Хозяин велит слуге-хелмцу разбудить его в пять утра. Слуга расталкивает его в три часа ночи:

— Я только хотел сказать, вам надо поторопиться со сном: через два часа вставать.

Вариант.

— Я только хотел вас успокоить: вы можете спать еще целых два часа!

Слуга-хелмец:

— Вы велели мне принести литр вина. Оно в бутылку все не вошло. Остаток я налил в пустое днище бутылки. — И он подает барину перевернутую бутылку, не закрытую пробкой.

— Хамор (осел), а где остальное вино?

— Здесь, в верхней части, — отвечает слуга и снова переворачивает бутылку горлышком вверх.

Хелмец с густой бородой прочитал в Талмуде, что густобородые люди глупы. Он рассердился, но потом решил сделать что-нибудь с бородой. Но что? Брить бороду запрещено. Но нигде не сказано, что нельзя проредить бороду с помощью огня… И он поджигает себе бороду.

Когда у него зажили ожоги, он велел принести себе Талмуд и на той странице, где говорилось о глупости густобородых, написал: "Бодук у-менусе" ("Проверено и испытано").

Хелмец читает: "Бог помогает дуракам".

— Разве люди не говорят, что я осел? Это можно проверить немедленно.

И он прыгает из окна.

Лежит хелмец со сломанными ногами и стонет:

— Я знал, что я не дурак. Но о том, что я такой умный, я даже не догадывался!

В Хелме.

— Я собираюсь давать деньги в рост.

— Прекрасно. Дайте мне ссуду: пятьсот рублей.

— Ладно. За это я возьму с вас двадцать четыре процента.

— Какая чепуха! С надежного должника просят самое большее десять процентов.

— Ну ладно. Тогда пускай с вас будет десять процентов. Я хочу, чтобы вы были надежным должником.

В Хелме кончились спички. Вечером местечко погрузилось во тьму. Поэтому один хелмец отправляется в соседний город, покупать спички.

Вечером он возвращается — без спичек!

— Интересное дело, — объясняет он. — Когда я туда приехал, был белый день: зачем было покупать спички? А здесь, в Хелме, опять темная ночь!

Диалог на хелмской почте:

— Когда уходит почта в Пинчев?

— Каждый день.

— И в среду тоже?

В Хелме.

— Янкель, ты куда так торопишься?

— Теща моя приезжает. Сообщила, что в среду.

— Но сегодня же вторник!

— Знаю. Но в среду у меня не будет времени.

Хелмец Янкель в кошерном ресторане съел все меню — и остался голодным, словно и не ел ничего. Он снова заказал все меню, потом в третий раз — и все равно не наелся.

На столике стоят соленые крендельки. Он съедает один — и вдруг чувствует, что сыт.

— Знал бы, заказал бы с самого начала один кренделек! — говорит он.

Хелмский меламед нашел работу в соседнем городе. Хотя это не очень далеко, домой он приезжает только раз в год, по большим праздникам.

— Почему ты не приезжаешь каждую неделю? — спрашивает его кто-то.

— Не могу себе этого позволить. Я бываю дома раз в году — и каждый раз после этого жена рожает мне ребенка. Представь, что было бы, если бы я приезжал каждую неделю!

Гершеле Острополер, популярный и довольно язвительный острослов, — реальная личность: он жил в XVIII веке и был слугой у цадика. Всю жизнь он пил, и у него не было ни кола ни двора.

Согласно старинному поверью, в ночь на Тиша-Беав небо разверзается, и в этот миг исполняются любые желания.

В ночь на Тиша-Беав Гершеле и другие евреи сидят перед синагогой, каждый произносит свое заветное желание. Гершеле мечтательно говорит:

— Я хотел бы быть королем. На мое королевство нападают враги, мой дворец в огне — я выбегаю в одной рубашке…

Его слова слышит ребе — и спрашивает удивленно:

— Странное желание! Чего ты, собственно, желаешь? Гершеле, вздыхая:

— Рубашку, ребе!

Вариант.

Гершеле говорит:

— А еще я хотел бы быть единственным попрошайкой в Бердичеве.

Собеседники, ужасаясь:

— Ты хочешь быть нищим?

— Почему нищим? Вы знаете, сколько денег выплачивают за год бердичевские благотворительные кассы? Десять тысяч рублей! И все это досталось бы мне!

Гершеле Острополер пропил последнее, что у него было, и спит на голой скамье. Люди советуют ему:

— Меньше пей и купи себе подушку, набитую перьями!

— Ну уж нет, — говорит Гершеле. — Как-то раз я спал на одном-единственном перышке. Утром я был весь разбитый. А теперь вы говорите, чтобы я спал на целой подушке с перьями!

Когда к ребе, у которого служил Гершеле, приходили за советом иногородние евреи, Гершеле — в отсутствие хозяина — часто выдавал себя за него.

Однажды к ребе пришел молодой мужчина и спросил, искуплен ли его грех. Он честно отбыл свое наказание: три дня жевал солому. Удивленный ребе заподозрил, что дело тут не обошлось без Гершеле, и призвал его к ответу.

— Да, ребе, — ответил Гершеле, — я принял парня, когда вас не было. Он рассказал, что ночью ошибся дверью, а когда собрался лечь в постель, оказалось, там уже лежит смазливая девушка. Он удрал, но все-таки чувствует себя грешником и хочет искупить свой грех… Ну так вот: если ты убегаешь от красивой девушки, которая лежит в постели, то ты — скотина и должен жевать солому.

К цадику, у которого служил Гершеле Острополер, пришла женщина и стала жаловаться, что от нее сбежал муж. Ребе утешал ее, обещал, что муж вернется. Тут в разговор вмешался Гершеле: "Да не вернется он!" Когда женщина ушла, ребе принялся ругать Гершеле. А тот ответил:

— Ребе, вы смотрели в свои фолианты, и у вас выходило, что в конце концов муж должен вернуться. А я посмотрел на женщину, и мне стало ясно: он ушел навсегда!

У бедной женщины тяжелые роды. Ее мать приходит к ребе за советом; когда она уходит, Гершеле тоже дает ей совет: пусть положит роженице на пупок крейцер. И что вы думаете: совет Гершеле оказался удачным.

— Как это тебе пришла в голову такая идея? — спрашивает его ребе.

— Очень просто, — отвечает Гершеле. — Я же знаю: если бедняк почует где-нибудь крейцер, он сразу туда прибежит.

Гершеле оказался в чужом городе. Вечер пятницы. Никто из местных и не думает пригласить его к себе на шабес.

Тогда Гершеле идет в дом богатого ювелира и спрашивает:

— Сколько бы вы заплатили за бриллиант с яйцо величиной? Или, может, лучше мне спросить у ваших конкурентов?

Ювелир, разумеется, приглашает Гершеле провести у него шабес. Ведь в святой день нельзя ни продавать, ни покупать, а если отпустить чужака, конкуренты его в конце концов перехватят.

Гершеле принимают, как герцога. Когда шабес завершился, ювелир говорит:

— Ну, показывайте ваш бриллиант!

— Какой бриллиант? — удивленно спрашивает Гершеле. — Я торгую подержанной одеждой. Я хотел только узнать цену, на случай, если вдруг найду такой бриллиант в кармане старых штанов.