До сих пор не приведено никаких данных о том, что обвинения Н.В. Иванова имели под собою какие — либо основания. Однако в результате этого консервативная оппозиция на Первом Съезде народных депутатов СССР точно также, как и на XIX партийной конференции, была парализована.
22 мая 1989 г. состоялся новый Пленум ЦК КПСС[1909]. Он был посвящён Первому Съезду народных депутатов СССР. На этом Пленуме снова привлёк к себе внимание Б.Н. Ельцин. Он предложил передать на Съезде власть от партии к Советам. И хотя именно в этом заключалась цель начатой политической реформы, его предложение поддержки не получило[1910].
23 мая, т. е. на следующий день после Пленума, состоялась новая встреча руководителей партии с народными депутатами. А.Д. Сахаров тоже поднял вопрос о необходимости отмены 6 статьи, но его поддержал только Ю.Н. Афанасьев[1911].
Действовали ли они на свой страх и риск или же все эти три выступления были согласованы с генсеком, мы не знаем. Но обращает на себя внимание следующий факт.
«Сразу после выборов, ещё до съезда народных депутатов, — пишут Е. Клепикова и В. Соловьёв, — Горбачёв позвонил Ельцину и предложил встретиться. Встреча продолжалась с час»[1912]. Ни первый, ни второй об этой встрече в своих мемуарах ничего не пишут. Однако данный факт подтверждают воспоминания Д. Мэтлока. Из них явствует, что подобная встреча действительно имела место и на ней Б.Н. Ельцин и М.С. Горбачёв договорились «создать механизм постоянных контактов»[1913].
По утверждению Д. Мэтлока, он познакомился с Борисом Николаевичем ещё в августе 1987 г. (когда тот возглавлял МГК КПСС) и сразу же обратил на него особое внимание[1914]. Через некоторое время Б.Н. Ельцин был смещён со своего поста, выведен из Политбюро и оказался в Госстрое. Казалось бы, с этого момента он потерял интерес для американской дипломатии.
Однако здесь следует вспомнить признание А. Даллеса, который, характеризуя приёмы работы ЦРУ, писал: «…западные разведывательные службы стараются установить контакт с лицами, которые, по их мнению, окажутся в числе тех, кого сместят или кто попадёт в немилость, а возможно, подвергнется и более строгому наказанию, чтобы попробовать убедить их в том, что они нуждаются в помощи и могут получить её, если согласятся сотрудничать с нами»[1915].
Поэтому неудивительно, что, как позднее признался Д. Мэтлок, после отставки Б.Н. Ельцина он установил с ним неофициальные контакты[1916].
«Я, — поведал бывший американский посол в 2007 г. со страниц «Нью — Йорк таймс», — пришёл к выводу, что он один из самых объективных аналитиков советской политики, и продолжал общаться с ним и после его падения. Время от времени мы с женой встречались с ним и его женой Наиной и вместе обедали»[1917].
Неужели американскому послу в Москве не с кем было больше обедать? Конечно, нет. Следовательно, он присматривался к Б.Н. Ельцину, собираясь использовать его для будущих политических игр как представителя оппозиции.
Могли ли эти встречи остаться незамеченными КГБ СССР? Нет. Но тогда получается, что приватные контакты члена ЦК КПСС, каковым оставался Борис Николаевич, с американским послом были санкционированы и на Лубянке, и в Кремле. Одно из двух: или Б.Н. Ельцин нужен был там как источник информации о намерениях американской дипломатии, или же Кремль и американское посольство собирались разыгрывать одну и ту же карту.
Через некоторое время после выборов Борис Николаевич снова встретился с американским послом. Где, когда и по чьей инициативе, мы не знаем. Известно лишь, что 28 марта, Б.Н. Ельцин отправился отдыхать в Кисловодск[1918] и тогда же «в марте» Д. Мэтлок улетел в Вашингтон[1919]. Вернулся он «в конце апреля»[1920]. И тогда же, видимо, к Пленуму ЦК КПСС, который состоялся 25 апреля, в Москву вернулся Б.Н. Ельцин.
Это даёт основание предполагать, что обе встречи Б.Н. Ельцина (и с М.С. Горбачёвым, и с Д. Мэтлоком) имели место не ранее конца апреля.
Американцы внимательно следили за судьбой Б.Н. Ельцина, и ещё до выборов у них сложилось убеждение в возможности использования его в своей политике. Понимая, что в СССР все его контакты могут отслеживаться КГБ, было решено пригласить его в США.
«Я, — вспоминал Д. Мэтлок, — ещё раньше обдумывал, каким образом можно было бы организовать его поездку… Однако, пока Ельцин был заместителем председателя Госкомитета по строительству, для визита в США имелись препятствия протокольного характера»[1921]. Выборы принципиально изменили статус Бориса Николаевича.
Весной 1989 г., когда Б.Н. Ельцин находился на отдыхе в Кисловодске, ему позвонили из Нью — Йорка и предложили издать воспоминания[1922].
Если бы с таким предложением к нему обратились в конце 1987 г., когда он сложил с себя обязанности кандидата в члены Политбюро и был устранён с должности секретаря МГК КПСС, это можно было бы понять как стремление сыграть на сенсации. Между тем к весне 1989 г. эта история стала забываться даже в СССР. Поэтому поступившее к Б.Н. Ельцину предложение — это или замаскированный подкуп, или шаг на пути раскручивания его как оппозиционного политика.
После того, как Б.Н. Ельцин вернулся из Кисловодска в Москву, состоялась его встреча с американским послом. Причём к тому времени у них сложились такие доверительные отношения, что Борис Николаевич, который так и унёс с собой тайну своей встречи с М.С. Горбачёвым весной 1989 г., счёл возможным посвятить иностранного посла не только в сам факт встречи, но и в содержание достигнутого ими сугубо конфиденциального соглашения[1923].
Это свидетельствует о том, что только что избранный народным депутатом СССР Б.Н. Ельцин по сути дела продемонстрировал готовность сотрудничать с американским посольством за спиной главы своего государства. Был ли это первый подобный шаг с его стороны или же такую готовность он продемонстрировал ещё ранее — в любом случае это означает, что не позднее весны 1989 г. Б.Н. Ельцин стал вести двойную игру.
Показательно, что именно в это время либеральная оппозиция начинает сеять первые зёрна недоверия к главному «перестройщику». 21 мая А.С. Черняев записал: «Ельцин и Сахаров съездили в Тбилиси. И распускают слухи, что в «кровавом воскресенье» виноваты не только Чебриков, Язов и Лигачёв, но и Горбачёв»[1924].
И здесь же: «Гдляна и Иванова решили остепенить. Так на том же TV передаётся «всеобщее возмущение народа». Но в то же время в Москве намечен митинг, организованный «стачечным комитетом» в защиту Гдляна от властей. А они не только Лигачёва, Соломенцева и Романова назвали (на весь Советский Союз) взяточниками, но намекали и на Горбачёва»[1919].
В связи с этим заслуживает внимания следующий факт. Оказывается, весной 1989 г. в Совете безопасности США была создана специальная «рабочая группа» для разработки аргументации, «сеющей сомнения в успехе перестройки в Советском Союзе и надёжности позиции руководства советского государства»[1926].
