Можно выделить две фазы советского наступления. Первая фаза предполагала покорение Турции, выход на берега Средиземного моря, к Суэцкому каналу, к нефтяным залежам Персидского залива и сближение с Индией. В случае срыва этого плана Советы приступали ко второй фазе, избрав мишенью Иран. Как видно, оба этапа предусматривали оккупацию Азербайджана, которая сопровождалась девятимесячной кампанией. Битва за Азербайджан сопровождалась боями за высоту Ванкер, за Балл Ран, за берег Марны, состоявшиеся без единого выстрела. Эти события до сих пор остаются наименее понятными и неисследованными в истории холодной войны. Несмотря на то, что основные исторические факты и события известны, но стратегические и тактические тонкости вопроса все еще не разработаны”.

2 марта 1946 года ознаменовалось важным событием в истории международных отношений. В этот день Советский Союз, следуя международным обязательствам, должен был вывести войска из Ирана. Однако ТАСС сообщил, что СССР выведет войска только из Мешхеда, Шахруда и Семнана, а в других районах войска останутся вплоть до полного выяснения ситуации. По выражению Р. Россоу, 2 марта приближалось, а в стане советских войск не было никакого движения, и в этот день и люди, и лошади спокойно спали. Однако 3 марта советские войска неожиданно стали покидать Тебриз. В первые часы находящийся в Тебризе дипкорпус был в растерянности и не понимал, что происходит. Было ясно лишь то, что войска в полной военной выкладке движутся не в сторону советской границы. Следящий за развитием событий Россоу направил госсекретарю США тревожную и совершенно секретную телеграмму: “Советская тяжелая техника в количестве 450 грузовиков 3 марта отбыла из Тебриза в направлении Тегерана. Двигавшиеся в этом же направлении 20 танков и 100 грузовиков достигли Бостанабада. Две артиллерийские батареи с полным боекомплектом вышли сегодня из Тебриза в Маранд. Неизвестно, свернут ли они на Хой, Ризаийу, Маку или Джульфу. Из Махабада передают, что на днях курды начнут военные действия на турецком направлении. Два дня назад разведка донесла о наличии советских кавалерийских частей на границе с Ираком и о 9 танках, двигавшихся к перекрестку дорог у Мараги”. В то же время Россоу докладывал Бирнсу о том, что начиная с 3 марта от советских границ к Тебризу движутся войска.

О прибытии в Тебриз новых советских войск Тегеранские власти узнали поздно»^{155}.

В это время премьер-министр Ирана Ахмед Кавад вел переговоры в Москве, надеясь «проскочить» между близким северным соседом и далекими англосаксами.

4 марта было объявлено об автономии курдов в южной части Турции. Как свидетельствовал генерал Судоплатов, «с помощью курдов мы могли надолго вывести из строя нефтепромыслы в Ираке (Мосул), продукцией которых снабжались англо-американские подразделения на Ближнем Востоке и в Средиземноморье».

Тогда же Грузия официально заявила о претензиях на Каре и Ардаган, включая Трабзонский залив и 200 километров черноморского побережья. Две советские армейские группировки на двух флангах Турции подкрепляли дипломатическое давление. Многовековое стремление Москвы к Средиземному морю и Проливам обрело реальные очертания. 4 марта Трумэн направил письмо Сталину с целью прояснить обстановку.

5 марта Черчилль выступил с речью «Мускулы мира» в Вестминстерском колледже американского города Фултон (штат Миссури) в присутствии президента Трумэна. Это был как раз нужный формат послания «городу и миру».

Он сказал о «железном занавесе», протянувшемся «через весь континент от Штеттина на Балтийском море и до Триеста на Адриатическом море».

Черчилль заявил, что ни в коем случае не надо раскрывать России секрет атомного оружия, и даже взывал к довоенному опыту умиротворения Гитлера, чтобы не допустить «повторения подобной катастрофы». «От Штеттина на Балтийском море и до Триеста на Адриатическом море над Европой опущен железный занавес. Все сокровища древних государств Центральной и Восточной Европы хранятся по ту сторону этого занавеса. Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София — все эти знаменитые города и проживающее на тех землях население попали в сферу влияния Советов, и в той или иной степени подчиняются Советам и находятся под усиливающимся контролем Москвы. Турция и Иран, под давлением Московского правительства и тяжестью претензий к ним, пришли в страшное волнение». Главное в этой речи заключалось в следующем: «Общаясь в годы войны с нашими русскими друзьями и союзниками, я пришел к выводу, что больше всего они восхищаются силой и меньше всего уважают слабость, в особенности военную. Поэтому мы должны отказаться от изжившей себя доктрины равновесия сил, или, как ее еще называют, доктрины политического равновесия между государствами. Мы не можем и не должны строить свою политику, исходя из минимального преимущества и тем самым провоцируя кого бы то ни было помериться с нами силами»^{156}.

Американский кредит был дополнительным стимулом для Черчилля защищать британские интересы на Ближнем Востоке.

13 марта в газете «Правда» было опубликовано интервью Сталина. «Установка г. Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР» — так он определил суть речи англичанина. Советский руководитель посчитал необходимым снова указать на политику СССР в странах Восточной Европы, отвергая обвинение в экспансии: «Советский Союз, желая обезопасить себя на будущее время, старается добиться того, чтобы в этих странах существовали правительства, лояльно относящиеся к Советскому Союзу». Это означало, что он еще на что-то надеялся.

6 марта командующий Прибалтийским военным округом Иван Баграмян с группой высокопоставленных советских командиров прибыл в Тебриз. Одновременно командующий Советской Южной группой маршал Федор Толбухин был направлен в Болгарию для руководства военными частями, сконцентрированными на европейских границах Турции.

Позднее Россоу писал, что за этот период из Советского Союза прибыли по крайней мере 500 танков, необходимое оборудование и запчасти, а также 15 бригад. Эти силы были разделены на три штурмовые и одну запасную части.

На совещании в Государственном департаменте Дж. Бирнс оценил положение как катастрофическое: «Теперь мы будем вынуждены отдать им обе нефтяные бочки».

У американцев не было военных сил для противостояния, поэтому было принято решение воздействовать на Москву через ООН.

Трумэн дал секретный приказ командующим сухопутными, морскими и воздушными силами привести войска в полную боевую готовность. Самый мощный авианосец «Миссури» был направлен в Проливы якобы для того, чтобы доставить в Стамбул тело скончавшегося в Вашингтоне посла Турции.

Тем временем Тегеран охватила паника. Шах Реза Пехлеви заявил послу США Мюррею о возможности просоветского восстания в столице.

14 марта временный поверенный в делах СССР в Тегеране А. Якубов встретился с премьер-министром Кавамом и дал понять, что располагает информацией о том, что Иран собирается обратиться в Совет Безопасности с жалобой на СССР. Он предупредил, что эта жалоба дорого обойдется Ирану, и посоветовал не делать рискованных шагов.

Тем не менее по настойчивой рекомендации Государственного департамента США Иран обратился в Совет Безопасности.

Как пишет Д. Гасанлы, начиная с 14 марта советская правительственная газета «Известия» напечатала три большие статьи Н. Алексеева под общим заглавием «Иранский вопрос». Первая статья называлась «Захватнические планы иранских реакционеров». В ней речь шла о требованиях, выдвинутых Иранской делегацией на Парижской мирной конференции 1919 года в отношении южных территорий бывшей Российской империи. Известно, что Иран желал включить в свой состав территорию Кавказа южнее Дербента, земли Туркестана южнее Амударьи и превратить Каспий в Иранское море. Все это требует от Советского Союза быть бдительным и внимательно следить за мероприятиями иранских правящих кругов и их внешнеполитическими планами.