– Отныне ты – Адольф Гитлер.

Этим ранним утром обеденный зал гостиницы пустовал. Геркулес и Линкольн с перебинтованной выше колена ногой первыми спустились позавтракать. К счастью, угодившая в Линкольна пуля прошла навылет, не повредив важных мышц. Хорошенько отдохнув ночью, Геркулес и Линкольн впервые за долгое время почувствовали себя бодрыми. Их попытка вызволить Алису едва не закончилась полным крахом, однако появление незнакомца решило исход этой авантюры в их пользу.

Вскоре в зал вошли женщина и мужчина: Алиса вела под руку своего старого друга. Улыбнувшись, она села рядом с Линкольном, и тот искоса посмотрел на нее, но предпочел не выказывать своих эмоций.

– Бернабе мне сейчас рассказывал о том, как он узнал о моем похищении и почему пришел к нам на помощь, – сообщила Алиса весело и непринужденно.

– Сеньору Эрисейре придется объяснить нам очень многое, – сердито проворчал Линкольн.

– Вообще-то я должен объяснить вам только лишь одно, – ответил с беззаботной улыбкой португалец.

Алиса положила голову ему на плечо.

– Расскажите им, Бернабе.

– Я, надо признаться, не был с вами откровенен. Вы натолкнулись на меня в Лиссабоне отнюдь не случайно, и, как уже для вас стало очевидным, я, вопреки своим заявлениям, не вернулся в Антверпен после того, как расстался с вами в Кельне.

– Солгать для вас, я вижу, – пара пустяков, и раз это так, то с какой стати мы должны сейчас верить тому, что вы нам говорите? Откуда мы знаем, не лжете ли вы нам и на этот раз?

– Прошу вас, Линкольн, успокойтесь, – прервала его Алиса. – Бернабе ведь и меня спас, и помог нам сберечь у себя рукопись. Поэтому мы, как мне кажется, должны быть ему благодарны.

– Благодарны? – возмутился Линкольн.

– Он ведь и вас спас от верной смерти, когда вы лежали раненый на земле, – добавила Алиса.

Линкольн, фыркнув, заерзал на стуле, отчего его ногу пронзила острая боль. Геркулес со снисходительной улыбкой посмотрел на Линкольна: ревность друга казалась ему забавной, хотя и он, Геркулес, тоже не испытывал к португальцу большого доверия.

Официант подал завтрак, и разговор за столом на время иссяк: все четверо были голодны. Эрисейра первым покончил с завтраком, вытер губы салфеткой и продолжил давать объяснения относительно своего странного поведения.

– Когда вы встретили меня в Лиссабоне, я уже несколько дней за вами следил.

– А зачем вы это делали? – спросил Геркулес, смакуя крепкий венский кофе.

– Я служу… Убедительно вас прошу, чтобы этот разговор остался между нами… Я служу в британской разведке.

– Вы английский шпион? – удивился Линкольн. – Но ведь вы португалец!

– Я и в самом деле родился в Португалии сорок три года назад, однако мои родители эмигрировали в Англию, когда я был еще ребенком.

– Значит, никакой вы не португальский дворянин и не коммерсант, – возмущенно скривился Линкольн.

– Мой отец был обычным официантом, но ему удалось выхлопотать для меня стипендию в Оксфордском университете. Там меня и завербовали в британскую разведку. Поскольку я родился в Португалии и в совершенстве владею португальским и испанским языками, меня направили на Пиренейский полуостров. Я провел три года, находясь то в Лиссабоне, то в Мадриде.

– А какое отношение имеет Лондон ко всем этим событиям? – спросил, слегка подавшись вперед, Линкольн.

– Более года назад британская разведка обнаружила, что группа боснийских сербов разыскивает что-то на Пиренейском полуострове. После того как три профессора совершили членовредительство, мы заподозрили, что данные инциденты как-то связаны с боснийскими террористами.

– А зачем им было нужно уродовать профессоров? Это какая-то нелепость! – скептически покачал головой Линкольн.

– Мы раньше вас узнали о том, что для воздействия на профессоров использовался ксилол. Нам также стало известно, что группа сербов выслеживала дона Рамона дель Валье-Инклана. Мы выкрали бумаги профессора фон Гумбольдта из австрийского посольства…

– Это сделали вы? – удивился Линкольн.

– Гумбольдт узнал о существовании книги пророчеств Артабана. Он предположил, что она находится в Лиссабоне, и даже решил съездить туда, но тут с ним произошло известное вам несчастье.

– Почему вы ничего не рассказали нам об этом в Лиссабоне? – спросил Геркулес.

– Потому что вы относились ко мне с недоверием. Если бы я сказал вам, что служу в британской разведке, вы бы мне не поверили.

– Почему вы расстались с нами в Кельне? – допытывался Линкольн.

– Когда я узнал, что в раке с мощами библейских волхвов рукописи нет, я стал прорабатывать еще одну версию относительно фон Гумбольдта. Я понимал, что эта версия вполне могла оказаться ошибочной, но мне хотелось ее проверить.

– И что это была за версия? – удивленно спросила Алиса.

– Я отправился в библиотеку Рудольфа Второго в Вене.

– Того самого Рудольфа Второго, который увез рукопись из Испании? – уточнил Геркулес.

– Да, его. Но там я ничего не нашел. Тогда я решил отправиться в Сараево и проработать версию, связанную с эрцгерцогом, но, выехав из Вены, узнал, что в тот самый день эрцгерцога убили.

– А как вы нашли нас и откуда узнали о похищении Алисы? – продолжал допрос Линкольн.

– Я искал вас по всему городу в надежде на то, что вы приехали сюда, чтобы найти книгу пророчеств Артабана. Я вначале полагал, что эрцгерцог взял эту ценную рукопись с собой, но, видимо, я ошибся, и рукопись осталась в Вене. Когда же я уже собирался признать все свои усилия безрезультатными и вернуться в Испанию, волею случая вышел на вас.

Линкольн нетерпеливо заерзал на стуле. Он не верил ни одному слову этого проходимца. Геркулес, выгнув бровь дугой и посмотрев Эрисейре прямо в глаза, спросил у него:

– Что вы хотите этим сказать?

– У меня был осведомитель в венской полиции. Я просил сообщить мне немедленно, если в поле зрения полиции попадут какие-нибудь испанцы в Вене.

– То есть этот полицейский просто пришел к вам и сообщил, где мы находимся? Геркулес, я не верю ни единому его слову.

– Линкольн, позвольте ему закончить.

Португалец улыбнулся Линкольну, а тот посмотрел на него в ответ с вызывающим видом.

– По словам полиции, испанец и испанка – молодожены – и их чернокожий слуга обнаружили труп мужчины и, заявив об этом в полицию, сами попали под подозрение и оказались в камере в полицейском участке. Я подумал, что это вы, выдавая себя за молодоженов, пытались скрыть от полиции то, что проводите здесь, в Вене, расследование. Я нашел полицейский участок, в который вы угодили, и начал за вами следить.

Линкольн возмущенно наставил палец на португальца и спросил:

– Значит, вы видели, как нас схватили боснийские сербы, и даже и не попытались помочь?

– Вас схватили боснийские сербы? Что я видел – так это то, как они вас вызволили из полицейского участка, привезли в какой-то дом в пригороде, затем отвезли обратно в Вену и отпустили.

– А разве вы не были свидетелем похищения Алисы? Вы позволили ее похитить, а теперь пытаетесь выставить себя в роли ее спасителя. Это возмутительно!

– Я не мог помешать ее похищению, – Эрисейра начинал сердиться. – Я пытался подсмотреть, чем закончится ваша встреча с тем стариком. Когда я вышел из того дома и пошел за вами, то и сам удивился, увидев, что Алисы с вами нет, однако мне даже и в голову не приходило, что ее похитили.

– Почему же вы не подошли тогда к нам? – спросил Геркулес. – Вы могли бы помочь нам ее вызволить.

– Возможно, я поступил неправильно – предпочел наблюдать за событиями со стороны, решив, что если ситуация ухудшится, я обязательно вмешаюсь. Именно поэтому, когда я увидел, что те люди пытаются скрыться с Алисой и с рукописью, я на них напал.

– Единственное, к чему вы стремились, – так это завладеть рукописью, – обвинительным тоном заявил Линкольн.