Раскрывает объятья с тоскою волна.

Ты виной, что не знает покоя волна.

Пара ног твоих стройных на том берегу —

Из-за этого в ссоре с волною волна.

Голубая волна облекает твой стан —

В море слез моих стала седою волна.

Только встретились реки — и вновь растеклись:

Восхитилась твоей красотою волна.

Если в сердце твоем поселилась любовь, о Наби,

Знай, что жаждет свиданья с тобою волна.

Речка кличет кого-то, звеня, — это ты виновата.

На ветвях соловьев болтовня — это ты виновата.

О жемчужина нежная, дай мне один поцелуй!

Каждый вздох преисполнен огня — это ты виновата.

Подойди к кабачку, равнодушная, и оглянись.

Пьяный крик среди белого дня — это ты виновата.

Я ношу талисман из серебряной тонкой руки.

Клевета окружает меня — это ты виновата.

Обаянья былого не стало в напевах Наби.

Он умолк, никого не виня… Это ты виновата.

Ходит винная чаша по кругу — придет и уйдет.

Море ночью подкатится к югу — придет и уйдет.

К чужестранцу раскрывшейся розы гонец,

Ветерок ароматного луга — придет и уйдет.

От страданий любви исцеления нет никому.

Сам Иса не излечит недуга — придет и уйдет.

Вечно в сердце моем падишахствует боль,

А любовь, однодневка-прислуга, придет и уйдет.

Шаловливая младость не скажет тебе о любви,

А безумный Наби к дому друга придет и уйдет.

Есть ли смысл исполнять обещанья — не знает.

В час любви ничего — кроме брани, не знает.

О, не спрашивай, можно ли было не пить, —

Там, где просят, никто колебанья не знает.

Той минуты, когда она станет твоей,

Камнесердное это созданье не знает.

Всех влюбленных на свете мудрее петух:

Время песни и время молчанья он знает.

О Наби, о страданьях любовных никто,

Кроме той, что дарила страданья, не знает.

Та, чей образ печален, печали с собой не приносит.

Друг приносит позор и обиду, чужой не приносит.

Просвещенному мужу всем сердцем завидую я:

В кабачках пропадает, но брани домой не приносит.

Мимолетная ласка оценена в тысячу ран —

Равнодушное сердце любви никакой не приносит.

Мое ухо — дверное кольцо на воротах небес,

Никакого веселья напев городской не приносит.

Опьяненная розой, наглеет душа соловья.

О Наби, исцеленья напев твой хмельной не приносит.

Влюбленному — лобзание награда.

Красавица согласна. В чем преграда?

Спор юношей опасен старикам.

Страдает сердце от страданий взгляда.

Грудь алтаря на части б не рвалась,

Будь на земле блаженство и услада.

Перо привыкло кланяться словам —

Поэту раболепствовать не надо.

Не приходи в отчаянье, Наби, —

По воле божьей отомкнутся клады.

Ежечасно о счастье просить мы устали.

От притворств, что умеем любить, мы устали.

Мы забыли в разлуке о радостях встреч;

Вкус вина опротивел — и пить мы устали.

От наплыва страстей невозможно устать,

Но тревогу на сердце носить мы устали.

В самых страшных страданьях усталости нет,

Но за женщину ближнему мстить мы устали.

Воспевая любовь, расскажи о Наби и о ней —

О Лейли и Меджнуне давно говорить мы устали.

«Ротик-бутончик, раскройся в цветок!» — говорил.

«О кипарис длинноногий, приди в кабачок!» — говорил.

Падал к ногам ее стройным и руки ее целовал.

«О помоги!» — распростершись у ног, говорил.

Стан серебристый в объятья свои увлекал.

«Нет никого, кто еще бы спасти меня мог!» — говорил.

«Где же стихи твои, друг мой?» — спросила она.

Вместо ответа Наби языком своих строк говорил.

Виночерпий, от боли в висках о спаси ты меня!

Чашей на пиршестве не обнеси ты меня!

Если ты хочешь, чтоб в адском огне я сгорел,

То океан моих слез унеси от меня!

Боже великий, не надо судить никого —

О прегрешениях мира спроси ты меня.

Все принимаю: тоску, одиночество, боль —

Только бы роза-луна целовала в ланиты меня.

Если Наби зарыдает над чистой рекой,

В гибели лилий вините открыто меня!

Ветерок, долети до желанной двери. Говори.

«От стенаний разбились его алтари», — говори.

О груди рассеченной, о темных приливах тоски,

Об огне, что сжигает меня изнутри, — говори.

Пусть бутоны распустятся в розы, пусть реки поют.

Только ты, соловей, не расплачься смотри. Говори.

О безумье разлуки, о жажде свидания с ней,

Как я плакал всю ночь до зари… Говори.

О желаньях твоих ты бессилен поведать, Наби.

Лишь для песен прозрачных перо заостри. Говори.