Напиши, что нового. Очень скучно. Будь здоров и невредим.
Твой А. Чехов.
15 июня 1902.
Неглинный пр., д. Гонецкой.
Львову В. Н., 16 июня 1902*
3770. В. Н. ЛЬВОВУ
16 июня 1902 г. Москва.
Многоуважаемый Василий Николаевич, сегодня ночью получил телеграмму* такого содержания: «Не могу решить скоро при свидании лучшие пожелания. Соловьева». Что сие значит, понять не могу. Вероятно, барыню сбивают советчики*.
В понедельник уезжаю*, возвращусь к 5 июля.
Желаю всего хорошего, будьте здоровы.
Преданный
А. Чехов.
16 июня 1902.
На обороте:
Салтыковская платформа Нижегородск. ж. д.
Имение Третьяковых Горенки. Василию Николаевичу Львову.
Немировичу-Данченко Вл. И., 16 июня 1902*
3771. Вл. И. НЕМИРОВИЧУ-ДАНЧЕНКО
16 июня 1902 г. Москва.
16 июня.
Милый Владимир Иванович, Ольгу три дня кормили только сливками (без хлеба), выпивала она по 4 стакана в день — и только теперь перестала испытывать тяжесть внизу живота. Сегодня она уже сидела в кресле, ей уже позволено есть суп с курицей. А главное, мне позволено уехать, и завтра, 17-го, я уезжаю с Морозовым в Пермь. К 5 июля буду опять дома*.
Будь здоров и благополучен. Если хочешь, то телеграфируй мне по адресу: Пермь, Клубная гостиница. В Перми я буду 22, 23 и, вероятно, 24 июня. Из Перми поплыву выше. Будь здоров и покоен. Теперь 6 час. вечера; сейчас Ольга оденется, сядет в кресло и будет обедать (суп с курицей и портвейн). Она очень, очень похудела.
Поклонись Екатерине Николаевне и пиши. 5-го июля, повторяю, я буду в Москве.
Твой А. Чехов.
Уманскому С. Я., 16 июня 1902*
3772. С. Я. УМАНСКОМУ
16 июня 1902 г. Москва.
Многоуважаемый Семен Яковлевич, эту заметку* лучше всего поместить в виде корреспонденции из Покровского-Глебова, начиная со слов «Еще в прошлом дачном семестре…» Если в газете напечатают, то не очень охотно; редакции завалены такими корреспонденциями почти со всех станций.
Сердечно благодарю Вас за книги*.
Уважающий Вас
А. Чехов.
16 июня 1902.
Уманскому С. Я., 17 июня 1902*
3773. С. Я. УМАНСКОМУ
17 июня 1902 г. Москва.
Я уезжаю до 5 июля. С благодарностью возвращаю Вам книги*.
А. Чехов.
17 июня 1902.
Чеховой М. П., 17 июня 1902*
3774. М. П. ЧЕХОВОЙ
17 июня 1902 г. Москва.
17 июня.
Милая Маша, Ольга, по-видимому, выздоравливает; она уже сидит, и у нее уже нет того большого живота, какой был в Ялте. Боли прекратились, осталась одна только слабость. Как бы ни было, сегодня я уезжаю с С. Морозовым на Волгу и Каму; возвращусь к 5 июля.
Ольга будет болеть по крайней мере до осени, так что в Ялте ей этим летом не быть.
Нового ничего нет. Будь здорова, поклонись Мамаше, Марьюшке и Поле*. С Волги буду писать.
Твой А. Чехов.
Книппер-Чеховой О. Л., 18 июня 1902*
3775. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
18 июня 1902 г. Пароход «Кама».
18 июнь 1902.
Милая, хорошая моя жена Оля, в вагоне я спал чудесно всю ночь, теперь (12 час. дня) плыву по Волге. Ветер, прохладно, но очень, очень хорошо. Всё время сижу на палубе и гляжу на берега. Солнечно. Морозов везет с собой двух добродушных немцев, старого и молодого; оба по-русски — ни слова, и я поневоле говорю по-немецки. Если вовремя переходить со стороны на сторону, то ветра можно не чувствовать. Итак, настроение у меня хорошее, немецкое, ехать удобно и приятно, кашля гораздо меньше. О тебе не беспокоюсь, так как знаю, уверен, что моя собака здорова, иначе и быть не может.
Вишневскому поклонись и поблагодари его*; у него температура немножко высока*, он трусит и хандрит — это с непривычки.
Маме* низко кланяюсь и желаю, чтобы ей было у нас покойно, чтобы ее не кусали клопы. Зину* приветствую.
Буду писать каждый день, дуся моя. Спи спокойно, вспоминай о муже. Пароход трясет, писать трудно.
Целую и обнимаю жену мою необыкновенную.
Телеграфируй, что сказал Штраух*.
Твой Antoine.
* т. е. Анне Ивановне.
Книппер-Чеховой О. Л., 19 июня 1902*
3776. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
19 июня 1902 г. Пароход «Кама».
Дусик милый, телеграмму в Казани получил*, большое спасибо, целую тебя тысячу раз. Теперь я плыву по Каме. Погода чудеснейшая, ясно, тепло. Савва* очень в духе. Говорят, что Пьяного Бора* мы не увидим, так как будем в нем в пять часов утра. Это обидно. На Каме воды очень много. Я пишу это, а сам посматриваю в окошко: подплываем к Лаишеву*.
Береги себя, моя палочка. Без меня на дачу не переезжай*, я скоро приеду, раньше 5-го июля. Я здоров, сыт, мне тепло. Не сердись, не скучай, а будь в духе. Поклонись маме*, Володе* и Эле*, а если увидишь Карла Ивановича* и дядю Сашу*, то и им.
