Он долго не решался пересечь улицу и войти в отель. Хмуро торчал посреди тротуара под навесом перед вращающимися дверьми, не обращая внимания на ночных прохожих; его неподвижная фигура высилась, как скала посреди водного потока. При виде хмурого взгляда и напряженных плеч люди предпочитали миновать его поосторожнее.

Только одно его беспокоило…

Он знал этот отель в центре города, посещаемый местными бизнесменами средней руки, старое каменное здание, подсвечиваемое неновыми вывесками и сияющее алюминием черных с золотом витрин. Помнил, как однажды встретил в вестибюле Лорен; это было недалеко от его работы. Перед тем, как идти домой, они выпили пива.

Наконец он закурил сигарету и бросил спичку на тротуар, едва замечая снующих вокруг людей. Ничего окончательно так и не решив, просто направился к отелю, словно подталкиваемый мыслью:

— Почему нет? А почему бы и нет, черт побери?

Остановился он только во вращающихся дверях, с тревогой и опаской оглядываясь вокруг. Группа людей беседовала у газетного ларька, несколько бизнесменов среднего возраста сидели на жестких диванах, листая вечерние газеты. Из гостиной справа доносилась громкие звуки музыкального автомата и шумный смех мужчин, сидевших за стойкой бара. Он обогнул толпившихся людей и незаметно двинулся к стойке в конце вестибюля, засунув руки глубоко в карманы старого плаща. Слабая тень беспокойства ещё омрачала его лицо. У стойки он пристроился за женщиной с двумя детьми, цеплявшимися за материнскую юбку, и, скрывая досаду, стал ждать, пока клерк объяснял ей, как добраться на такси до пригорода.

— Нас должен был встретить мой брат, но ему пришлось выйти на работу, — виноватым тоном говорила женщина. — У него дела в газовой компании, позвонить могут в любую минуту.

— Уверен, вы нормально доберетесь.

— Да, конечно, большое спасибо. Пойдемте, дети.

Клерк, молодой жидковолосый блондин, ему улыбнулся.

— Да? …

— Я хотел бы видеть мистера Новака. Фрэнка Новака. В каком он номере?

— Мистер Новак вас ждет?

Вопрос ему не понравился, он вынул руки из карманов и раздраженно забарабанил пальцами по стойке.

— Разумеется, он меня ждет. Будь это не так, меня бы здесь не было. Так в каком он номере?

— Я позвоню ему, — с дежурной улыбкой предложил клерк. — Таковы правила. Как вас представить?

Гнев его быстро угас, сменившись ощущением опустошенности.

— Конечно, я понимаю, — он с безразличным видом пожал плечами. — Но он меня знает. Меня зовут Слэйтер. Эрл Слэйтер. Он должен знать меня как Тэкса Слэйтера. Это просто прозвище. Так меня звали в армии.

— Я позвоню мистеру Новаку.

Эрл Слэйтер сунул свои крупные костлявые руки обратно в карманы. Все ещё чувствуя себя дураком, он подумал: " — Так меня звали в армии. Ну и что? Какая разница?» Раздражение кипело в нем, ища выхода.

— Номер 106, — произнес клерк. — Мистер Новак просит вас подняться.

— Ладно, спасибо, — с натянутой улыбкой буркнул Эрл Слэйтер. Он хотел добавить что–нибудь еще, что подняло бы его в собственных глазах, но ничего придумать не смог; слова для него были слишком трудоемким средством достижения цели. Во всяком случае, клерк уже беседовал с кем–то другим, потому Эрл отвернулся от стойки и не спеша направился к лифтам. Какой, значит, номер? Сто шесть …

Стоя перед закрытыми створками лифта, он снова почувствовал неуверенность. Нахмурившись, поспешно закурил, и напряжение придало каждому его движению особый смысл. Окинул нервным взглядом вестибюль, как беспокойное, дикое и осторожное животное на пороге неведомого мира.

Эрлу Слэйтеру исполнилось тридцать пять, но выглядел он гораздо моложе. Тот тип, что нравятся женщинам, светловолосый, с ровным загаром; тело его походило на хорошо отлаженную машину, используемую с максимальной точностью и эффективностью.

Почему–то люди редко тянулись к нему. Его изголодавшийся взгляд мог вызвать в них сочувствие, им нравилась его крепкая фигура, но от его лица веяло таким холодом и сдерживаемой яростью, что лучше было держаться подальше.

Когда створки лифта плавно открылись, он бросил сигарету в урну с песком, расправив плечи, вошел в пустую кабину и бросил лифтеру, молодому негру в зеленой униформе:

— Сто шестой. Это на десятом этаже?

— Да, сэр — ответил негр, в медленном ритме прищелкивая пальцами. Наверх. Наверх. — Обернувшись, он улыбнулся Эрлу. — Вы не знаете, как сыграли «Иглз»?

Эрл Слэйтер уставился на него в упор, глаза его сверкнули и погасли: он ничего перед собой не видел.

— Футболом не интересуюсь, — сухо ответил он.

— Не интересуетесь? — лифтер продолжал улыбаться. — Какой же спорт вас интересует?

— Катание в отличных тихих лифтах, — сказал Эрл, отгородившись от собеседника своим мягким южным акцентом.

Улыбка негра угасла, превратившись в едва заметную усмешку в уголках губ.

— Вас понял, мистер, — ответил негр, закрыл створки лифта и ленивым движением нажал на кнопку вызова. Пока кабина поднималась на десятый этаж, он тихо напевал себе под нос. А когда створки открылись, склонил голову и хмыкнул: — Нет–нет, мистер, не стоит благодарности.

Эрл смотрел на него, пока лифт не закрылся, потом перевел дух и попытался унять бушующую в жилах ярость. " — Невыносимо, — подумал он. Действительно невыносимо.» Повернувшись, он зашагал по тихому коридору к номеру Новака, на миг обо всем позабыв, но раздражение и недовольство вновь захлестнули его. Почему он ничего не ответил? Эта мысль не давала ему покоя. Почему он стоял и молчал, как бревно?

Новак сам открыл дверь, усмехнулся и протянул крепкую ладонь.

— Заходи. Я Фрэнк Новак. Ты вовремя, Слэйтер.

Новак был темноволосым невысоким мужчиной с загорелым лицом и маленькими холодными глазками; чувствовалось, что он крепок и силен.

— А ты самоуверен, — усмехнулся он Эрлу, окидывая его холодным и жестким взглядом. — Проходи. Познакомься, это мой друг Дэйв Барк. Дэйв, пожми руку Эрлу Слэйтеру.

Барк, высокий полный мужчина с темно–русыми волосами и налитым кровью лицом, стоял посреди комнаты. Он улыбнулся и неуклюже отсалютовал Эрлу.

— Как поживаешь? Присаживайся и чувствуй себя как дома. Хочешь выпить?

— С удвольствием. Чего–нибудь легкого.

— Виски с водой, пойдет?

— Звучит заманчиво.

Барк рассмеялся, будто Эрл сказал нечто забавное, и повернулся к буфету, на котором стояло несколько бутылок и стаканы.

— Со льдом? — спросил он.

Не заметив нигде льда, Эрл отказался.

— О нет, не надо.

Барк опять рассмеялся, а Новак сказал:

— Садись, Эрл. Бери вон тот стул, он удобнее прочих. Сигару?

— Нет, спасибо.

Эрл сел, положив плащ на колени, но Барк забрал его со словами:

— Не мни плащ, Эрл. Я повешу его в гардероб.

— Не имеет значения. Он и так уже мятый.

Барк засмеялся в третий раз, и Эрл понял, что тот успел выпить; не пьян, но дошел до того состояния, когда все кажется немного смешным.

Комната была невелика и обставлена дешевой стандартной мебелью, но из двойных окон открывался чудесный вид на город, мерцающий во мраке ночи тысячами крохотных огоньков.

Новак сел на край кровати, сложив руки на коленях и испытующе глядя на Эрла; с чуть заметной усмешкой он спросил:

— Не «Бэкингем Палас», да?

— Нормально, — с вымученной улыбкой ответил Эрл, так и не почувствовав облегчения. — Отлично. Я никогда здесь не останавливался, но в баре, что внизу, бывал.

— А почему бы и нет? — сказал Барк, тихонько посмеиваясь. — Почему бы не выпить в баре, а? — он протянул Эрлу виски с водой.

— Сядь и проветри мозги, — оборвал его Новак. Он продолжал улыбаться, но в голосе слышались суровые ноты. — Поговорим о деле.

— Чистая правда, — кивнул Барк. Он уже не смеялся, а осторожно сел, потирая рукой свои лоснящиеся красные щеки. — Правильно говоришь.