромную сумму, мистер Хьюби.

— А хоть бы и так? Вам-то что за дело?

— Нет, нет, ровно никакого, — успокоил его Паско.

— Тогда милости просим. Руби!

Подошла женщина, похожая на потрепанное и более объемистое издание девушки за стойкой.

— Принеси нам пару пива! — приказал Хьюби.

— По половинке?

Хьюби взглянул на Паско. Тот понял, что трактирщик своим опытным взглядом оценивает его возможности.

— Две пинты, — уточнил Хьюби. Женщина исчезла.

— Ваша жена? — предположил инспектор.

— Угу.

«Руби Хьюби! — Паско посмаковал это сочетание. — Руби Хьюби!»

— Я знаю о вашем горе и очень вам сочувствую, мистер Хьюби. Но привело меня сюда, как я уже сказал, расследование убийства того человека, который, по нашим сведениям, появился на похоронах вашей тетки и заявил, что является вашим пропавшим кузеном…

— Он не говорил этого, — возразил трактирщик. — Не на похоронах.

— Мне кажется, он произнес тогда слово «мама», — напомнил Паско.

— У моих Лэкси и Джейн есть куча старых кукол, которые говорят «мама»! — насмешливо отозвался Хьюби.

— Что ни говорите, смысл был достаточно ясен.

Хьюби сердито посмотрел на Паско с видом человека, раскаивающегося в том, что произнес слово «пинта».

Где-то пронзительно зазвонил телефон.

— Он недвусмысленно объявил себя Александром Хьюби в офисе Идена Теккерея.

— Теккерея! Что тот может знать? Законченный плут. Он даже не знал Алекса в молодости!

— Но вы-то, конечно, знали?

— Хм… Ну, не очень хорошо. Большую часть времени он проводил в этой чертовой модной школе, но я знал его. И знал достаточно, чтоб суметь распознать, является ли какой-то прохвост, пожаловавший сюда через столько лет, Александром или нет!

— И каким был бы ваш предполагаемый вердикт? — осведомился Паско, заранее уверенный в том, какой последует ответ.

Миссис Хьюби вошла с двумя пинтами пива на подносе.

— Тебя к телефону, — сообщила она мужу.

— Кто спрашивает? Скажи, чтоб перезвонили. Я занят.

— Это та женщина. Говорит, что очень важно.

Хьюби, ворча, поднялся и вышел из комнаты.

— Ваше здоровье! — воскликнул Паско, пригубив пива. — Хороший эль. Это ваша дочь за стойкой, миссис Хьюби?

— Да, это наша Джейн.

— Я встречал и другую вашу дочь, Лэкси, кажется? Она работает у мистера Теккерея.

— Правильно.

— Умная девушка, — сказал Паско льстиво. — Вы должны гордиться ею.

— О да, — откликнулась женщина с внезапным энтузиазмом, — она всегда была умницей, наша Лэкси. Ей следовало и дальше учиться, поступить в колледж. Учителя настаивали. Но Джон сказал: «Нет! Для девочки это пустая трата времени!»

— Вы тоже так считаете? — спросил Паско.

Женщина села. В молодые свои годы она, должно быть, выглядела привлекательно, и было это совсем недавно. Паско показалось, что она на добрый десяток лет моложе своего супруга.

— Времена меняются. Особенно в городе. Я рада, что Лэкси получила там работу. Она, конечно, хорошая помощница в баре, и все ее любят. Но эта работа не для Лэкси, я всегда говорила.

Паско попытался представить, как хрупкая девушка суетится в пивном баре, а клиенты оказывают ей знаки внимания, но не смог. Он продолжал настойчиво допытываться:

— Миссис Хьюби, вы хотели бы, чтобы ваша дочь продолжила учебу, прошла программу полной средней школы?

— Не только полной. Она должна была поступить в колледж, как советовали учителя. Не ходить на какие-то там вечерние занятия, а в настоящий колледж.

— Она учится по вечерам? Где? — удивился Паско.

— На курсах. Что-то связанное с ее работой, — смешалась женщина, которая, несмотря на свою гордость за дочь, не очень разбиралась в деталях. — Знаете, она сама водит свою машину. И слушает эту странную музыку. Мне бы хотелось, чтобы у Лэкси был хороший молодой человек. Но она, кажется, не очень-то этим интересуется…

Открылась дверь, и в комнату вошел Хьюби. Его жена поднялась, кивнула Паско и вышла.

— Приятная женщина, — заметил инспектор.

Во взгляде трактирщика мелькнуло подозрение.

— Вы приехали сюда не для того, чтоб делать комплименты моей жене. — В его устах это звучало так, будто речь шла об изнасиловании. — Вы вроде бы хотели расспросить меня об этом итальянце?

— Верно. Но, сдается мне, большого смысла в этом нет, так как вы видели его лишь однажды. И то мельком, — произнес Паско небрежно.

— Кто сказал, что я видел его только один раз? Я этого не утверждал.

— Судя по вашим словам, вы встречали его еще где-то? — спросил Паско, изумляясь больше признанию трактирщика, чем самому факту.

— Да, встречал. Он приходил сюда в прошлую пятницу.

— В пятницу вечером, вы хотите сказать, — уточнил Паско.

— Нет, не хочу, черт побери! Если вы желаете и задавать вопросы и сами же на них отвечать, то почему бы вам не убраться отсюда и не поговорить с самим собой!

Паско пришло в голову, что все Хьюби и Дэлзиелы, видимо, находятся в отдаленном кровном родстве.