— Мы получили сообщение от авиакомпании «Квантас» о том, что Сьюзи Харпин вылетела в понедельник одним из рейсов. Пограничная служба подтверждает это. Она покинула страну со своим братом, Беном Харпином.

Со своим мертвым братом. Проклятье!

— Черт, это он! Куда они улетели?

— Тебе это не понравится. В Гонконг.

— Это Эд. Проклятый Эд Браун. Как он смог пройти контроль в аэропорту? Немедленно свяжитесь с Интерполом и…

— Уже связались.

— Нужно немедленно предупредить Макейди!

— И это уже сделано, Энди. Гонконгская бригада Интерпола обещает заниматься сейчас только нашим делом. Они собираются отыскать Макейди.

О, боже милостивый! Макейди…

Ночной рынок являл собой грандиозное зрелище.

Макейди жадно ловила новые впечатления: разговоры на мандаринском и кантонском, перестук деревянных подошв, смех, ссоры и вопли торговцев. Бессмысленный звон будильников на одном из прилавков. Невообразимое множество ярких маек, флагами реющих над соседним. Некоторые столики были завалены коробочками с фальшивыми самоцветами, незаконно произведенными часами «Роллекс», сувенирами, игрушками, пиратскими компакт-дисками. Из дешевых пластиковых бум-боксов неслась музыка. На пахучих прилавках уличных торговцев съестного шипела жирная и сладкая снедь, пузырящаяся на сковородках-воках и в сотейниках. Густые запахи выплывали из оживленных кафе и ресторанов, смешиваясь с «ароматами» гниющего в закоулках мусора.

Мак, широко распахнув глаза, брела за Джен в плотной толпе двигавшихся плечом к плечу азиатов, едва достававших ей до талии. «Копии часов, копии часов», — кричал кто-то. Макейди повернула голову на звук, но людской поток протащил ее мимо, к другому прилавку, заваленному точно такими же часами. Со всех сторон с тентов свисали вывески, обшарпанные кварталы жилых домов, похожие на штабели обувных коробок, громоздились над неоновыми надписями и сутолокой апофеоза капитализма. На стенах полуразвалившихся зданий выступали ржавые грязные пятна, крошечные кубики кондиционеров цеплялись за края оконных рам. Условия здешней жизни, должно быть, далеки от совершенства. Неудивительно, что атипичная пневмония так быстро распространилась по вентиляции, водопроводным и канализационным трубам. Город боролся с болезнью, он уже возвращался к жизни — более чистый и безопасный, хотя по-прежнему переполненный потоками людей, чей жизненный уровень разнился настолько, что человек западной цивилизации мог это постигнуть, лишь увидев воочию.

Макейди пожирала глазами прилавки, надписи, здания — все подавляющее многообразие уличного пространства. Все это время сотни аборигенов сновали вокруг, торгуясь, покупая, жуя и перемещаясь в огромном человеческом океане.

Мак рванулась вперед и схватила Джен за руку:

— Эй, я не хочу потерять тебя…

— Пойдем вон туда, я покажу тебе сумки! — воскликнула Джен. — Это прекрасные копии последних работ Луи Вюиттона, и всего за пятьдесят гонконгских долларов! Это значит, что сумка стоит десять долларов США.

— Десять баксов?

— Подделки высшего качества. Очень хорошие.

Мак старалась не отставать от Джен в густой толпе, скопившейся у прилавка, на котором не оказалось ничего, кроме запаянных в прозрачный пластик фотографий сумочек и бумажников от Гуччи, Луи Вюиттона и Берберри.

— Но где же сумки? — удивилась Мак.

— Какого дизайнера предпочитаете? — спросил ее продавец. — Хотите Берберри? Гуччи?

— Луи Вюиттона, — хихикнула Джен.

— Я принесу. Какую именно?

— М-м-м, хочу взглянуть вот на эту. — Джен показала на ламинированную картинку с сумкой, украшенной надписями в стиле граффити. — Сколько стоит?

Продавец достал калькулятор и что-то подсчитал. Результат он показал Джен.

— Сто гонконгских долларов? Слишком дорого, — мотнула головой девушка.

Мак быстро прикинула в уме. Приблизительно двадцать канадских долларов. Выгодная покупка.

— Очень хорошее качество. Двойное «А». Я вам покажу. — Продавец вылез из-за прилавка и побежал по переулку.

— Что случилось?! — опешила Мак. — Куда это он?

— Их обкрадывают по два раза на дню. Гораздо безопаснее показывать покупателям каталог. Сумки они хранят в укромном месте и приносят, когда покупатель хочет их рассмотреть. Так работают очень многие.

Взгляд Мак привлек соседний прилавок. Книги Мао, игрушки с изображением Мао, значки с Мао. На следующем развевалось умопомрачительное нижнее белье. Имелась даже пара мужских трусов с головой слона спереди. Излишним было бы объяснять, какая часть тела должна была скрываться в его длинном хоботе.

— Господи. Ты только посмотри! — ахнула Мак.

Далее располагался прилавок торговца майками с портретом Усамы бен Ладена. Мак подошла поближе.

— Глазам своим не верю, — с отвращением пробормотала она. На вешалках висели футболки с изображением рушащихся башен Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, а посередине красовалась все та же физиономия бен Ладена. Дизайн майки носил явно пробенладеновский характер. Что за черт?

Мак обернулась, чтобы поделиться увиденным с Джен, но той нигде не было. Высокий подросток в спешке оттолкнул ее в сторону. С трудом удержав равновесие, она завертела головой, высматривая Джен, но та как сквозь землю провалилась. Мак встретилась взглядом с белым мужчиной, стоявшим в нескольких метрах. Невысокий, худощавый, с темно-русыми волосами и светлыми глазами. По спине Макейди пробежал холодок. Мужчина смотрел на нее не отрываясь.

Он похож на…

Мак почувствовала, как паника охватила все ее существо. Мужчина напоминал Эда Брауна. Вдоль позвоночника пробежали мурашки. В памяти вновь возникло лицо рыжего фотографа, замеченного ею на показе мод. Пришлось замедлить шаг и припомнить все подробнее. Это не мог быть Эд Браун. У Эда не русые волосы.

Тебе просто померещилось. Успокойся.

Но покой не возвращался. Появление человека, очень похожего на Эда, хоть и с другим цветом волос, повергло Мак в ужас, и она почувствовала, что находится на грани истерики. Толпа уже казалась не просто людским морем, а, скорее, готовой ее поглотить пучиной. Мак показалось, что в воздухе стало меньше кислорода, и она коротко и часто задышала, пытаясь наполнить легкие.

Уйти. Скорее уйти отсюда.

Мак побежала обратно к прилавку с сумками и, не найдя там Джен, беспорядочно заметалась, пытаясь отыскать ее взглядом. Нужно срочно выбраться их толпы на открытое пространство. Она нырнула за свободный прилавок, а потом — в узкий проход, тянувшийся вдоль рынка. Он разветвлялся на несколько извилистых торговых рядов, но ни в одном из них Джен не было. Ни одного знакомого лица. Она должна поскорее выбраться отсюда. Чувство, похожее на клаустрофобию, охватило Мак и повергло ее мысли в хаос.

Не может быть, это не Эд. Он в Австралии, а не в Гонконге.

Если только…

На первой полосе газеты была статья о ее бегстве в Гонконг.

Господи, что, если это он?

Она рванулась влево и попала на оживленную, как муравейник, улицу. Сотни, нет, тысячи людей ходили, разговаривали, торговались. Неоновые надписи сверкали, мигали, манили. Отель «Вирджиния». Компьютерные игры. «Ливайс». «Фэйрвуд». DVD. Импортная модная одежда. Китайские надписи светились повсюду, на всех до единой плоскостях, и надо всем этим коловращением развевался огромный розовый плакат:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА НОЧНОЙ РЫНОК!

Мак посмотрела направо. Там было еще хуже. Толпа колыхалась повсюду, насколько хватало глаз. Куда подевалась Джен? Как она ухитрилась потерять Мак? Ведь ее невозможно не заметить в толпе. Джен выше всех окружающих на шесть дюймов. Так же, как и сама Мак, видная отовсюду из-за своего роста и светлых волос. Может быть, Джен ее заметит?

Возьми себя в руки, Мак.

Эд видел ее. Она осталась одна. Ее глаза расширились в паническом страхе. Рот раскрылся, выкрикивая слова, которых никто не слышал. Она перепугана, растеряна.