— Не надо…

Он пытался. Но ничего не выходило. Руки с определённой долей нежности силились сблизить его с реализацией желаний. Тщетно. Ему не удалось разбудить плоть, долго спящую без женской нежности.

Пыхтя, он убрал руки, наскоро застегнул штаны. Она осталась неподвижно сидеть, не видя и не чувствуя. Он буркнул: «Ну ладно… Потом» и подошёл к двери. Задержал взгляд на Вильхельме, отдёрнулся. В уже открытую дверь прохрипел:

— Уберите тело Пятого Властителя, чьё имя Вильхельм. Requiescat in pace^[51].

Когда дверь закрылась за стражниками, бережно унёсшими труп, Тель молча сплюнула на гравий, вытерла губы тыльной стороной ладони. Перевела дыхание.

Потихоньку, но неминуемо, её начинало трясти. Она не плакала, в общем, но сознавала, что сейчас произошло, и что её миновало. Он придёт ещё раз. Будет пытаться, пока не разбудит старое, уставшее тело. А если разбудит — страшно подумать.

Крысы снова завозились и принялись хозяйничать в каморке. И всё бы ничего, если бы здесь была другая еда кроме самой Тель. Приходилось кидаться в них гравием. Или, в крайнем случае, стегать слабыми плетьми лиан. Семена она обнаружила на куртке и, собрав остатки бессонных сил, вырастила их них тонкие, почти белые побеги. Защитить её от Йоргена они не могли, разрушить корнями камни стены тоже, оплести башню и создать живую лестницу… у девушки не хватит на это сил.

По крайней мере, крысы, даже взбодрённые запахом крови Вильхельма, лиан ещё боялись.

За дверью охнул и сполз на пол охранник. Затем, судя по звукам, тело оттащили от двери. Часть грызунов скрылась, некоторые остались наблюдать. Через пару мгновений дверь отворилась и на пороге показалась смутно знакомая фигура. Послышались невнятные слова:

— Вставайте, принцесса. Скорее, мы и так слишком нашумели.

Тель его появление не обрадовало:

— Ты, серый! Вам тут что, бесплатный бордель? Тебе служить подстилкой я не нанималась!..

В проёме двери появились ещё две фигуры. Рассеянный свет падал со спины, но уши, кончики которых ходили от крысиных шорохов, выдавали эльфов.

— Вот ты нужна кому! Вставай! — рявкнул главарь.

Эстелиель подхватила куртку и как могла быстро засеменила по гравию:

— Спать с тобой не буду! — рыкнула она, проходя мимо него.

Мгновение, и перед ней предстали трое Подземных: черноглазый главарь с двумя мечами за спиной, второй с коротким клинком и дротиками на поясе, третий с арбалетом. Дроу были близнецами, а серый их скопировал.

— Четырнадцатый? — Тель застыла на пороге.

— Шестая? — передразнил он. — Идём! — схватил за предплечье.

Девушка снова принялась упираться:

— Так это ты с Подземными, ты — предатель! Значит, из-за тебя я здесь! Никуда не пойду с тобой, особенно к их жрице!

Эльфы не знали языка, но недоумевающее уставились на серую: её спасают, а она упирается!

— Послушай, малышка…

— Не буду, пусти! Это из-за тебя мама умерла! Она не разгадала, кто предатель… А может, разгадала, но ты её отравил!

Они остановились. В неясном свете подземелья чёрные глаза раздели её до самой души…

— Я скорблю по Второй, чьё имя Эстель. Хоть она и наделала много ошибок… Но она была умнее, чем все оставшиеся четыре Властителя!

— Три… Вильхельма уже нет… — прошептала девушка, почувствовав симпатию к своим конвоирам. То ли как к спасителям, то ли как к новым пленителям… Но идти куда-то было лучше, чем сидеть на камнях.

— И ты хочешь остаться с этими тремя идиотами? Хочешь, чтобы эта рухлядь Йорген приходил к тебе раз в сутки и тряс своим… песочком?

— …Откуда ты?..

— Видела бы ты его сны!

Они молча двинулись по известным Тель коридорам, через некоторое время свернули в тёмный, невидимый проход. Четырнадцатый пробурчал что-то про создание этого прохода Подземными, которые сами бояться сюда ходить. Передвигались гуськом: эльф, Эстелиель, Четырнадцатый и снова эльф.

— Откуда ты знаешь слова современного мира Разных?

— Я… умею подсматривать их сны, — решился он. — Иногда.

— Тель, — обратился он к ней снова через некоторое время. Девушка вздрогнула. — Прими облик Наземной. Мы входим в подземелья Хар'ол-Велдрина. Для всех здесь ты будешь светлой девушкой для жертвы.

— Я иду обратно… — безнадёжно сказала она и принялась отращивать уши, отпускать волосы. Взглянула лукаво на парней, и салатовые пряди блеснули снежно-белым инеем. Дроу перемигнулись, серый закатил глаза.

Ещё через пару тёмных переходов она принялась рисовать узорную татуировку по скулам и вискам возле глаз. Такие рисунки делали иногда светлые воительницы на охоте. Цвет волос полностью сменился на белый.

Проходы стали шире и выше, немного напоминая арабские лавочки мира Разных: толкотня, лязг металла, голоса зазывают в лавки и харчевни. Духота и пот. Всеобщее презрение и подозрительность.

«Как они здесь живут?»

Толпа расступалась перед вин'эссами, откровенно рассматривая серую-светлую. Кто-то отводил глаза, перешёптывался, кто-то плевал вслед.

Наконец, они протолкались к перекрёстку, где в глубине одного из тоннелей стояли на страже два молчаливых плак'кйорла. Они показались девушке замороженными статуями, но проследили взглядами за путниками.

В этих проходах было пустынно, встречались только жрицы и златоволосые. Шестая не видела раньше ни тех, ни других. В первых её напугала надменность и обёрнутые вокруг талии белые плётки, змеиные головы которых иногда оживали и шипели. Вторые настораживали неестественностью и нелепостью; несфокусированные глаза мелькали золотом в синем свете.

— Куда мы идём? — не выдержала девушка. — Я думала, вы спрячете меня в подземельях и всё…

Четырнадцатый тренированно улыбнулся:

— Мы спрячем тебя надёжнее. Но Арра хотела бы с тобой обмолвиться парой слов.

Тель передёрнуло от его фривольности:

— Я не намерена, как некоторые, служить Верховной жрице Хар'ол-Велдрина Баль-Виер'арре Хельви'рахель!

— Тебе и не предлагают служить, — буркнул он, устав играть галантность.

Один из сопровождающих остался у дверей большого высокого зала, куда вошли остальные. В центре находился жертвенник, возле которого сгустком тьмы маячила жрица.

— Раздевайся, — велел Четырнадцатый.

— Что? Я…

— Передо мной не стеснялась, когда ноги раздвигала.

Эстелиель задрожала от гнева и дёрнула на себе рубашку. Пуговицы тихим дождём поскакали по полу.

— Мне нравится эта девочка… — прошипело от алтаря.

— Где мы? — с вызовом бросила туда Тель.

— …И так похожа на мать… Это Виден Рэндан, Шестая. Наши ворота в мир Разных, — по залу разнёсся запах полыни. Серый закашлялся.

Обнажённый эльфийский юноша лёг перед ней на камень. Лицо одухотворённое, решительное. Четырнадцатый, справившись с кашлем, толкнул Тель туда же.

— Скажи, девочка, — продолжала закутанная в плащ жрица, — сколько Разных охраняет портал там?

— Не знаю, — буркнула она и взвизгнула: Четырнадцатый единым движением холодных рук подхватил её и положил на камень. Она прилипла криво, неудобно.

— Двое?

— Ну допустим.

— Или больше?

— Не знаю.

— Я и не ждала…

Жрица принялась мягкими плывущими движениями обходить алтарь, завывая что-то. Иногда в складках плаща мелькало её идеальное обнажённое тело.

Миг: остановилась, замолкла, очертила мечом полукруг и вонзила в грудь лежащего дроу. Короткий крик боли и ярости, Эстелиель вскочила с камня, стремясь сбежать, спрыгнула на пол, помчалась к двери. Вихрь чёрных теней сбил её с ног, проволок по полу, шарахнул об камень. Жрица, змеёй извернулась ухватить её за руку:

— Я даровала тебе жизнь, даруй её нам: найди Оберег земли! — Красные глаза гипнотизировали, увещевали, в голове серой проносились слова жрицы с указаниями и приказами… Тель кивнула, и Арра выпустила пленницу.