24 февраля 1920 года состоялся наш первый массовый митинг. Для того, чтобы наш флаг больше бил в глаза, мы остановились на красном цвете.

Митинг был назначен на 7:30 вечера.

Когда в 7:15 я вошел в зал, мое сердце забилось от радости – публики было столько, что буквально яблоку негде было упасть.

Я выступил вторым оратором. В начале меня несколько раз прервали мои противники и моим товарищам с трудом удалось восстановить порядок.

Спустя полчаса, когда я объяснил все 25 пунктов нашей программы, зал гремел аплодисментами.

Передо мною была толпа, обращенная в новую политическую веру.

Совершенно бесспорно, что новое движение не могло иметь какой-либо надежды на развитие и успех, если бы в сердцах его последователей с самого начала не было укреплено твердое убеждение, что это движение не является «предвыборной приманкой», а представляет собой совершенно новое учение.

Давно известно, что как только кончается предвыборная горячка, начинается рутина. Парламентарий, избранный на срок в пять лет, отправляется в парламент как в контору. Часто он только расписывается в членской книге и возвращается домой.

При таком отношении парламентариев к работе неудивительно, что у парламента нет достаточно сил для того, чтобы бороться с марксизмом.

Поэтому создается такое положение – с одной стороны слабая, безвольная, парламентская масса, а с другой – тысячи прекрасно вооруженных знанием и техникой борьбы преступников, которые отбрасывают слабых и застенчивых со своего пути, как ненужный балласт.

Мировые идеалы, как бы они ни были прекрасны и возвышенны, никогда не могут быть применимыми в жизни человечества, если они не базированы на принципе борьбы за прочную государственность.

К числу таких нежизненных теорий принадлежит теория интернационального марксизма, выдвинутая евреем Карлом Марксом.

Нечего и говорить о том, что Карл Маркс оказался дальновидным, как может быть дальновиден лишь пророк, сделав ставку на слабость и развращенность лиц, стоявших у власти. Его расчет был правилен до малейших деталей. Что же касается его цели, то таковой конечно был лишь торжеством его расы:

В моей работе я базировался совершенно на обратном.

Взяв из бесформенной массы идей об универсальном благе несколько самых главных, я перековал их в сжатую, почти догматическую форму.

Так создалась доктрина Национал-социалистической германской рабочей партии.

В германском народе можно резко различить три группы.

Первая – это та, которая представляет собою людей охотно подчиняющихся правительству. Для них государство есть нечто неприкосновенное, а потому они часто бывают совершенно по-собачьи преданы властям.

Вторая группа считает, что народ не должен служить государству, становясь при этом на ту же точку зрения, что государство должно служить народу.

Эти люди нередко высказывают критические взгляды по-адресу правительства. Это нормальные германские буржуа, а также так называемые либеральные демократы.

Третья группа – это люди смотрящие на государство, как на экипаж, в котором они могут ехать куда захотят к своим собственным, зачастую совершенно туманным целям.

В период до Великой Войны эти люди совершенно безответственно жонглировали идеей германизма считая, что германца можно сделать из кого угодно: из китайца, из негра, если он только изучит немецкий язык и выразит согласие голосовать за какую-либо политическую партию.

Такой процесс, если бы он имел успех, привел бы не к торжеству германской расы, а наоборот, к ее упадку и вырождению.

Мы должны заботиться не о германизации других народов, а о германизации наших земель, памятуя, что чужая кровь может оказать только дурное влияние на нашу расу.

Что касается государственного аппарата, то мы должны относиться к нему, не как к цели, а как к способу.

Государство есть базис, на котором должна стоять культура нации, а вовсе не источник культуры, как предполагается некоторыми.

В мире может быть сотня образцовых государств, но если заглохнет источник арийской культуры, то самые передовые нации падут вниз.

Отсюда вывод – нужно заботиться не о благе государства, а о качестве расы.

Главной задачей национального государства должно быть собрание и охранение древнейших расовых элементов, которые составляют красоту и гордость высшей породы человечества.

Так целью германского государства является собрать всех германцев в своих пределах, отобрать из них лучшие расовые элементы и сохранить их чистыми от примеси чужих кровей для того, чтобы они могли со временем занять подобающее им доминирующее положение.

Нет никакого сомнения в том, что чиновники, управляющие в настоящий момент нашим государством, прекрасно себя чувствуют предоставляя все «самотеку».

Необходимость борьбы за новый порядок не привела бы их в восторг. Ведь гораздо легче смотреть на государство, как на автоматическую машину, которая тебя кормит, чем играть какую-то активную роль в работе этой машины.

Немудрено поэтому, что когда нам бывают нужны люди для проведения нашей работы, мы должны их долго искать. Большей частью к нам примыкает молодежь и только в редких случаях мы находим последователей среди людей старого поколения, пожилых годами, но юных и горячих душами.

Первой обязанностью всякого государства является создание такого положения, при котором граждане не могли бы вступать в позорящие их страну браки.

В государстве, заботящемся о чистоте крови своего народа, не должно разрешаться вступать в брак слабоумным, сифилитикам, туберкулезным и т.д.

Все вступающие в брак должны прежде всего помнить, что цель брака – дети, но только здоровые дети.

На детей страна должна смотреть, как на самое ценное

свое достояние.

Государство должно также заботиться о предоставлении крепким и здоровым женщинам рожать как можно больше детей для того, чтобы благословение Божие не обращалось для них в проклятие из-за недостатка средств.

Что касается людей, любящих детей, но не имеющих возможности родить здоровое потомство, то для таких самое лучшее брать приемных детей, которых они могли бы воспитать достойными гражданами государства.

Государство обязано помнить и о необходимости улучшения физической природы своих граждан.

Воспитание детей должно быть построено так, чтобы культуре их тела уделялось не меньшее внимание, чем культуре духа. Школы националистического государства должны взять на себя обязанность следить за этим.

Каждый мальчик должен уделять в день хотя бы час физическим упражнениям, а также принимать участие в гимнастических играх.

Чрезвычайно важно, чтобы при этом мальчику не вкладывалось в голову вздорных идей. Так, по мнению некоторых, фехтование спорт красивый, а бокс – уродливый.

Такой взгляд совершенно абсурден. Всякий спорт одинаково красив и полезен, а спорт, который учит человека самозащите и подавно полезен. Что же касается применимости фехтования или бокса для разрешения вопросов чести, то пусть уж лучше молодые люди разрешают такие вопросы кулаками, чем шпагой.

Если бы в Германии в свое время бокс занимал соответствующее ему положение, в Германии не было бы столько непригодных к жизни людей.

Трагедия Германии была в том, что она имела чиновников, инженеров, химиков, юристов, литераторов, профессоров, но очень мало мужчин в полном смысле этого слова.

Насколько высоко стояла наша страна в интеллектуальном отношении, настолько же низко стояла она в отношении культуры тела.

Германская нация, находящаяся сейчас в положении «падшей», которую может толкнуть каждый, должна сейчас напрячь все силы для того, чтобы вернуть веру в себя.

Эта вера ,в силу своего народа должна культивироваться в каждом ребенке с самого раннего детства.