Английские корабли «Балдог», «Бродуэй» и «Обриэтиа» пришли в Исландию вечером 10 мая. На следующий день эсминец «Балдог» опять вышел в море, забрав с собой военнопленных с немецкой подводной лодки. Английский корабль отправился в Скапа-Флоу. Во время перехода Бейкер-Крессуэлл лично допросил одного за другим четверых пленных (трёх офицеров и журналиста Гельмута Экке), каждый раз пытаясь незаметно для пленного выяснить, известно ли ему, что англичане побывали на борту лодки, а затем взяли её на буксир. Как следует из рапорта Бейкера-Крессуэлла, у него создалось впечатление, что допрошенные ничего не знали о судьбе лодки.
Из того же любопытного документа можно узнать, что командир эсминца «Балдог» не ограничился проведённым дознанием, а приказал своим подчинённым осторожно дать понять пленным, что «к большому неудовольствию начальства» команде с эсминца не удалось высадиться на лодку, которая неожиданно затонула.
Стоит добавить, что по инициативе того же Бейкера-Крессуэлла весь личный состав кораблей «Балдог», «Бредуэй» и «Обриэтиа», а также спасённые моряки с потопленных немцами грузовых судов, имевшие возможность наблюдать за ходом проведения операции по захвату немецкой подводной лодки, дали подписку о неразглашении сведений, касавшихся произошедших событий[237].
Англичанам было что скрывать: на борту немецкой подводной лодки они захватили военно-морскую «Энигму». И не только «Энигму». К ним в руки попали таблицы «ключей» к шифровальной машине на апрель и июнь 1941 года[238], комплект морских карт, — карты минных полей, установленных немцами в Северном море и у французского побережья, чертежи и руководства по эксплуатации различных систем подводной лодки IXB серии, а также большое количество самой разнообразной документации.
Проведённая англичанами операция заслуживала фиксации, и Бейкер-Крессуэлл дал ей условное наименование «Примула». Узнав о подробностях операции и достигнутых результатах, первый морской лорд Дадли Паунд телеграфировал Бейкеру-Крессуэллу: «Примите сердечные поздравления. Ваш цветок редкостной красоты».
Телеграммой дело не обошлось. Наиболее отличившиеся участники операции были приняты в Букингемском дворце королём Георгом VI, который наградил Бейкера-Крессуэлла и командира корвета «Обриэтиа» В.Ф. Смита орденами «За боевые заслуги», Бальми, Доддса и Тейлора — крестами «За боевое отличие», а ещё трёх офицеров — медалями «За выдающиеся заслуги». В речи на церемонии награждения Георг VI назвал проведённую операцию «самым значительным успехом в войне на море».
Хотя англичанам и удалось распустить слух о том, что немецкая подводная лодка пошла ко дну, прежде чем на неё успела высадиться команда с эсминца «Балдог», Леве терзался сомнениями. Он допускал возможность, что подводная лодка могла оказаться в руках противника. Его подозрения усилились, когда из разговора с другими военнопленными он узнал, что никто не видел, как лодка пошла ко дну. Позже в лагере для военнопленных Леве довелось встретиться с Отто Кречмером и Гансом Йенишем, которые посоветовали сообщить о своих подозрениях Дёницу.
А такая возможность, как считали немцы, у них была. Все офицеры-подводники были знакомы с шифром, с помощью которого попавшие в плен могли в письмах, адресованных своим родственникам, сообщать Дёницу заслуживающие внимания сведения[239]. На самом деле такой возможности не было. Простенький шифр, которым немцы пользовались ещё во времена Первой Мировой войны, был давно «взломан» английскими дешифровщиками. Естественно, что письмо Леве, в котором он сообщал Дёницу, что «подводная лодка U110, предположительно, в руках англичан», не дошло до своего адресата.
Перехватив письмо Леве, англичане на этом не успокоились. В апреле 1942 года в канадском лагере для военнопленных они «устроили» Леве встречу с его бывшим сослуживцем, из рассказа которого он узнал, что «два человека видели, как подводная лодка пошла ко дну». Однако и следующее письмо Леве, в котором сообщалось о том, что «подводная лодка U110 затонула, хотя не исключено, что на ней успели побывать англичане», до Дёница не дошло. Такая трактовка событий англичан не устраивала, и в феврале 1944 года они «столкнули» Леве с другим его сослуживцем, который рассказал своему собеседнику, что видел собственными глазами, как лодка U110 «пошла ко дну перед самым носом у английской команды, подплывшей к ней на вельботе».
В апреле 1944 года Дёниц наконец получил письмо от своего бывшего подчинённого. Леве писал: «Подводная лодка U110 затонула. Англичане на лодке не побывали». Вряд ли сообщение Леве явилось для Дёница долгожданным известием. Он даже не подозревал, что противнику удалось высадиться на подводную лодку U110 и захватить на ней секретные материалы, а с ними и военно-морскую «Энигму». По убеждению Дёница, Фриц-Юлиус Лемп до конца исполнил свой долг и погиб как герой, и адмирал даже назвал его именем одну из казарм в Лорьяне.
В глазах немецких подводников Лемп оставался героем до конца пятидесятых годов. Когда подробности боя немецких подводных лодок с английским конвоем «ОВ-318» стали достоянием гласности, картина переменилась. Из героя Лемп превратился в человека, запятнавшего свою честь.
Особенно негодовали немецкие подводники-ветераны. На взгляд уже упоминавшегося нами Петера Хансена, «Лемп преступно пренебрёг своими обязанностями, не уничтожив имевшиеся на лодке секретные материалы и военно-морскую «Энигму», что привело к напрасной потере многих немецких подводных лодок и гибели сотен подводников». Заканчивая свою мысль, Хансен вынес вердикт: «Если бы Лемп не погиб от рук англичан, то его должны были бы расстрелять немцы».
Суровые слова, но их можно понять. Действительно, перед тем как покинуть лодку, Лемп обязан был убедиться, что она не просто набирает забортную воду, но и быстро тонет. И конечно же, при любых обстоятельствах от него требовалось не допустить, чтобы секретные документы и военно-морская «Энигма» достались врагу.
Впрочем, пора вернуться в май 1941 года. После боя с английским конвоем «ОВ-318» немецкие подводные лодки, как те, которые участвовали в бою, так и те, которым не удалось выйти на след конвоя, продолжили патрулирование, однако поначалу без большого успеха. В период с 10 по 18 мая немецкие подводные лодки потопили только четыре судна. Наиболее крупную цель поразил Роберт Гизе, командир лодки U98, пустивший на дно английское вооружённое торговое судно «Сэлопиен» тоннажем 10.500 т.
Не удовлетворившись этими результатами, Дёниц снова сместил зону патрулирования немецких подводных лодок, на этот раз — к меридиану 41° западной долготы.
19 мая Герберт Куппиш, командир подводной лодки U94, у южного побережья Гренландии выследил английский конвой «НХ-126», эскортировавшийся всего одним кораблём. Куппиш сообщил о конвое Дёницу, а затем по его приказу последовал за обнаруженными судами, посылая условные сигналы командирам других немецких подводных лодок.
20 мая в 4 часа утра собравшаяся «волчья стая» из шести лодок пошла в атаку. На конвой обрушивался удар за ударом. Куппиш потопил два грузовых судна и норвежский танкер «Джон П. Педерсен» водоизмещением 6100 т, Герберт Вольфарт, командир лодки U556, пустил на дно английский танкер «Бритиш Сикьюрити», водоизмещением 8500 т, сухогруз тоннажем 7400 т и нанёс повреждение танкеру водоизмещением 13.000 т, Ганс-Георг Фишер, командир лодки U109, потопил грузовое судно тоннажем 7400 т, Вильгельм Клайншмидт, командир лодки U111, пустил на дно сухогруз тоннажем 6000 т, Роберт Гизе потопил грузовое судно тоннажем 5400 т и нанёс повреждение сухогрузу, а Клаус Корт, командир лодки U93, огнём из палубного орудия нанёс тяжёлое повреждение танкеру «Эльюса» водоизмещением 6200 т.
