— Я не знал, что он исчез.

— Он исчез.

— Это очень плохо. Почему вы решили, что он здесь? — Он осмотрел комнату так, будто видел ее в первый раз. — Мистер Хиллман послал вас?

— Нет.

— Том мне нравился, — сказал он осторожно.

— За что?

— Сам по себе. — Он сложил руки на коленях. — Я услышал, как он бренчал на пианино в клубе на пляже. Прошлой весной. Я тоже немного бренчал. Пианино не мой инструмент, но его заинтересовали несколько аккордов, которые я ему показал. Это сослужило мне плохую службу.

— Вам?

— Мистер Хиллман позаботился об этом. Он уволил меня из клуба, не хотел, чтобы его чистенький мальчик общался с такими, как я… Если вас послал не мистер Хиллман, тогда кто?

— Доктор Спонти.

Я думал, что это имя ему ничего не скажет, но он испугался.

— Спонти? Вы имеете в виду… — Он замолчал.

— Продолжайте, мистер Джексон, — что я имею в виду?

Он пришел в полное смятение и как-то неожиданно стал выглядеть старше. Голос его осип.

— Нет. Ничего, мистер.

Он растянул свой беззубый рот в идиотской улыбке.

— Думаю, вы хорошо понимаете, что я намерен сидеть здесь до тех пор, пока вы не расскажете мне все, что знаете?

— Это ваше право, — сказал он, хотя такого права у меня и не было.

— Вы знаете доктора Спонти?

— Слышал это имя, — ответил Джексон.

— Вы видели Тома Хиллмана в течение двух последних дней?

Он покачал головой, но в глазах его отражалась неуверенность.

— Где вы слышали имя Спонти?

— От моей родственницы. Она раньше работала в школе. Я уверен, что это и меня делает соучастником, — добавил он с иронией.

— Соучастником чего?

— Какого-то преступления. Ведь что-то случилось? Мне вовсе не к чему даже знать, что случилось, — добавил он, видя, что я собираюсь объяснить.

— Такой разговор нам ничего не даст, — огорчился я.

— А чего вы ждете? Ведь что бы я ни сказал, все свидетельствует против меня, да?

— Вы говорите как человек, имеющий к этому отношение.

— У меня хватает других забот. Но мне жалко, что Томми Хиллман исчез.

— Он нравился вам?

— Мы подходили друг другу.

— Расскажите мне о нем побольше. Именно за этим я к вам и пришел.

Мои слова прозвучали немного фальшиво. Я подозревал Джексона, и он знал об этом. Он был наблюдателен и умел слушать.

— Найдя Тома, вы вернете его в школу в «Проклятой лагуне»? Я не прав?

— Вы не правы!

— Я не верю вам. — Он следил за моими руками, ожидая, не появится ли у меня желание ударить его. На лице его проступали следы прежних побоев. — Не надо официальностей. Я не верю вам, мистер!

Я повторил, кто я такой, и спросил:

— Вы знаете, где сейчас Том?

— Нет. Не знаю. Если мистер Хиллман отдал его в эту школу, для него лучше вырваться на свободу, чем идти домой. Его отец не имел права проделывать с ним такое.

— Мне то же самое уже говорили.

— Кто?

— Одна из тамошних воспитательниц. Том, по ее мнению, был в здравом уме и его незачем было помещать в «Проклятую лагуну». Том, видимо, такого же мнения. Он бежал в субботу ночью.

— Хорошо.

— Не так уж и хорошо. По крайней мере, там он был в безопасности.

— Он и сейчас в безопасности, — сказал Джексон и тут же пожалел о сказанном.

Он снова растянул рот в бессмысленной улыбке. Трагическая маска с претензией на юмор!

— Тогда где он?

Джексон пожал плечами:

— Я говорил уже вам, что понятия не имею.

— Как вы узнали, что он на свободе?

— А Спонти иначе не прислал бы вас ко мне!

— Вы быстро соображаете!

— Как умею. Вы хоть и говорили много, но практически ничего не сказали.

— Вы сказали еще меньше! Так расскажите же, Сэм.

Он быстро вскочил и подошел к двери. Я подумал, что он предложит мне уйти, но ошибся. Он остановился с видом человека, встретившегося неожиданно со взводом солдат.

— Что, по-вашему, я должен делать? — закричал он. — Сунуть голову в петлю, которую затянет Хиллман?

Я подошел к нему. В глазах его метался страх. Он устал от нашего длинного разговора и, подняв руки, как бы пытался защитить голову.

— Не трогайте меня!

— Успокойтесь. Что за истерика? Какая-то «петля»!

— Весь мир в истерике! Я потерял работу из-за того, что научил его пацана кое-какой музыке. Теперь Хиллман раскапывает прошлое. Что за гнусные времена!

— Не такие уж и гнусные, если мальчик действительно в безопасности. Ты ведь говорил, что он в безопасности, да?

Никакого ответа. Он только поглядывал на меня из-под руки. В глазах его стояли слезы.

— Ради Бога, Сэм. Мы должны понять друг Друга в этом деле. Ты не похож на человека, которому хочется, чтобы с Томом что-нибудь стряслось.

— Все равно все плохо, — сказал он, всматриваясь в мое лицо.

— Знаю, что плохо, — ответил я. — Но стена не так уж высока и нерушима. Ты на стороне Тома. Ты не хочешь, чтобы мальчика оторвали от тебя и твоей музыки. И ты считаешь, что я намерен снова отправить его в эту школу?

— А что, нет?

— Я пытаюсь спасти его жизнь. И думаю, что ты сможешь помочь мне.

— Как?

— Сядь и перестань думать, что я от Хиллмана.

Джексон возвратился к кровати и сел рядом со мной.

— Ну, Сэм, ты видел его в эти два дня?

— Кого, мистера Хиллмана?

— Не надо снова начинать эту идиотскую игру. Ты интеллигентный человек. Ответь только на мой вопрос.

— Прежде чем я отвечу, вы ответите на мой?

— Если смогу.

— Что вы имеете в виду, когда говорите, что хотите спасти ему жизнь? Спасти его от дурного влияния, да? Или поместить его в другое удобное местечко?

— С мальчиком может произойти кое-что похуже.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Имею в виду, что он в руках людей, которые могут сделать все что угодно, даже убить его. Ты не должен разглашать то, что я тебе говорю.

— Будьте уверены. Слово мужчины.

Хотя в голосе и появилась искренность, но по глазам было видно, что он мне еще не верит.

— А ты, Сэм, действуешь только во вред, скрывая то, что знаешь, ты как собака на сене. Ты играешь на тромбоне?

— Да! — удивился он.

— Я слышал, ты в него отлично дуешь?

— Не льстите мне.

— Это ни к чему. Все равно рано или поздно тебе придется мне сказать, когда ты видел Тома Хиллмана в последний раз. Ты же не будешь сидеть на своей старой постели, дожидаясь, пока по телевизору сообщат, что тело Тома найдено в котловане.

— Уже нашли?

— Еще нет. Но это может случиться и сегодня вечером. Когда ты видел его?

Он тяжело вздохнул:

— Вчера. С ним все было о’кей.

— Он приходил сюда?

— Нет, сэр. Он никогда не был здесь. Он заскочил в бар «Фло» в середине дня и провел там только пять минут.

— Как он был одет?

— Широкие спортивные брюки и черный свитер. Этот свитер связала ему мать.

— Ты разговаривал с ним?

— Я сыграл ему одну вещицу. Я всегда показываю ему новые вещи. Сказал, что понравилось. Вот и все! Я не знал, что он в бегах. Черт! С ним же еще была одна подруга!

— Стелла?

— Другая. Старше ее.

— Как ее зовут?

— Он никогда не называл ее имени. До этого я видел ее только раза два. Томми понимал, что я не одобряю этого его ухаживания. Она так стара, что годится ему в матери.

— Ты можешь описать ее?

— Блондинка, волосы соломенного цвета. Синие глаза, под глазами большие тени. Вообще-то трудно сказать, как она выглядит без всякой косметики.

Я раскрыл блокнот и записал.

— Чем она занимается?

— Может быть, шоу-бизнесом. Но это так, предположение. Я с ней не разговаривал. У нее такой вид…

— Она привлекательна?

— Для Тома. Я сразу ее раскусил. Многие парни начинают с женщинами старше себя. Но, — со вздохом добавил он, — Том мог бы найти себе и получше.

— Сколько ей лет?

— По крайней мере — тридцать. Свидетельство о рождении она мне не предъявляла. Одевается под молодую — юбка выше колен. Она, конечно, не девочка, но могла бы, наверное, удрать с молодым партнером.