К ноябрю 1923 года наша партия располагала солидным активом. За четыре года до этого у нас не было даже резинового штемпеля.

Но, увы, 9 ноября наша партия была разгромлена и все ее имущество, в том числе и газета, конфискованы.

Таким образом, мы потеряли 170000 золотых марок.

Сила старого государства покоилась на трех основах: монархе, административном аппарате и армии.

Революция 1917 года смела монархию, дезорганизовала армию и развалила правительство, отдав его в руки партий.

Власть, существовавшая веками, перестала существовать.

Развал старой империи, поколебавший ее бывшее величие, забытые традиции – все это было жестоко и трагично, но едва ли не самым трагичным во всем этом был распад армии.

Каждая нация может быть разделена на три класса.

С одной стороны лучшие ее элементы, ее цвет, готовый на самопожертвование, на подвиги, с другой стороны – самые худшие трусы, мелкие эгоисты, лишенные чувства ответственности за родину и посредине обывательский класс ни плохой, ни хороший, не герои и не преступники.

Народная масса является этим самым классом. Эта масса никогда не имеет настоящего значения, за исключением тех случаев, когда два крайние класса сталкиваются между собой. Обычно эта масса всегда готова примкнуть к победителю, что она и делает. Если торжествуют лучшие – она идет за ними и пользуется плодами их побед, если торжествуют худшие – она трусливо покоряется им и несет все последствия этого.

После окончания Великой Войны Германия представляла собой следующее зрелище.

Лучшие элементы отдали стране все, что могли и были почти истреблены. Худшие, наоборот, уцелели. Что касается массы, то она была сильно ослаблена мучительной войной. Таким образом, когда разразилась революция, худшие элементы без труда взяли верх в стране.

Элементы, зараженные духом революции, не могли дать солдат. Более того, они вовсе не желали создавать государства, они желали дезорганизовать то, что еще как-то существовало. Их лозунгом было не строительство германской республики, а разрушение ее.

Но оставалась в стране еще молодежь. Эта молодежь, поняв происходившее, оказалась готовой по первому требованию надеть свои стальные шлемы, взять на плечи винтовки и выступить против врагов родины.

Таким образом стали организовываться добровольческие отряды, пронизанные жестокой ненавистью к революции.

Действительным организатором революции и ее первым поборником оказался «интернационалист еврей», который прекрасно учел положение.

Но Германия еще не была готова к падению в лапы большевизма, как Россия.

В Германии еврей встретился с солдатом-фронтовиком и перед ним встал вопрос – за кем пойдет этот солдат?

Поэтому революция в Германии должна была пройти под знаком уверенности, т.к. иначе она бы просто провалилась.

Это соображение конечно не могло пугать организатора революции – еврея.

Черная работа революции была сделана руками отбросов общества – разбойниками, бунтовщиками и т.п. Эти элементы жадно набросились на дело разрушения.

По мере того, как революция углублялась, меняли ее и характер.

Если мы задумаемся не над причинами революции, а над тем, как она произошла, то придем к следующим выводам.

Революция произошла из-за того, что мы забыли наш долг и дисциплину.

И из-за пассивности партий, которые как предполагалось, «поддерживали» государство.

Первое произошло оттого, что воспитание, которое давалось молодому поколению, было ни национальным, ни государственным.

Революция имела успех оттого, что и народ и, еще больше его, правительство потеряли сознание своих обязанностей и стали относиться к ним вяло и формально.

Если у движения нет новой и великой идеи, оно обречено на неудачу. Побеждают те, кто фанатически зажжены идеей.

Секрет успеха Великой Французской Революции в том, что эта революция выкинула новые идеи. То же самое можно применить и к русской революции и нашей фашистской, – только, конечно, идеи были разными.

Германская Национал-социалистическая партия с самого начала своего существования показала, что она имеет целью не реставрацию старого (подобно буржуазным партиям), а организацию нового националистического государства. Те, кто пошли за этим движением, считали, что никакая жертва не могла быть достаточно велика для их дела. Те, кто изучал историю знают, что террор никогда не может исходить от власти уже прочно утвержденной.

Террор нужен тогда, когда этой власти нужно еще только пробивать дорогу.

Для германских Наци террор никогда не был целью, но ОН был способом, посредством которого они должны были достигнуть своей цели.

Отряды штурмовиков являются в нашем движении только одним из его способов, как пропаганда, пресса и т. п.

В основу формирования отрядов штурмовиков была положена твердая дисциплина. Каждый штурмовик должен быть абсолютно убежден в правоте защищаемого им дела, а также быть подготовленным к этому делу соответствующим образом.

Отряды штурмовиков однако совершенно нельзя считать организациями военными. Их цель защищать и воспитывать нацистское движение.

Военными их нельзя называть еще потому, что защита границ государства их не касается. Их обязанность поддерживать порядок внутри страны путем борьбы с враждебными нацизму элементами.

Никак нельзя назвать штурмовиков и тайной организацией, т.к. цели тайных организаций могут быть дурными и противозаконными.

Основание, на котором организованы отряды штурмовиков, следующие:

1. Их подготовка должна проводиться не на чисто военных принципах, а на принципе наиболее приемлемых для партии. Штурмовики должны уделять внимание не столько чисто военному обучению, сколько спорту.

Так, с моей точки зрения, бокс и джиу-джитцу гораздо важнее фехтования.

2. Для того, чтобы организацию не считали тайной, штурмовики должны иметь общепризнанную форму.

3. Ни организация, ни форма, ни экипировка штурмовиков не должны быть заимствованы у старой армии.

В развитии отрядов штурмовиков сыграли важную роль следующие события.

Летом 1922 года в Мюнхене, на Кенигсплаце состоялась общая демонстрация патриотических обществ против закона об Обороне Республики. В процессии демонстрантов приняли участие и наци. На состоявшемся затем митинге, где собралось шестьдесят тысяч человек, выступал и я. Эта демонстрация имела колоссальный успех, т. к. она доказала в первый раз, что несмотря на угрозы красных, националистический Мюнхен не побоялся выйти на улицы.

Второе событие относится к тому же году. В октябре этого года несколько националистических партий в кавычках, решили организовать в Кобурге «День Германии». Я был приглашен принять участие в торжестве, причем мне было предложено привести с собой несколько друзей.

Я принял приглашение и пригласил 800 человек штурмовиков.

В Кобург мы отправились в специальном поезде.

На вокзале нас встретила депутация организаторов «Дня Германии». Депутаты заявили нам, что по постановлению местного Рабочего Союза (в который входили независимые и коммунисты), мы не должны входить в город с нашими флагами и оркестром (у нас было 42 человека в оркестре), и, кроме того, не должны идти строем.

Я конечно, отверг эти постыдные условия, выразил депутатам свое удивление по этому поводу, и тут же заявил, что штурмовики конечно войдут в город с флагами и музыкой.

Едва мы покинули здание вокзала, как нас встретила толпа в несколько тысяч человек, поднявшая дикий рев «Убийцы», «Бандиты», «Преступники», «Разбойники» и прочие ласковые имена сыпались на нас со всех сторон.

Несмотря на такую милую встречу, мы шли по улицам в полном порядке. Так дошли мы до центра города к знаменитому Хофбрейхаузкеллеру.

Когда мы вошли на его широкий двор, полиция заперла ворота, чтобы толпа не ворвалась за нами. Но это создало нелепое положение и я просил полицию открыть ворота. После некоторого колебания полиция согласилась.