Начались поиски. Поступили данные о вооруженной шайке, имеющей специальное оборудование. Следы привели в один из домов поселка Кузнецова. Задержали двоих, нашли кучу фальшивых монет, но никаких станков и оборудования не обнаружили. Арестованные отпирались, уверяли, что у них ничего такого нет и не было. Быстро удалось собрать сведения о связях задержанных, каковы их ежедневные маршруты, какими деньгами они обычно расплачиваются в магазинах.

В. И. Митрюхин. Фото 1934 г.

Умелое использование косвенных показаний дало результаты — один из задержанных назвал адрес дома, где, по его предположению, должна быть мастерская шайки. Медлить было нельзя: узнав о задержании участников, главарь может ликвидировать свое «хозяйство» и скрыть следы. Поэтому пришлось выехать на место без предварительного изучения и разведки. Поехали на автомашине сотрудники Митрюхин, Коган, Евдокимов и другие.

Быстро нашли отдельно стоящий особняк за высоким забором. Ворота на запоре. По двору бегает громадный пес. Постучали. Никакого ответа. Поинтересовались у соседей, где хозяева. Те ничего вразумительного не могли сказать, только то, что хозяева — люди замкнутые. Лишь одна словоохотливая старуха, вечно сидевшая на лавке у ворот, оказывается, видела, как хозяин дома перепрыгивал со двора через забор, а до этого спускался по лестнице с чердака. Ясно, значит, заперли на внутренние запоры и ушли через забор, не захотели вешать замок.

Нужно было сперва избавиться от собаки. Удалось заманить ее в сарай и запереть там. Перелезли через забор. Входная дверь, как и ворота, была заперта изнутри. Митрюхин разыскал припрятанную лестницу и с пистолетом в одной руке, фонарем в другой полез на чердак. Над сенями — закрытый лаз. Открыл, осветил фонариком сени. В углу — кровать, там закутанная в одеяло фигура. Окликнул — не отвечает. Спрыгнул и быстро отворил дверь, зашли другие сотрудники. На постели — никого, оказывается, из одеял и подушек сделано подобие спящего.

В доме никого не оказалось и ничего подозрительного не нашли. Под ковром, лежавшим на полу, обнаружили лаз в подвал, направились туда, а там — целая мастерская, станочек, готовые двугривенные, большие запасы заготовок. Ничего не стали трогать, выпустили собаку. А сами в засаду. Прошла ночь, никто не появлялся. Пришлось посылать машину за едой. Только на исходе второго дня вернулись хозяева — мужчина и женщина. Их тихо задержали. Потом задержали еще пять человек.

Операция прошла бесшумно. Шайка фальшивомонетчиков перестала существовать. В конторах Госбанка облегченно вздохнули.

Весной 1934 года поступило несколько сообщений, что в некоторые магазины и базы Самары приезжают какие-то вооруженные люди, загружают автомашину продуктами и промтоварами, а изумленным заведующим оставляют официальные расписки с печатью Самарского оперсектора ГПУ.

— Нужно по делу, — говорили они работникам баз. — Закончим дело — возвратим.

Затем у каждого из них брали подписки о сохранении в тайне проведенной «операции». Проходили дни, товары не возвращались, и тогда заведующие начинали поднимать тревогу. Было ясно, что действовала шайка мошенников. Печати на расписках и предписаниях были поддельными. К тому же Самарский оперсектор был уже ликвидирован, то есть расписки выдавались от имени несуществующего органа.

Полпред ОГПУ Бак вызвал к себе Митрюхина.

— Знаете об этих случаях? — и протянул милицейскую сводку.

— Слышал, Борис Аркадьевич. Звездин, начальник милиции, занимается лично, но пока не поймали.

— Почему до сих пор не занимались этим делом наши товарищи? Надо включиться. Поручаю вам. Учтите, компрометируются органы ГПУ, этого допускать нельзя.

Митрюхин и его помощники побывали на базах, в магазинах и других учреждениях, беседовали с руководителями, секретарями партячеек, инструктировали их, как поступить, если к ним заявятся мнимые «сотрудники ГПУ».

Через несколько дней, в 9 часов вечера, раздался телефонный звонок из Заготзерна.

— Владимир Иванович, ГПУ забирает у нас все пишущие машинки.

— Задержите их до нашего прихода, но на нас не ссылайтесь. Под любым предлогом. Сочините что-нибудь. Предложите выпить, в конце концов, но задержите.

Выехавшие на место сотрудники задержали рецидивиста, неоднократно судимого за мошенничество. Он оказался главарем шайки. Рассказал, что печати делал сам, но были затруднения с изготовлением «предписаний». Написанные от руки, они не производили нужного впечатления и вызывали сомнение. Потребовались машинки.

Показания необходимо было проверить. Митрюхин не исключал возможности использования печатей ликвидированного органа, тогда пришлось бы выяснять, каким образом печати оказались у мошенника.

— Вы утверждаете, что печати изготовляли лично вы?

— Да, сам…

— Можете сейчас сделать печать?

— А как же.

Задержанный попросил кусок картона и острый нож. Начал манипулировать ножом, и не прошло часа, как печать была готова.

Потом задержали остальных участников шайки.

Владимир Иванович после многолетней работы в органах госбезопасности Средневолжского края занимал ответственные должности в хозяйственных организациях Куйбышева. В настоящее время персональный пенсионер союзного значения, проживает в Куйбышеве.

Григорий Климов некоторое время постоял у ворот тюрьмы, с хрустом расправил плечи и пошел по Ильинской улице. Долгое сидение в комнате с зарешеченными окнами, непривычный длительный допрос арестованного утомили его. Молодое тело требовало движений, и Климов ускорил шаг, энергично размахивая при этом руками.

Дело, которое поручили ему вести, в отличие от первых, оказалось сложным. Оно возникло по жалобе рабочих-заготовителей из Курумочского леса, и по нему проходило более десяти человек. Бывший купец первой гильдии Семушкин и его сообщники, игнорируя советские законы, беспощадно эксплуатировали рабочих, а платили мало. Не считаясь с нарядами исполкома, сплавляли лес организациям, существование которых вызывало сомнение, допускали другие серьезные злоупотребления и наживались.

Получив дело, Климов пригласил волжского грузчика Логинова, известного ему по профсоюзу, и попросил его побывать на лесоразработках под видом поиска выгодной работы. Умный и толковый человек, прямой по натуре и немало пострадавший за это от бывших хозяев и приказчиков, Логинов был нетерпим к несправедливости. В лесу он быстро нашел общий язык с рабочими, хорошо разобрался в обстановке и, вернувшись, рассказал детально о творившихся там беспорядках. Климов, поехавший туда позже, по ориентировке Логинова быстро нашел нужных свидетелей, собрал другие необходимые документы и теперь в самарской тюрьме приступил к поединку с арестованными.

Не успел Климов пройти и половину квартала, как ему неожиданно преградил дорогу солидный мужчина и, угодливо поклонившись, спросил:

— Виноват, вы не Климов Григорий Иванович будете?

— Предположим…

— Прошу прощения за назойливость, не вы ли ведете дело Семушкина?

— Ну и что?..

Назойливый незнакомец пошел рядом, продолжая быстро объясняться, нахваливать Семушкина. Дескать, он большой специалист по лесной части, приносит пользу новой власти: лес нужен всем.

— Возможно, купец ошибся малость, по незнанию нарушал некоторые теперешние законы. Верно, он покрикивал на рабочих, взыскивал за безделье — ух, прижимистый мужик. Это же по старинке, без того нельзя было раньше. Сам купец, знаю, как это бывает. Между прочим, готов помочь разобраться в коммерческих делах. Готов помочь всем, кто нуждается. Я такой. Купца Колесникова все в городе знают. Вот справа двухэтажный дом, это мой дом. Номера там были.