Полицейский катер использовал наиболее безвредное оружие и только космические скафандры, приспособленные для работы в космосе и на чужих планетах, спасли трех торговцев от той же участи. Дэйн подозревал, что и его собственная реакция замедлилась, хотя он и не уступил полностью действию лучей. И пока Рип удерживал потерявшего сознание врача на сидении, Торсон продолжал вести краулер к башне, где находились системы телевидения.

— Нас догоняет патрульный мобиль!

Дэйн был раздражен этим предупреждением Рипа, поскольку и сам заметил этот черно–серебристый наземный вездеход, и отлично сознавал угрозу, исходящую от оружия, установленного на носу мобиля и направленного на краулер торговцев. Тогда он решил идти напролом, как это сделал Рип во время посадки.

— Спрячьте Хована за борт, — громко приказал он. — Я взломаю башни.

Последующее поспешное движение доказало, что бесчувственное тело врача надежно укрыто за корпусом машины. К счастью, краулер был приспособлен для использования на планетах, не имеющих дорог. Дэйн был уверен, что у машины хватит скорости и массы, чтобы прорваться в здание, даже взломав дверь. Обескураженные их маневром, полицейские не стреляли, и Дэйн был благодарен им за несколько минут отсрочки, когда он выжимал из протестующего двигателя краулера последние усилия. Гусеницы машины гремели на ступенях, ведущих к входу в башню. Прошло еще несколько секунд и они очутились перед дверью.

Тяжелый нос машины ударил по двери и силой удара их подбросило на сидениях. Покрытая гравированной бронзой тяжелая дверь не выдержала этого удара. Ее створки распахнулись и торговцы оказались в просторном нижнем зале телебашни.

— Несите Хована в лифт. Берегите его, — приказал Дэйн. — Я постараюсь задержать их.

Он чувствовал, что в каждую секунду его тело может прожечь луч полицейского бластера и даже космический скафандр его не защитит. В дальнем конце зала были видны служащие и посетители. Они разбегались, напуганные ворвавшимся краулером. Среди них появились две закованные в железо фигуры торговцев, поддерживавших бесчувственное тело врача. Используя вспомогательные антигравы своих поясов, они одной рукой поддерживали Хована, а другой сжимали парализующие пистолеты. Они без колебаний пустили в ход оружие и поливали лучами помещение до тех пор, пока все законные обитатели башни не оказались на полу в глубоком сне.

Увидев, что Рип и Али оказались хозяевами положения, Дэйн вернулся к своим заботам. Он пустил краулер задним ходом и принялся маневрировать с той легкостью, которая появилась у него в результате практики на бездорожье Лимбо. Захлопнув таким образом дверь, он развернул машину и прижал ее к двери изнутри. Он надеялся этим сберечь несколько драгоценных мгновений. Им придется пустить на полную мощь огнемет, чтобы прорваться в зал. Выбравшись из машины, он обнаружил, что трое с “Королевы” исчезли, а все их возможные противники лежат на полу. Вероятно, трое воспользовались лифтом и поднялись на этаж, где располагалась студия. Дэйн поспешил вслед за ними, держа в руках свое наиболее убедительное доказательство — импровизированную клетку, в которой находился вредитель, пойманный в грузовом отсеке. Это доказательство вместе с выступлением Хована по телевидению должно было убедить всех, что они не зачумленные.

Дэин добежал до входа в лифт и увидел, что кабины лифта нет. Сообразят ли Рип и Али, что он ждет внизу лифт?

— Рип, верни лифт, — сказал он в микрофон, установленный в шлеме скафандра.

— Успокойся, лифт возвращается, — прозвучал в наушниках холодный голос Али. — Не забудь захватить главный экспонат.

Дэйн не ответил, его мысли были заняты другим. На бронзовой двери, от которой он только что отошел, появилась ярко–красная точка раскаленного металла — они пустили в ход огнемет. Дверь недолго продержится и скоро полицейские будут в зале. Этот лифт… Боясь потерять равновесие в своем неуклюжем костюме, Дэйн не заглядывал в шахту лифта, но когда его нервы были уже на пределе, появилась кабина лифта. Он сделал два шага и, все еще держа в руках клетку, оказался в относительной безопасности. Первая попытка нажать кнопку подъема толстым пальцем перчатки не удалась. Вторично он нажал слишком сильно и понесся вверх с такой скоростью, которая возмутила даже его привыкшие к ускорениям внутренности. Он потерял равновесие и прибыл наверх, лежа на полу кабины лифта.

Однако не утратил предусмотрительности и, прежде чем выйти из кабины, привел кнопку подъема в такое положение, чтобы лифт, поднявшись наверх, там и остался. Это не только оторвало преследователей от торговцев, но и мешало тем подняться быстро на этаж. Своих Дэйн обнаружил в круглом центральном зале телевизионной секции. Он узнал помещение, которое тысячу раз видел позади диктора, читающего последние новости. В одном углу Рип, который уже снял скафандр, наклонился над бесчувственным врачом, а Али с угрюмой усмешкой разговаривал с человеком в форме связиста.

— Все в порядке? — спросил Рип, отрываясь от своего бесполезного занятия.

Дэйн поставил клетку и начал снимать свой скафандр.

— Когда я уходил, они начали прожигать входную дверь.

— Вам не удастся уйти отсюда… — начал связист. Али улыбнулся, но в этой улыбке не было веселья.

— Послушай, друг мой, к чему ты это говоришь? Это не особенно оригинально. И запомни мои слова — мы сумели войти сюда, мы приземлились в Террапорте без разрешения, нас преследует патруль. Уж не считаешь ли ты, что один человек сможет удержать нас от того, что мы задумали? И не оглядывайтесь в поисках подкрепления, в этих комнатах мы усыпили всех. Ты можешь включить все каналы радио и телевидения для передачи непредвиденного сообщения или нам заставлять тебя это сделать? Мы — вольные торговцы! — Связист на глазах терял свою самоуверенность, переводя взгляд с одного лица на другое. — Я вижу, — продолжал Али, — ты понимаешь, что это значит. Я знаю по меньшей мере пятьдесят способов заставить тебя сделать это и десять из них не оставят никакого следа на коже. А теперь приступай!

— Вы за это поплатитесь! — выкрикнул связист.

— Совершенно верно, но вначале мы выступим перед всеми. Может, в будущем, когда другой корабль окажется в нашем положении, его судьба будет лучше. Ступай на свое место. И мы все время будем следить за тобой, помни об этом. Если ты не выпустишь нас в эфир, мы тут же узнаем об этом. Рип, как Хован?

— Он получил полную дозу, я не могу привести его в себя.

Было ли это концом их самоуверенных действий? Пусть они выступят, пусть покажут клетку с вредителем, но если их утверждение не будет подкреплено профессиональным мнением врача, им никто не поверит. Ну, что ж, везение должно когда‑нибудь кончиться. Но что‑то в душе Дэйна мешало ему смириться с поражением. Он подошел к врачу, раскинувшемуся на кушетке. Казалось, Хован был погружен в глубокий сон, но на самом деле его сознание было погашено действием парализующих лучей. Сам он, вероятно, посоветовал бы им, как вывести человека из такого положения, но себе он помочь не мог. Через сколько часов он придет в себя? Через сколько!? Задолго до этого они будут арестованы полицией или Патрулем.

— Он в обмороке, — констатировал Дэйн, кладя конец всем надеждам.

Но Али казался еще чем‑то озабоченным. Он стоял возле врача со странным выражением на своем красивом лице, как будто пытался вспомнить что‑то глубоко запрятанное в памяти.

— Где тут у вас АДИОС? — обратился он к связисту.

— Кажется… — изобразил удивление связист. Али сделал резкий жест.

— Пошли! — крикнул он и пошел вместе со связистом в другую комнату. Дэйн посмотрел на Рипа в поисках объяснений.

— Во имя Большой Галактики, что это такое?

— Я не инженер. Возможно, это какое‑то приспособление, которое поможет нам выйти отсюда.

— Вроде пары крылышек? — съязвил настроенный саркастически Дэйн.

Его преследовали воспоминания о раскаленном круге на двери, находившейся на двенадцать этажей ниже их. Терпение полицейских не увеличится от преодоления препятствий, которое торговцы нагромоздили у них на пути. Если они доберутся до людей с “Королевы Солнца” раньше, чем они успеют выступить перед всем человечеством, не стоит ожидать ничего хорошего.