Макар тоже покивал головой.

Перекусив, Вилея засобиралась.

— Полечу. Мне еще надо посмотреть страницу.

— Страницу? Книги Бытия? Где должны проступать надписи? — оживился Макар. — Можно мне тоже посмотреть?

Женщина уставилась на него.

— Откуда ты знаешь?

— Ему папа все рассказал.

Хранительница Книги развела руками.

— Ну уж если ему сам рулат рассказал, с меня взятки гладки! Полетели.

Макар зашелся в нетерпении. Какая-то шальная мысль сверлила его, что именно при нем проступят на бумаге таинственные послания. Ведь он, Макар Бережной, как магнит притягивал к себе события мирового значения.

Книга временно хранилась в одном из больших административных зданий на окраине Дара, недалеко от пирамиды Ланы.

Они прошли пост охраны на входе, поднялись по лестнице и, миновав вереницу длинных коридоров, вошли в небольшой зал. В центре помещения высился массивный постамент, на котором под углом лежала знакомая Макару Книга. Она была открыта в самом конце, ее пожелтевший от времени бумажный разворот был пуст.

— Сегодня ничего нет, — констатировала Вилея и начала фиксировать что-то на панели в стене.

— Давайте немного подождем, вдруг что-то проявится, — сказал Макар.

— Да так можно до утра просидеть, и потом еще десять тысяч лет, — усмехнулась Вилея. — Ну хорошо, давай полхрона постоим.

— Здесь стоит защита, как на границе? — спросил Бережной и протянул руку к постаменту.

Его тряхнуло так, будто молния прошила. Отбросило на два метра в сторону, на пол. Лежа он удивленно озирался то на Книгу, то на женщин.

— Куда ты лезешь, Макар! — крикнула Лана. — Тут же убить может! Как же мы его не предупредили, Вилея!

Виноватая Вилея бросилась поднимать Макара. Она резко нагнулась, тут же схватилась за спину, застонала и сама осела на пол.

— Да что вы! — разозлилась Лана. — Вы тут решили массовое самоубийство устроить? Что у тебя — спина?

Женщина через силу кивнула. Поднявшийся Макар и Лана осторожно поставили ее на ноги. На правах самого здорового, Лана распорядилась:

— Макар, ты уже хорошо ориентируешься в городе. Лети к себе. Я провожу Вилею домой, может, посижу с ней. Будет хуже — вызовем врачей.

Выходя из зала, уже на пороге, Вилея, верная долгу хранителя Книги, все же еще раз обернулась на священный предмет своего попечительства. Потом, сжав губы от боли и уперев руку в пояс, она с помощью Ланы вышла в коридор. От услуг Макара, желавшего тоже проводить ее, раненая вежливо отказалась.

Вилея попросила отвезти ее на левиусе, и женщины пошли к лифту на крышу — на стоянку летательных аппаратов. Макар двинулся в другую сторону — обратно к лестнице вниз, к парадному входу. Провожая их взглядом, он увидел в дальнем конце коридора охранника этажа, который вышел из дежурки и, помогая женщинам, уехал с ними на лифте.

Здание в этот час было пустынным. Оставшись один в коридоре, Бережной остановился. Подошел к окну. Отсюда не видно было разбитого центра Дара. Зато открывался вид на прекрасный фантастический город, напоминающий смесь далекого прошлого с далеким будущим, утопающий в зелени, которую закатное солнце озарило красными и золотыми тонами. Небо то и дело прорезали точки: маленькие и большие — птицы и люди. Все-таки, как удивителен и непостижим мир, Вселенная, думал Макар. Кто есть мы, и что есть вокруг нас? В каком сне всего несколько дней назад могла ему привидеться та реальность, в которой он сегодня? А ведь остальные шесть миллиардов людей так и живут, не ведая ни о чем. А эти, мидяне, они ведь тоже не знают, что там дальше. А может и над ними кто-то стоит, и их Книга — она тоже написана только для них?..

Макар поежился. В чем он — самый дальний и главный промысел Божий?

Оглянувшись по сторонам, он развернулся и снова зашел в зал Книги Бытия.

Назавтра, погожим безветренным утром, состоялись похороны жертв агрессии ноэлитов. После расчистки всех завалов стало известно их общее число. Цена победы равнялась тридцати семи тысячам восьмистам сорока трем павшим дарийцам. Для города-государства это были жуткие цифры. Еще тринадцать тысяч трупов ноэлитов были спущены под землю, в морозильные ангары. Отцы Дара еще не решили, что с ними делать — надо бы вернуть ноэлитам, но после того, что они сотворили, с ними прекратили дипломатические контакты.

Нескончаемой вереницей, под траурную музыку, тела павших повезли на кладбище.

Зрелище мрачно поражало: змея левиусов, растянувшаяся от города на километры, облепленная пчелиным роем людей в черных балахонах, и все это — под непрерывный вой и причитания родственников погибших.

Церемония длилась несколько часов. Речи, салюты, заверения в том, что больше такого не допустят. Сценарий массового траурного мероприятия был списан дарийцами у землян. Раньше здесь в этом не было необходимости. Хоронили людей, умерших от старости, или погибших от несчастного случая. Несколько раз хоронили разведчиков, которых не успевали спасти от смертельного ранения; но то были редкие исключения, не создавшие традиций погребальных мероприятий такого масштаба.

Макар с Ланой держались несколько в стороне от траурного собрания. Лишь когда всех погибших предали земле и были оформлены могилы, они спустились вниз возложить цветы. Девушка долго держалась, дрожала губами и глазами, но сопротивлялась слезам. Потом, когда увидела могилу своей подруги, не выдержала, расплакалась.

Обратно возвращались ближе к полудню.

Мидянка мрачно молчала.

Макар сжал ее руку.

— Ты видел, как изменились люди? — спросила Лана. — Мы ведь не знали, что такое война. Это же ужас. Мы тысячи лет видели это на экране. Понимали, что это страшно, но это где-то далеко. Как это могло произойти здесь? Это абсурд, мы спим.

— Наоборот, вы проснулись, — ответил Макар.

Лана долго и грустно смотрела на него.

— Оставайся у нас, Макар… Я поговорю с папой, он поможет все уладить.

Бережной закусил губу. Молчал.

— Я скоро начну стариться, — наконец произнес он. — А ты останешься юной и красивой.

— Нет, — сказала Лана и замолчала.

Макар не понял смысла слова «нет», но переспрашивать не стал.

Вернулись в его пирамиду.

— Да, что-то забыл, как там Вилея? — спросил Макар, заказывая на панели обед. — Не пришлось врача вызывать?

— Нет, все нормально. Уложила ее, посидела, пока она не уснула, и полетела домой.

Обедать девушка наотрез отказалась.

— Лана, что бы ни случилось в прошлом, надо смотреть в будущее, — пытался ободрить ее Макар.

— Будущего еще нет, смотреть некуда. А прошлое — вот оно перед глазами.

— Да… — вздохнул Макар. — Вот если бы попасть в это самое прошлое, да подправить его…

— В наше прошлое не попадешь. Попасть можно только в ваше прошлое, — сказала Лана.

Снова как обухом по голове ударила.

— Как…

— Да просто. На кристалле выбрать функцию и пожалуйста — в любое время, в любую точку. Только это пройденный этап, огромный риск…

Договорить она не успела.

В пирамиду вошли трое витязей Чести в нарядных мундирах.

Старший из них, широкогрудый как бочка молодой офицер, веско сказал:

— Всем оставаться на местах. Макар, ты подозреваешься в тяжком преступлении против Дара. Сейчас в пирамиде, где ты временно проживаешь, будет произведен обыск.

Надо было видеть Лану.

— Ты что, Манест, с левиуса упал? Какой обыск, какое преступление?!

Здоровяк не спеша повернулся к девушке. По их взглядам было понятно, что они хорошо знают друг друга.

— Лана, имеется серьезное подозрение, что твой приятель — шпион.

— Да ты спятил! Сам ты шпион!.. Вы там со своим Гларом совсем мозги выдохнули?.. Да если бы не Макар… Да ему вообще памятник ставить надо!

— Памятник — дело наживное, — возразил офицер, сдерживаясь на ее резкость. — Все будет зависеть от тяжести вины.

— А в чем конкретно меня обвиняют? — подавляя подступающий мандраж, спросил Бережной.