Хотя кое‑что оставалось еще неясным, общая картина отвратительного замысла стала ясна Дэйну впервые после того, как он увидел мертвеца на своей, койке. Как он опасался, эти не знакомцы не собирались выполнять условия договора. Как же предупредить людей за камнями?

— Эй… вы, там… — окликнули на этот раз первыми поселенцы.

Дэйн попытался подчинить свое тело своей воле. Если бы только он мог крикнуть! Но когда он попытался, из горла вырвался лишь хрип. Один из незнакомцев, проходя мимо, пнул вытянутую ногу Дэйна. Боль огнем пробежала по телу, и Дэйн подумал, что потеряет сознание. Придя немного в себя, он снова увидел разговаривающих незнакомцев и поселенцев.

— Мы согласны. Отзовите зверей и мы позволим вам взять флиттер… если он придет.

— Придет… — ответил незнакомец. — Мы послали на север сигнал тревоги. Если не предупредите их, мы отзываем зверей. Ну, а если предупреждаете, мы пускаем зверей обратно, а они сначала займутся этими… — Он указал на обломки, среди которых лежал Дэйн.

Но где же бреч? Снова Дэйн почти забыл о чужаке и, поскольку незнакомцы не упоминали существо с Ксечо, бреч, вероятно, погиб в обломках флиттера. Отвратительный конец для необычного товарища в этом болезненном приключении. Капюшон лежал над головой Дэйна и, когда он попытался повернуть голову, чтобы посмотреть, цел ли микрофон, ему в шею впился какой‑то острый предмет. Как будто коммуникатор разбит. Даже если бреч и жив, позвать его невозможно. Но когда вернулись из‑за камней незнакомцы и остановились рядом с ним, у Дэйна было над чем подумать. Оба незнакомца были землянами или потомками землян–колонистов, насколько он мог судить. На них были термокостюмы, на головы наброшены капюшоны. Один из них присел рядом с Дэйном.

— Слышал наш разговор. — Это был не вопрос, а утверждение. — Ладно, не вздумай предупредить их. Мы выпустим наших крошек и, как ты думаешь, кем они займутся в первую очередь?

Дэйн не ответил, и человек казался удовлетворенным тем, что напустил страху на беспомощного пленника.

— Мы о вас позаботимся, — добавил он. — Если бы не вы, проклятые торговцы…

— Пошли, — опустил ему на плечо руку товарищ. — Бесполезно говорить ему об этом… Виноват Гротлер, а не они. Гротлер… и то, что вы не смогли всего предвидеть. Во всяком случае, с ним покончено.

Они исчезли из поля зрения Дэйна, и он остался лежать, глядя на обломки флиттера, на неподвижного робота, на камни, а в ушах продолжало звучать — “с ним покончено”. Но что‑то в нем среагировало так, будто его неожиданно вытянули хлыстом по спине. Итак, они считают, что с ним покончено, что все, что осталось от него, лежит тут, как приманка в ловушке, как добыча для одного из их чудовищ! Если бы только он мог оглянуться… Что они сказали раньше? Мешлер в порядке, только связан танглером и высовывается из‑под обломков, играя роль другой жертвы крушения. Но на этот раз нет бреча, который освободил бы его. То, что нужно сделать. Дэйн должен сделать сам. Снова медленно, с бесконечной осторожностью, попытался он шевельнуть конечностями. На этот раз они слушались легче. Боль в голове уменьшилась, и мир в голове больше не вращался. Он попытался, взглянув на небо, определить время. Облака держались с утра. Сколько осталось до темноты, сказать было трудно. Но. конечно, бандиты осветят обломки, чтобы привлечь внимание тех, кто придет на помощь. Они не оставят свою приманку в темноте. Сколько будет света?

Дэйн внимательно прислушался. Он слышал звон оставшихся двух роботов, чьи‑то голоса в отдалении, но слова были непонятны. О, Дух Космоса — вода! Как ему хочется пить! Сначала это была безымянная потребность, но когда он подумал об этом, жажда чуть не свела его с ума. Дэйн всегда считал себя выносливым — вольные торговцы славятся своей способностью выживать в особо трудных условиях. На Земле его учили особой технике — выживание не в припасах, а во внутренней силе человека. Дэйн не очень хорошо освоил эту науку и сомневался в своих способностях, но иного выхода у него не было. Он начал действовать так, как учили инструкторы, часто приходившие в отчаяние от его неспособности. Власть мозга над телом…

Жажда… Он хочет пить. Он как будто лежит в воде и впитывает ее всеми порами своего тела. Вода! На мгновение он позволил себе думать о воде, о сухости во рту, о пепельной пустоте в горле. Потом он с тщательностью применил нужную технику — или то, что инструкторы считали нужной техникой. Ладони Дэйна были прижаты к земле. Он украдкой оперся на них, немного приподнялся и обнаружил, что слабость почти исчезла. Он может встать. Сможет ли он бороться с безумием? Будут ли враги грубо обращаться с ним на виду у тех, за камнями. Ведь они заключили сделку, хотя и не намерены выполнять ее условия. Предположим, он встанет и они обрушатся на него. Те, за камнями, поймут, что с ними обойдутся не лучше. Его сознательно пнули, хотя со стороны он мог казаться лишенным сознания. Итак…..

Дэйн перенес тяжесть тела на одну сторону. А куда он двинется? Если к камням — его тут же остановят. А если ближе к обломкам? Нужно попробовать… Он из всех сил оттолкнулся, перевернулся и застыл, а боль и тошнота снова обрушились на него, но теперь он снова видел обломки. Недалеко от него лежал лицом вниз человек. Это был тяжелораненый, который был первым поднят на борт флиттера. Он был явно мертв, немного дальше лежал Мешлер. Рейнджер смотрел на Дэйна. Вот он слегка шевельнулся, высовываясь из‑под двери люка, а над ним под угрожающим углом возвышалась лебедка.

— Этот двинулся!

Дэйн не видел говорящего, но тот был близко.

— Воды!.. — Дэйн решил, что пора начинать игру. — Воды!.. — Голос у него был хриплым, почти шепот.

— Он хочет пить.

— Ну, дай ему. Те не должны догадываться.

Дэйн обрадовался — он правильно оценил положение. Рывок за плечо перевернул его на спину и он увидел горлышко бутылки. Из нее хлыстала благословенная влага, полилась по щекам и подбородку. Потом горлышко засунули в рот и он начал пить. Когда горлышко выдернули, послышался приказ:

— Оттащи его отсюда! Он слишком близко к камням. Когда стемнеет, кто‑нибудь захочет унести его.

Дэйна подхватили под мышки, слегка приподняли и потащили. Он прилагал страшные усилия воли, чтобы не потерять сознание от боли, которую ему причиняли толчки о землю. Когда его отпустили, он ударился о землю головой и плечами. Теперь Мешлер оказался совсем рядом.

— Прекрасно! — послышался голос.

Дэйн полуоткрыл глаза. Теперь он не играл роль, а жил в ней. Он смутно видел стоящего рядом человека. Человека? Нет, это был чужак, такой же, как и тот в лагере, если не тот же самый. Он говорил на базовом языке. По крайней мере, это слово было произнесено на базовом языке звездных линий, но с сильным акцентом.

— Да, хорошо сработано, Джулио. Такой вид разобьет сердце любому спасательному отряду. Несомненно, он попытается подползти к своему товарищу, чтобы освободить его, что он и делал, но упал. Люди в этих диких мирах слишком заняты мыслями о долге друг перед другом. Если бы не эта их слабость, нам бы не выпутаться.

Чужак поднял голову, на которой был не капюшон, а нечто, напоминающее шлем, из которого торчала антенна, и посмотрел на север. Неужели они ждут, что помощь придет так быстро? Насколько Дэйн мог судить, они на расстоянии многих часов пути от ближайшего поселка, а из Картла никто больше не появится.

— Надо зажечь лампы. Бури нет, но ночь темная.

Тьма действительно сгущалась. Теперь Дэйну была видна почти вся сцена. Другого человека, поднятого на борт вторым, он не видел. Должно быть, он лежал по ту сторону обломков. Мешлер был неподвижен, хотя время от времени бросал на Дэйна пристальные взгляды. Незнакомцы возились с двумя диффузными лампами, устанавливая их так, чтобы они бросали свет на сцену крушения, а остальное оставляли в тени. Почему они больше не используют контрольный луч? Дэйн сам тут же нашел ответ. Они уже пытались это сделать и все кончилось крушением, а им нужен исправный флиттер.