— Моя любимая и единственная, — прошептал он и замер…

Замерла с распахнутыми глазами Карен. Пара переглянулись практически с паникой в глазах, а потом крышу высокой, но заброшенной башни наполнил дикий, смешанный с истерикой, смех.

Бальный зал был украшен вечноцветущими растениями. Зеленые лианы протянулись от потолка до пола, по стенам. Крупные алые, золотые и белые цветы заполняли зал дивным ароматом.

Демоны выглядели еще немного сбитыми с толку.

Война закончилась мгновенно после того, как с круга мертвых вернулась Лея. Тяжелая головная боль и внутреннее знание того, что других родов больше не существует, давлело над демонами, пригибая их к земле. Какая война, какие попытки штурма? У каждого в голове была одна-единственная мысль — вернуться домой, к семье.

Лагерь под замком проклятых… теперь уже обычных Королей демонов рассосался сам собой. А вечером в замке закружил в танце всех демонов обычный королевский бал.

Король проклятого рода, а ныне король всех демонов, блистательный Аустурис Ахханшайн де Ирривьян, встречал гостей, принимал присяги, заверения, договора. Бумаги отправлялись в кабинет, подарки на склад, ядовитые подарки, которых была масса, в специальные капсулы и в кладовую. Недовольные гости, с недружелюбными намерениями, которые еще не поняли всей глубины бездны, в которую пали после малого обряда, отправлялись или по домам, или в тюрьмы, или в хладники.

А остальные гости, получая на входе в бальный зал бокал с шампанским, с удивлением обнаруживали, что их оставила головная боль, и отправлялись развлекаться. Тем более, что у Королей демонов как оказалось, в запасе было множество способов развлечь гостей. Веселые конкурсы, танцы, фуршетные столики, лакеи с напитками и закуской, лотереи «счастья».

Гости чувствовали себя замечательно…

Армик, сидя на троне, таким «себячувствием» похвастаться не мог. Демон не мог отвести взгляда от сестры.

Тонкая, такая хрупкая, она была… в черном платье. Куда делись тонкие и воздушные белоснежные и алые, которые она так любила?

Алые волосы рекой крови стелились по черному гладкому шелку, напоминая небеса Эссенленаль в нелетную погоду. Пышное платье, глубокое декольте и газовые рукава. Ровно все то, что обычная Лея ненавидела.

Терзаясь странными подозрениями, демон еще и ревновал сестру к ее спутнику. К эльфу, к которому она льнула, словно цветок.

— Армик? — король подошел к сыну.

Торопливо поднявшись, Армик улыбнулся.

— Отец!

— Странно смотришь на сестру.

— Переживаю, — развел руками демон. — Мне не нравится ее спутник. Вот, думаю, может вызвать его на дуэль? Он позволяет себе много больше, чем должен обычный гость!

— Не думаю, что это хороший выбор, — заметил король, глядя на Вира и Лею, кружащихся в танце в центре зала. — Взгляни, какая хорошая пара.

— Он? Ей! — начал закипать Армик. — Не пара! Не пара!

— Тише, тише, — покачал головой Аустурис. — Ты взгляни, как она рада рядом с ним.

— Это неправильно! — демон оттолкнул руку отца и пошел вниз. Перед ним торопливо расступались.

А Армик, даже ощущая, что делает что-то не то, решительно стянул перчатку и швырнул ее в лицо Вира, не давая себе времени задуматься или остыть.

— Я вызываю вас на дуэль, лорд! За неподобающее поведение с моей сестрой!

— Армик! — повернулась к нему Лея. — Не надо!

Вир склонил голову, поймав и перчатку, и принимая вызов.

Насмешливо улыбнулся.

— Вызов принят. Здесь и сейчас, молодой человек. До первой крови. Поскольку я не хочу огорчать вашу сестру.

Демонесса только ломала руки, пока гости собой очертили круг, в центре которого стояли двое. А потом, когда двое сорвались с места, ее потянули назад. На людных балах, за спинами демонов легко спрятать как преступно сорванный поцелуй у любимой девушки, так и встречу с тем, кого не желаешь видеть.

Глядя в глаза Завема, искаженные мукой безумия, глядя на губы, кривящиеся в безмолвных проклятиях, Лея только и успела что улыбнуться, понимая, что случится. А потом на ее шею накинули витую сосульку на цепи с длинными звеньями.

— Я был бы рад, — шептал горячечно Завем, опускаясь вместе с умирающей на его глазах демонессой на пол, — безумно рад, если бы ты стала моей женой. Но… как же жаль, что так случилось! Я не хотел, я, правда, не хотел!

…Женский крик прервал дуэль. Вир повернулся круто, ощущая, что случилась непоправимая беда. Король демонов осел на трон, хватаясь за сердце. Ему с возвышения было отлично видно злая насмешливая улыбка на мертвом лице Леи.

Армик же, нанеся косой удар по лицу противника, расплылся в глупой счастливой улыбке, когда увидел капли крови на своей шпаге. Потом демон не успел даже понять, куда делся противник, просто мимо пронесся порыв ветра.

А женский крик все звучал и звучал…

Женский крик оборвался, стоило только Виру оказаться рядом с кричащей черноволосой демонессой. Она еще падала на пол в глубоком обмороке от быстрого прикосновения к точке «сна» на шее, а эльф уже опускался на колени перед телом девушки, которая была для него так безумно дорога.

— Лея… — прошептал Вир, проведя ладонью по нежной щеке. — Милая… Не уберег, не успел…

Толпа демонов вокруг не решалась пересечь невидимой линии, которая отгородила эльфа от всего зала. Никто не решился и нарушить той тишины, что воцарилась в зале. Музыка стихла сама собой, никто не говорил музыкантам, что случилось. Остановились пары.

На коленепреклонного эльфа смотрели с испугом. Побледневший Армик даже забыл о дуэли, шагнул вперед, но его не пустили.

Какой-то незнакомый демон придержал за плечо, одними губами шепнув:

«Это опасно. Просто подожди…»

Проведя ладонью по щеке девушки, Вир закрыл ее глаза. Наклонился, чтобы коснуться губами нежного виска, а уже в следующий момент выпрямился.

В бирюзовых глазах читалась ненависть, подписывающая смертный приговор той сволочи, что посмела поднять руку на девушку, которая была так дорога мужчине. Сорвавшись с места, по еще горячим, не остывшим следам крови того, кто применил смертельный артефакт, Вир растворился во тьме за окном.

После его исчезновения тишина пробыла недолго. Вначале раздался тихий всхлип, затем кто-то вскрикнул, словно от боли или испуга. А затем все закрутилось, завертелось. Допросы, показания, извинения, повторные присяги, заверения в том, что вины в произошедшем их нет, соболезнования, сочувствия.

Демоны кружили по залу, хаотично метались от стены к стене, а в центре зала спала мертвая демонесса, пугающая окружающих до полусмерти.

… Темно-серая хмарь сводила с ума своей неправильностью. Летя между двух стенок коридора, Лея успела полежать на спине, на животе, попрыгать, покувыркаться, покричать, спеть песни, продекламировать древние легенды, а хмарь все не заканчивалась…

Пока со всего размаха девушка не вылетела в паутину.

— Ух! — буркнула она, зависнув в центре огромного кружева из тонких ниточек и потирая ушибленные ребра Обстановка вокруг была чем-то знакома, но чем именно Лея сказать сразу не смогла. Пока не нашла взглядом гору длинных свитков, раскиданных по паутинам в неожиданных местах, и не догадалась, что это все может значить. — Эй! Хозяева! Есть кто дома? Архивариус! Зараза этакая! Выползай! Не вылезешь сам, я драться полезу! А то жизнь дурацкая, оборвалась по-дурацки, и я зла-ая!

— А может не надо, — донесся робкий голосочек, и из огромного кокона показалась маленькая голова огромного арахнида.

— Надо, надо, — отозвалась Лея, уперев руки в бока. — Как я понимаю, пока мои там наверху или все не вспомнят, или дружно не перемрут как мухи, я с тобой здесь кукую? Сама по себе я из книги выбраться не могу?

— Быстро соображаешь, — защелкали огромные жвала и, шустро перебирая лапками, на ходу уменьшаясь в размерах, паук перебрался поближе к Лее. Сел, задумчиво ее изучая. — Ты не боишься меня?