— Это опасно, — нехотя разжал губы Верховный маг, не смотря на племянника. — Ты переживешь… вновь переживешь все, что было в твоем… в вашем прошлом. Выдержишь ли? Это будет больно.

— Плевать! — Повторил король. — Я верну его, чего бы мне это ни стоило!

— Хорошо, — все-таки кивнул лорд Ламител. — Садись в кресло.

Кинув встревоженный взгляд на смятую постель, где лежал неподвижный супруг, Верховный король решительно опустил крепкий зад на мягкое сидение.

— Что нужно делать? — Спросил он, сжимая кулаки, словно для драки.

Старый маг слабо улыбнулся.

— Только догнать своего любимого и уговорить вернуться, — ответил он, сухой ладонью касаясь лица Эдмира.

И наступила темнота…

И ОН стал кем-то другим… не полукровкой-эльфом, а…

ДРОУ?!

У него оказалась темная кожа и длинные, заостренные на концах уши…

Он был Натаниэлем, всесильным императором Великой империи темных эльфов. И картины прошлой жизни мерцали перед ним туманными зеркалами, пока он шел вглубь призрачного мира восле за душой Рэниари.

А Рэни… нет, Рауль!.. тоже стал другим… властителем своей страны и народа вампиров.

Они оба оказались связаны.

Связаны аурами, судьбами, самими душами!..

Он видел, как впервые встретил прекрасного принца чужой расы… вновь чувствовал, как тело скручивают судороги неистового желания… как исчезают надежды на равный брак из-за отказа отца Рауля/Рэниари. Как, обезумев от желания и ненависти за несуществующее предательство, он САМ рушит малейшую надежду на счастье, пойдя войной на королевство, которым правил его любимый вампир.

Он вновь переживал дикую радость, узнав, что Рауль оказался у него в руках… как ломал его, насилуя и унижая, почему-то решив, что силой можно добиться любви!

И как натолкнулся на спокойную стойкость того, кого желал больше всех на свете. Как знакомо!..

Одна картина за другой… зеркало за зеркалом… лица, чувства, эмоции…

Вкус крови на губах. И горечь от мимолетных побед над беззащитным пленником.

…Вот он, обнаженный, смотрит на своего вампира.

Натаниэль только что жестоко изнасиловал его. Порвал так, что целители не давали гарантии на полное выздоровление юноши. И теперь нужно все как-то исправить.

Легкий полог кровати подобран с двух сторон, не скрывая тонкое тело на постели, чуть прикрытое светлым шелком. Рауль… Рэни… МОЙ ЛЮБИМЫЙ!.. невесомый… такой желанный! Чуть припухшие губы… чуть учащенное дыхание… и совершенно расфокусированный взгляд из-под приопущенных ресниц. Один лишь взгляд, и он едва не взвыл от бешеного желания. Член буквально взмыл вверх, прижавшись к животу. Никогда и ни с кем прежде император не испытывал настолько полного возбуждения. Хотелось вонзить пальцы в эти едва прикрытые шелком бедра, рывком раздвинуть длинные ноги и брать… брать яростно, неистово, погружаясь в вожделенное тело как в море… тонуть в нем! Но нельзя! Надо держаться!

Мягко ступая, он приблизился к постели. Возбуждение накатывало волнами… да от одного только вида одурманенного афродизиаками Рауля можно было кончить!

Осторожно присев на край постели, император склонился над лежащим вампиром, невесомо очерчивая ладонью безупречный овал лица. Рауль отстраненно следил за ним глазами из-за полуопущенных ресниц, не высказывая ни страха, ни паники. Только задышал чаще, да розовый кончик языка пробежал по нижней губе, увлажнив ее.

Медленно потянув покрывало, Эдмир позволил светлому шелку стечь лужицей на пол, совершенно обнажив юношу. Не сдерживаемый более тканью ровный член Рэниари распрямился во всей своей красе. На обнажившейся головке блеснула капелька смермы. И король со стоном вжался лицом в пах драгоценного пленника, вдыхая его неповторимый аромат — нотка чуть грозовой свежести, пробивающаяся сквозь запах лекарственных трав и отголосков боли. Гладкие бедра Рэни едва заметно дрогнули под напором императора, и Эдмир медленно заскользил языком по напряженному стволу вампира. Над головой раздался чуть слышный стон, и бедра вампира качнулись сильнее навстречу ласке…

Тогда ему удалось все исправить. Но были и другие картины, когда сделав шаг вперед, он возвращался на два, а то и на три шага назад.

Совсем, как в привычной действительности…

…Вот они вдвоем в роскошном кабинете. И он только что шантажом вырвал у любимого право быть рядом с ним. Право на его нежность.

— Ну, же!.. погладь меня… — шептал он, перехватывая руку Рэниари, чтобы в следующий миг положить его ладонь на свой пах и прикрыть своей ладонью, переплетая пальцы. — Давай… я не кусаюсь…

Рэни ничего не ответил на его слова, лишь тонкие пальцы чуть дрогнули в скрытом нежелании выполнять приказ. Горячий пах мужчины опалял его ладонь, сильная рука императора охватывала плечи. Натаниэль дышал коротко и часто, неотрывно глядя на довольно скованного в своих действиях вампира.

Прекрасного, пытающегося быть отрешенным… Светловолосого и светлоглазого… но сквозь ледяной облик пробивался иной — солнечный, теплый… облик ЕГО золотой Искры.

Идет торг. И вопрос лишь в цене…

И Рэниари отпускает себя, чтобы спасти плененных друзей!

Эдмиру горько… он победил…

И остается только пошлить.

— Ну, милый, не хочешь поиметь своего врага? — С кривоватой улыбкой говорит он ничего не понимающему вампиру, одновременно в пару движений освобождаясь от остатков одежды.

И отдается… так отдается! Чтобы хоть на миг забыться в любимых объятиях!

Боги! И тогда и сейчас он сходил с ума по любимому. И тогда и сейчас помимо страсти дарил ему боль… как телесную, так и душевную…

Как разорвать ставший порочным круг?!

…А вот прекрасная женщина, так похожая на Рэни-из-сна. Императрица Магасра, его мать и тетка Рауля в той жизни.

— Мама, я схожу с ума? — Печально спрашивает он, как в детстве прижимаясь к родным коленям. — Я не могу себя перебороть. И ведь понимаю, что делаю все не так… не правильно… но что-то в глубине меня требует заставить его желать меня так же, как желаю я.

— Просто ты влюблен, малыш, — теплые руки матери обнимают… успокаивают. — Каждый любит по-своему…

Еще одна зеркальная картина…

…Осторожно уложив Рэни на постель, он опускается на колени между покорно раздвинутых ног юноши и медленно скользит руками вверх, собирая складками и сдвигая тонкое ночное одеяние… обнажая белоснежную гладкость ног и невозбужденный пах любовника.

Склонившись, император короткими, мимолетными поцелуями скользит по внутренней поверхности бедер, ладонями разминая напряженные ягодицы.

Вот обдал горячим дыханием плоский живот. Рауль дернулся было вверх, но крепкие руки дроу осторожно удержали его на месте, а горячий язык прочертил влажную дорожку от пупка к мягкому члену юноши. Затем нежные губы мужчины слегка прихватили поджавшиеся от неожиданности яички… перешли на член, начиная посасывать его словно конфету…

Рауль опять непроизвольно дернулся, чувствуя, как кровь приливает к паху, а член начинает просыпаться…

Сколько таких ночей и дней у них было! Сколько принудительной близости, когда тело пленника отвечало, а душа плакала!

И чем это отличалось от того, что он делал с мужем в этой реальности?..

…Он пришел к любимому поздней ночью. Одетый в роскошные, расшитые золотом и рубинами парадные одеяния. Пахнущий дождем и чужим праздником.

Непривычно тихий и виноватый. Обнял со спины, привычно уткнувшись носом в пушистую макушку вампира.

— …прости… — чуть ли не беззвучно прошелестел он — у его любимого будет ребенок от него. Надо же, в той реальности возможно и такое!..

Рауль даже не вздрогнул, когда сильные руки императора осторожно заскользили по его груди и животу, сминая тонкий шелк одеяния.