Неприкаянный налетел на Джона и проник в него почти целиком, но внезапно Джон исчез, и духа вышвырнуло обратно с чудовищной силой. Джон материализовался в нескольких метрах от нас. Он изумленно ощупал себя, словно проверяя, что все на месте. Призрак преспокойно вращался вокруг своей оси.

— Как ты?

— Он попытался забраться в меня! — воскликнул Джон. — Чужое тело необходимо темным духам для того, чтобы вершить свое делишки! Без плоти они мало на что способны!

Снова послышался звон стекла, и я увидел, что бокор открывает остальные бутылки, и из них начинают вылетать новые серые струйки.

— У него целая армия!

— Мы попали, — метко подметил Джон.

— Эмма, прекрати! — заорал я.

Но Эмма упрямо скрестила руки на груди и отчеканила:

— Мы идем домой, и только тогда он закроет свои бутылки!

На сей раз Эмма перегнула палку. Я не знал, как достучаться до нее.

— А ты не можешь прогнать их? Или превратить во что-нибудь? — с надеждой осведомился я у Джона.

— У меня нет способностей, которые могли бы помочь разделаться со стаей разъяренных призраков, — вздохнул Джон.

— К счастью, такие способности есть у меня, — произнес знакомый голос.

Перед нами появился Мэкон Равенвуд с неизменной сигарой в зубах.

— Эмери, я весьма разочарован, ты показала себя не с лучшей стороны!

Эмма оттолкнула бокора и, грозя Мэкону костлявым пальцем, воскликнула:

— Ты бы сделал то же самое для своей племянницы! Как грешник, готовый в любой момент украсть монеты с блюда для сбора пожертвований! И не смотри на меня, как будто ты умнее всех! Я не позволю тебе отдать моего мальчика на заклание!

Бокор тем временем выпустил очередного неприкаянного духа. Мэкон немного подумал и обратился к колдуну:

— Прошу прощения, сэр, но я бы попросил вас собрать свои пожитки и немедленно удалиться! Моя подруга проявила крайнюю неосмотрительность! Она потеряла разум от горя, такое иногда случается!

— Я тебе не наемник, чародей! — рассмеялся бокор, указав посохом на одного из духов и направляя его в сторону Мэкона. — Она заключила со мной сделку, и пути назад нет!

Дух покружился над нашими головами и, разинув пасть, ринулся на Мэкона. Тот закрыл глаза, а я зажмурился, ожидая, что сейчас последует ослепительная вспышка зеленого света. Однако я ошибся. Над неприкаянным духом возник темный гигантский круг. Он напомнил мне фотографии урагана, сделанные со спутника, разве что не закручивался в спираль.

Тьма, как магнит, начала притягивать к себе призрака и затаскивать его внутрь. Я вспомнил, как моя рука растаяла, стоило мне просунуть ее в портал Lunae Libri, но сейчас все было еще более реальным. Последними сгинули полупрозрачные пальцы духа. Затем дыра сжалась до точки и исчезла.

— Впечатляет, — шепнул мне Джон.

— Думаешь, он это знал? Лично я не уверен…

Бокор удивленно взглянул на Мэкона, но не особенно испугался. Подняв посох, он направил его к оставшимся призракам, и те набросились на Мэкона. Однако Равенвуд не медлил. Угольно-черные дыры тут же затянули в себя неприкаянных. А потом они вспыхнули и погасли, как меркнущие огни фейерверка. Раздался звон разбитого стекла — одна из бутылок выскользнула из рук бокора и разлетелась вдребезги.

— Повторяю, — спокойно сказал Мэкон, — твои услуги больше не требуются! Предлагаю тебе вернуться в свою нору, иначе я отправлю тебя в другое место!

Бокор развязал кожаный мешочек и достал оттуда пригоршню белого, похожего на известь порошка. Эмма в ужасе отскочила, приподняв подол платья. Бокор дунул на ладонь, и порошок полетел в сторону Мэкона, но в воздухе мгновенно возник новый «спасательный круг».

— Итак, джентльмен, — давайте, будем употреблять данный термин в широком смысле, — если вы закончили свои фокусы, то берите свой костыль и ретируйтесь отсюда! — повысил голос Мэкон, крутя в пальцах сигару.

— А что ты можешь, чародей?

— Отправлю тебя вслед за твоими дружками.

— Нет, Равенвуд, — сверкнув глазами, заявил бокор. — Старуха у меня в долгу, и она оплатит его — в этой жизни или в следующей, — закончил он, швырнул что-то на землю и растворился в клубах дыма.

— Он умеет путешествовать?! — воскликнули мы с Джоном.

— Трюки для простаков от третьесортного колдуна, — усмехнулся Мэкон.

— Как это вы сделали? — пораженно уставился на Мэкона Джон.

— Я улавливаю Тьму. Дыры во вселенной, я полагаю. Кстати, не самое приятное занятие, — ответил он.

— Но вы превратились в светлого чародея!

— Ты прав, но ведь раньше я был инкубом. В каждом есть и Свет, и Тьма. Кому знать, как не тебе, Джон…

Джон открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, но тут раздался крик Эммы:

— Мельхиседек Равенвуд! Прекрати сейчас же! Заботься лучше о своей семье и оставь нас в покое! Итан Уот, поторапливайся!

— Нет, Эмма, — покачал головой я.

— Ну все, Мэкон! — завопила Эмма, злобно глядя на Мэкона. — Никогда тебя не прощу, слышишь?! Ни сегодня, ни завтра, ни в аду, куда мы оба попадем за наши грехи!

И Эмма принялась сыпать вокруг себя блестящие кристаллы, похожие на снежинки. Соль!

— Эмери, — ласково позвал ее Мэкон.

— Тетушка Далила, дядюшка Эбнер, тетушка Айви, прабабушка Сулла! Мне нужна ваша помощь! — уставилась в темное небо Эмма. — Мы с вами одной крови, и я прошу вашей поддержки, чтобы сразиться с теми, кто угрожает самому близкому мне человеку!

Она взывала к Предкам, пытаясь обратить их гнев на Мэкона! Только сейчас я осознал глубину ее отчаяния. Но любовь заслонила Тьма, а Эмма уже ничего не замечала.

— Они не придут, — шепнул я Мэкону. — Она и раньше пыталась, но они не отвечают.

— Все дело в правильной мотивации, — возразил Мэкон, кивая на вершину башни.

Я проследил за его взглядом и обомлел. В лунном свете возвышались огромные фигуры. Великие предки отозвались на мольбы Эммы и явились из Иномирья!

— Это он! — Эмма ткнула пальцем в Мэкона. — Он причиняет вред моему мальчику! Остановите его!

Предки разом посмотрели на Мэкона, и у меня перехватило дыхание. Вокруг запястья Суллы обвивались бусы, будто четки известной лишь ей религии. По обе стороны от нее стояли Далила и Айви, пристально наблюдавшие за Мэконом. Зато дядюшка Эбнер уставился прямо на меня. Он словно спрашивал меня о чем-то. Однако он быстро отвлекся и заговорил с Суллой на языке галла.

— Сделайте то, что сочтете нужным! — крикнула Эмма.

Предки взялись за руки и медленно повернулись к ней спиной. Вот так-то.

— Не-е-ет! — дико завопила Эмма и упала на колени.

А Предки улетучились.

— Итан, я утихомирю Эмери, — тихо вымолвил Мэкон. — Хочет она того или нет, — добавил он.

Я кивнул и пошел к ржавой металлической лестнице.

— Тебя проводить? — предложил мне Джон.

Я отрицательно помотал головой — сейчас мне необходимо побыть одному. Если, конечно, можно остаться в одиночестве, когда за тобой по пятам следует вторая половина твоей души.

— Итан! — окликнул меня Мэкон.

Я замер.

— До встречи, мистер Уот!

И все. А что тут скажешь?

— Берегите ее, — произнес я.

— Обязательно, сынок.

Я покрепче ухватился за лестницу и начал карабкаться вверх.

— Нет! Мальчик мой! — рыдала Эмма, царапаясь, кусаясь и отбиваясь от Мэкона. — Итан Лоусон Уот, немедленно слезай!

Но я продолжал подниматься. И все время меня не покидала одна и та же мысль: «Правильный поступок никогда не дается легко».

Я стоял на вершине белой башни. Тени я не отбрасывал, на небе не было ни звездочки. Внизу мерцали огоньки Саммервилля. Здесь мы с Леной провели немало счастливых часов, а сегодня я чувствовал себя совершенно несчастным. Я боялся, и вдобавок меня тошнило.

В ушах до сих пор отдавались крики Эммы. Я положил ладони на крашеный металл и заметил нарисованное черным маркером сердечко. Вспомнив тот день, когда оно появилось здесь, я улыбнулся.