– И ты чувствуешь себя… пло… плохо из-за этого? – Эшли нетерпеливо вытерла лицо, надеясь, что ее братья не увидят ее слез. – Из-за того, что любишь бабушку больше?

Лаура кивнула.

– Чувствовала. – Она фыркнула. – Пока не поняла, что мама хотела бы, чтобы я любила кого-то так сильно. Твоя вторая мамочка тоже хотела бы этого, Эшли. Любовь – замечательная вещь. – Уголок ее рта дернулся. – Ты не должна жалеть ее. Чем больше ты хочешь дать, тем больше обнаружишь, что ты получаешь.

Эшли нервно облизала губы, часть ее беспокойства пропала.

– То есть это хорошо – называть тебя так, как я хочу? И я должна хорошо чувствовать себя с этим? Это не будет ужасно по отношению к моей мертвой мамочке?

Лаура беззвучно выдохнула.

– Да на первые два вопроса и нет на последний, Эшли.

– И мамочка не будет сердиться на меня?

Смех мальчиков на секунду оторвал Лауру от мыслей. Она посмотрела, как ребята бегают друг за другом по полосе прибоя. Затем Лаура снова повернулась к Эшли.

– Не думаю, что она будет сердиться. Но, ты знаешь, это довольно сложные вещи, так ведь?

Злясь на себя, Эшли фыркнула и улыбнулась Лауре.

– Да.

– Ну, для взрослых это тоже трудно. Но я думаю, ты должна дать мамочке шанс и поговорить с ней, ладно? – Лаура сжала руку Эшли. – Не убьет же она тебя, она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хорошая мать.

Неохотно, Эшли кивнула.

– Да, она такая. – Девочка просительно посмотрела на Лауру. – Но ты тоже будешь там? Пожалуйста?

– Конечно. – Они снова обнялись и, на сей раз, Лаура не слышала сердцебиения девочки напротив своей груди. Через несколько секунд они улеглись на одеяло, глядя в небо.

– Могу я звать тебя мамой? – Застенчиво спросила Эшли, не поворачиваясь к Лауре.

Блондинка слегка улыбнулась.

– Мне бы это понравилось, дорогая. – Она сглотнула. – Но только, если ты готова к этому.

Эшли пожевала губу, серьезно обдумывая этот вопрос.

– Это, – сказала она, наконец, – это иначе, чем я называю мамочку. И все еще показывает, что ты любишь меня и заботишься обо мне, и что я люблю тебя, верно?

Лаура кивнула.

– Абсолютно. – Она надеялась, что ее голос не был столь же хриплым, как и у Эшли.

У Эшли появилась идея:

– Плюс, так ты называла твою мамочку, верно.

На сей раз, Лаура могла не отвечать вообще. Так что она просто кивнула.

– Хорошо, – настроение девочки резко улучшилось. Она встала, когда ее братья подошли к одеялу.

– Что не так, Эшли? – Спросил Кристофер, явно обеспокоенный. Он нервно теребил дужки своих очков, что делал всегда, когда волновался.

Аарон немедленно обнял сестру, предлагая ей утешение лучшим способом, который он знал. За исключением предложения пирога. С мороженым.

У Лауры сжалось сердце. Минуту назад дети готовы были вцепиться друг другу в горла, а теперь объединились так сильно, что, Лаура была уверена, никакая сила неспособна встать между ними.

– Теперь моя очередь для объятия, – настаивал Кристофер. – Не будь жадной свиньей, Аарон! Она и моя сестра тоже.

И, как все наиболее красивые моменты, печально подумала Лаура, этот был недолог.

Эшли решила проблему, вытерев слезы и обняв обоих братьев.

– Ничего неправильного, – ответила она. – У нас просто был девичий разговор. – Она улыбнулась Лауре, которая усмехнулась в ответ.

– Ты спросила ее? – Прошептал Кристофер достаточно громко, чтобы все могли слышать.

– Ага, – ответила Эшли. – Мы можем называть ее так, как хотим. Я собираюсь называть ее мамой. Бабушка сказала мне, что Лаура, я хочу сказать МАМА, называет ее мамой.

Оба мальчика повернулись к блондинке и с любопытством посмотрели на нее.

Лаура почувствовала, как кровь отливает от лица. "О, нет", мысленно задрожала она. "Не думаю, что я смогу пройти через это снова в скором времени. Я еще не оправилась от беседы с первым ребенком!"

– Можем мы называть тебя так же? – Наконец, спросил Кристофер.

Лаура моргнула.

– М-м-м… Конечно. Если вы этого хотите? – К концу этой фразы она стала вопросительной.

– Конечно! – Закричал Аарон.

– Круто! – Согласился Кристофер. – Спасибо, мама!

– Мы можем выпить колы? – Спросил Аарон. Когда Лаура не ответила сразу же, он добавил: – Пожалуйста? Мы съели весь завтрак, – мальчик решил, что проблема в этом.

– Хм… Конечно. Холодные напитки есть в доме.

– Спасибо, Лаура… э, мама! – Сказал Кристофер. – Кто первым до дома, Аарон. – Прежде чем брат успел ответить, Крис побежал.

– Нечестно! – Закричал маленький мальчик, срываясь с места так быстро, как только мог, и поднимая тучи песка.

Потрясенная Лаура могла только моргнуть.

– Бэт говорит, что с мальчиками легче, – мудро заметила Эшли.

Лаура покачала головой и улыбнулась.

– Я думаю, что даже если это правда, я не могу любить тебя больше. – Она заметила Дэв, которая шла к ним от дома. – Может быть ты тоже хочешь колу? Мы можем отложить беседу с твоей мамочкой, пока не вернемся домой в Вашингтон. Не думаю, что она бы возражала.

Эшли усмехнулась и кивнула. Она побежала вслед за братьями, остановившись по пути, чтобы поцеловать Дэвлин.

Дойдя до одеяла, Дэв с беспокойством посмотрела на Лауру.

– Ты в порядке?

– Меня только что полностью эмоционально выжали. Более чем один раз. – Она слегка наклонила голову, прислушиваясь к себе. – Но, фактически, я чувствую себя довольно хорошо.

Дэвлин оглянулась через плечо на детей. Затем она улыбнулась и подала Лауре руку.

– Добро пожаловать в материнство, мисс Страйер.

– Это всегда так? – Слабо спросила Лаура, обнимая Дэв за талию, когда женщины направились к дому и большей части ее именинного пирога, оставшегося со вчерашнего дня. Блондинка почувствовала низкий рокочущий смех в ответ.

– Я не хочу портить тебе сюрприз.

В один и тот же момент женщины повернулись друг к другу и их глаза встретились. Лаура не могла не улыбнуться. Следующие 50 лет будут ужасно интересными.

Дэв подошла к столу и достала маленький ингалятор. Он помогал быстрее, чем таблетки от мигрени, и не имел такого мерзкого привкуса.

Президент с отвращением посмотрела на стопку бумаг перед нею. Она встала в 4 утра, чтобы успеть к 7:30 на встречу в Чикаго, которая быстро превратилась в три встречи, заняв все ее время до полудня. Дневной график полетел к чертям и у Лизы чуть не случился апоплексический удар. Всю дорогу домой Дэв провела в конференциях с различными членами ее кабинета. Так или иначе, она сумела провести большинство встреч, которые пропустила. Но, к ее отвращению, она была вынуждена пойти на отчаянные меры, лично встретившись с двумя упорными сенаторами демократами из Нью-Джерси, чтобы объяснить, что часть законодательства об окружающей среде, против которой они, как ожидалось, выступят, стоит второго взгляда. Ко всему прочему, на пути в Вашингтон Дэв остановилась в Питсбурге для быстрой речи на ежегодной встрече Американской Ассоциации Страхования Здоровья.

День принес ошеломительный политический успех во всем, за что бы она не бралась, превысив самые смелые ожидания не только ее штата, но и ее самой. Но Дэв задавалась вопросом, было ли ценой ее здравомыслие и здоровье. Ей не удалось нормально поесть за весь день, она выпила не менее 11 литров кофе, и не могла сосчитать, на скольких людей накричала. Несмотря на попытку лечения мигрени, голова раскалывалась так отчаянно, что Дэвлин чувствовала тошноту. И у нее весь день стояла пелена перед глазами. Следующий человек, который скажет какую-нибудь глупость или хоть немного перестроит ее график, будет приговорен к медленной и мучительной смерти.