Уикс теперь сам отправился на поиски вдоль берега, и Дэйн последовал за ним. Через четверть часа, когда их позвали к только что зажженному костру, они подобрали около десяти обломков танзила разного размера — от трех футов в длину и четырех дюймов в диаметре до маленьких кусочков не больше авторучки, но все они были гладко отполированы и ярко горели на солнце. Уикс связал их вместе, и они с Дэйном присоединились к остальным, где Грофт объяснил землянам технику охоты на горпов. В двухстах футах от них в море выдавался риф, омываемый водой и покрытый пурпурной пеной. Он образовывал большую дугу и, напоминал настоящий волнорез. Это и было место нападения, но сначала надо было так убрать пурпурную пленку, чтобы жители суши и моря были в этом сражении в равных условиях.
Огонь разгорался и с жадностью поглощал дрова. От костра бежали юные сарголийцы с зажженными факелами, покрутив которые над головой, они швыряли их в пурпурную пленку. С воды поднялся огонь и с огромной скоростью пробежал по гребням низких волн. Сарголийцы закашлялись и погрузили свои носы в благоухающие ящички, так как ветер с моря приносил отвратительное зловоние. Когда очищающий огонь погас, воду покрывала лишь слабая серо–металлическая накипь — пурпур исчез. Старшие воины заботливо выбирали из больших связок факелы. Грофт подошел к землянам с четырьмя факелами.
— Воспользуйтесь ими.
— Для чего?
Дэйн недоумевал — небо все еще было освещено солнцем. Он держал свой факел, ожидая, пока сарголийцы начнут пользоваться своими. Грофт расставил всех по местам. Передвигаясь с легкостью и проворством, он располагал воинов у расщелины, через которую море врывалось на риф. За ним следовали туземцы, каждый с зажженным факелом в руке, которые они швыряли в расщелины. Земляне, менее устойчивые в своих космических башмаках, шли вдоль рифа той же самой дорогой, мокрые от брызг, зажав носы от отвратительного запаха, идущего с моря.
Следуя примеру сарголийцев, они выстроились лицом к морю, но Дэйн не знал, чего они ждут. Кам оставил лишь очень неопределенное описание горпов и, кроме того, это были рептилии, сообразительные и опасные. Другого земляне больше ничего не знали. Когда воины заняли свои позиции, юные сарголийцы зажигали свои факелы от костра и бегали вдоль линии своих старших товарищей, подавая им горящие факелы, которые те швыряли в море. Серо–стальная поверхность моря теперь была желтой, отражая заходящее солнце. В ней все более ярко сверкала охра и золото по мере того, как факелы сарголийцев зажигали все новые и новые клочья пурпурной пены. Дэйн прикрыл глаза от блеска, томительно глядя в волнующуюся воду и думая, что это волнение предвещает появление тех, на кого они охотились.
Он держал наготове свой парализующий пистолет, так как сарголийцы уже держали в правых руках ножи–когти, а в левых — раскрытые и приготовленные к броску сети, которые предназначались для того, чтобы связать движения жертвы и облегчить ее убийство. Первое нападение совершилось на выступе рифа, самой опасной позиции, которую ревниво сохранил для себя Грофт. Услышав предупреждающие крики, Дэйн обернулся и увидел, как Грофт кинул свою сеть в море и нанес сильный удар ножом. Когда он поднял руку для второго удара, зеленоватая сукровица сбегала с лезвия ножа на его запястье.
— Дэйн!
Голова Торсона дернулась и он увидел какую‑то рябь, приближающуюся прямо к тому месту, где он стоял, но он продолжал ожидать лучшей цели, чем этот движущийся клин. Инстинктивно Дэйн пригнулся к земле, как если бы ожидал удара бластера. Никто из сарголийцев, стоящих рядом, не двинулся, и Дэйн решил, что такова охотничья этика. Каждый должен лицом к лицу встретиться с выбравшим его чудовищем и убить его без помощи других. И вот, значит, от его храбрости в течение следующих нескольких минут зависит репутация всех землян в глазах туземцев.
Под металлической поверхностью моря были заметны очертания какой‑то тени, но он не мог хорошо разглядеть ее из‑за искажения в мрачных волнах моря. Он был вынужден ждать. Наконец эта тень придвинулась совсем близко и из воды наполовину вылетело кошмарное чудовище и лязгнуло своими зубами длиной не менее ладони человека у самых носков его ботинок. Не сознавая своих действий, Дэйн нажал на спуск пистолета, направив его в этот ужас из моря. Но, к его величайшему удивлению и ужасу, нападающее существо не упало парализованное обратно в море. Его зубы щелкнули еще раз, зацепив на этот раз концы башмаков и оставив глубокие борозды на материале, который не поддавался самым крепким ножам.
— Задай ему как следует! — подбадривал Дэйна со своего места Рип.
Дэйн вновь и вновь нажимал на спуск, но чудовище раскрывало и закрывало свою лягушачью пасть, полную удивительно острых и ужасных зубов. Оно уже полностью выползло из воды, передвигаясь при помощи множества крабьих лап. Передние конечности, усеянные когтями, были уже рядом, когда оно вдруг остановилось и его отвратительная голова стала поворачиваться из стороны в сторону в щите из естественной брони. Оно присело, как бы готовясь к последнему прыжку — тому прыжку, который сбросил бы Дэйна в море. Но этого не произошло. Горп задергался, свернулся и стал похож на громоздкий шар из прочного неразрушимого вещества. Так он и остался лежать.
Сарголийцы с обоих сторон от Дэйна издали крик триумфа и придвинулись ближе. Один из них покрутил сетью, видя, что у землянина нет необходимой охотничьей принадлежности. Дэйн энергично кивнул в знак согласия и крепкие нити сети опутали неподвижную жертву на рифе. Но горп был так хорошо защищен своим панцирем, что не было ни одного незащищенного места для удара ножом–когтем. Они захватили пленника, но не могли его убить. Однако сарголийцы были очень довольны. Некоторые из них оставили свои позиции и помогли перетащить чудовище на берег, где оно было прижато к земле рогатками и палками продетыми сквозь ячейки сети.
Но у охотничьего отряда было слишком мало времени, чтобы радоваться этому подарку судьбы. Горп, убитый Грофтом, и тот горп, которого парализовал Дэйн, были лишь авангардом армии и через мгновение все отбивали нападение. Это была вовсе не легкая работа. Воздух наполнился криками агонии, Дэйн повернулся и успел увидеть сарголийца, которого горпы утащили в море. Было слишком поздно спасать, но Дэйн, балансируя на самой кромке рифа, направил луч своего пистолета в кровавую воду. Даже если бы ему удалось поразить цель, он об этом уже не узнал — и нападающий, и жертва уже скрылись под водой.
Зато Али удалось спасти сарголийца, который защищал соседний участок рифа. Тяжелораненый сарголиец истекал кровью из раны и чуть было не был унесен в море. Битва разбилась на серии индивидуальных поединков, освещаемых светом факелов, так как уже опустился вечер. Догорали последние клочья пурпурной пены, Дэйн прижался к земле и смотрел в воду, ожидая увидеть рябь, которая выдает присутствие очередного врага. На рифе и в воде была такая суматоха, что Дэйн не мог даже приблизительно сказать, успешно ли идет охота. Но количество горпов как будто уменьшилось. От этих мыслей Дэйна отвлек чей‑то крик и он был уверен, что его издал не сарголиец. Он вскочил на ноги. Рип стоял на своем месте. Да, помощник инженера был цел. Уикс? Но и Уикс был цел. Он бежал по рифу и его поведение выдавало сильную спешку. Вторично раздался крик, так поразивший землян.
— Назад! — кричал Уикс, отчаянно показывая на что‑то невидимое на берегу.
Младшие сарголийцы, поддерживающие костер, теперь собрались вместе на самом берегу у воды. Али тоже устремился за Уиксом. Последние метры он преодолел огромными прыжками, безрассудно погружая ноги по колено в воду. Дэйн увидел, как он направил пистолет в центр бьющейся пены. Третий крик перешел в стон, а затем сарголийцы бросили в воду сети и вытащили оттуда темную неподвижную массу. То, что один из горпов все‑таки пробрался во внутреннюю часть рифа, произвело на сарголийцев определенное впечатление. После минутного колебания Грофт приказал отступить, что они и сделали, таща свои ужасные трофеи на берег. Дэйн насчитал семь трупов горпов, не считая пленника на берегу, а еще больше их сдохло в воде. С их стороны было убито двое сарголийцев — один из них погиб на глазах у Дэйна и еще один был тяжело ранен. Но кто кричал на берегу? Может быть, кого‑то послали с “Королевы Солнца”?
