Пражский комик Макс Палленберг при взгляде на немецкий студень воскликнул:
— Да не дрожи ты так! Я тебя и пальцем не трону!
Гитлеровские времена
В самом начале правления Гитлера, когда евреи еще могли жить в Германии, разносчик мацы позвонил у дверей своего клиента и приветливо сообщил:
— Хайль Гитлер, господин Кон, я принес вашу мацу.
Розенштейн едет в купе вместе с штурмовиками. Чтобы позлить еврея, они все время орут "Хайль Гитлер!". Выходя из купе, Розенштейн вежливо оборачивается к штурмовикам и говорит:
— Господа, вы ошиблись. Я вовсе не Гитлер!
По "Нюрнбергским законам" евреям не разрешалось нанимать арийских служанок моложе сорока пяти лет.
Кон обратился на биржу труда с запросом на служанку. Когда чиновник обратил его внимание на новый закон, Кон сказал:
— Может, вы разрешите мне вместо одной служанки взять двух по двадцать три года каждая?
После 1933 года еврей замечает нищего, на груди у которого висит табличка с надписью: "Ослеп полностью. У евреев милостыню не беру". Еврей говорит ему:
— Снимите табличку, и я дам вам пять марок.
— Только и ждал ваших эйцес (советов)! Вы что, хотите меня учить, как надо просить подаяние при этих бандитах?
Гитлеровский рейх. Когда евреи еще имели право ездить по железной дороге, старик Майзель сидел в купе один. Его взгляд упал на плакат: "Немец не лжет!" Майзель размышляет: "Хорошо, пусть один немец не лжет. Тоже мне процент при восьмидесяти миллионах!"
Два еврея сидят в берлинском кафе. Вдруг один из них с тоской произносит:
— А все-таки Моисей был большой скотиной!
— Ради всего святого! Как ты отзываешься о нашем великом пророке? Он же вывел нас из Египта!
— Как раз поэтому! Не выведи он нас, у меня был бы сейчас английский паспорт…
Немецкий еврей приходит в государственное учреждение с просьбой поменять имя.
— В принципе, это не разрешается. Только если у вас есть серьезные причины. Как ваше имя?
— Адольф Вонючка.
— Да, вас можно понять. А какое имя вы хотели бы взять?
— Хаим Вонючка.
В 1933 году Гитлер произносит программную речь. В первом ряду сидит старый бородатый еврей и все время покачивает головой. Когда собрание окончилось, Гитлер приказывает привести его к себе и спрашивает:
— Во-первых, как вас вообще пропустили сюда? А во-вторых, почему вы все время качали головой?
На это еврей отвечает:
— Что касается первого вопроса, то я просто сказал им, что я дедушка Геббельса, и меня сразу посадили на самое почетное место. А почему я все время покачивал головой? Видите ли, господин рейхсканцлер: в память об освобождении из египетского плена мы едим мацу, в память об освобождении от персидского министра Амана мы едим в день Пурим хоменташн (сладкие пирожки с маком). И вот я размышлял, какое кушанье будет у евреев после вас…
После вторжения нацистов в Польшу отчаявшийся хасид приходит к своему ребе и спрашивает:
— Ребе, ведь будущее вам открыто. Скажите, когда наконец Гитлер умрет?
— Точной даты я не знаю, — отвечает ребе. — Но одно я знаю совершенно точно: в тот день будет праздник.
Вскоре после прихода к власти нацистов берлинские евреи пытались вложить свои сбережения в дорогие антикварные вещи. Торговец предметами искусства пришел к своему лучшему покупателю, богатому банкиру, осторожно открыл принесенную с собой шкатулку и сказал:
— Я принес вам нечто особенное: посмертную маску Франца Листа.
Банкир долго разглядывал маску, потом спросил:
— А чего-то вроде этого с лица Гитлера у вас нет?
Один еврей сидит на скамейке в парке и читает еврейскую газету. К нему подсаживается другой еврей, раскрывает номер нацистской газеты "Фелькишер беобахтер" и говорит:
— Я читаю эту газету для успокоения. Еврейская газета переворачивает мне всю душу: погромы в Венгрии и Польше, преследования евреев в Румынии, террор в Палестине… А из этой газеты я узнаю, что мы, евреи, — самые богатые и могущественные люди на земле и что нам принадлежит вся власть в России и Америке.
Два еврея идут вечером по улице. Оглянувшись, они замечают сзади двух штурмовиков.
Один говорит другому:
— Давай пойдем быстрее.
— Да ничего они нам не сделают, — отвечает тот.
— Ничего нельзя знать заранее. Их двое, а мы одни.
Генерал фон Людендорф произносит в мюнхенской кофейне антисемитскую речь:
— Евреи и только евреи виновны в поражении Германии!
Тут к Людендорфу подходит господин с еврейской
внешностью и вежливо говорит:
— А я и не знал, господин генерал-фельдмаршал, что вы еврей!
Немецкая школа вскоре после прихода к власти нацистов.
— Как твое имя, Хинрихс (учитель обращается к ученикам по фамилии)?
— Бальдвин.
— А твое, Хартвиг?
— Кнут.
— А твое, Розенцвейг?
— Вы будете смеяться, господин учитель: Адольф.
Урок истории.
— Хинрихс, скажи мне: почему Германия проиграла войну?
— Потому что в германской армии были евреи. Они были трусами. Бежали с поля боя. Поэтому Германия потерпела поражение.
— Хорошо. Хартвиг, назови еще причины.
— Евреи сидели в интендантской службе. Они были ворами. Они украли весь провиант. Поэтому Германия проиграла войну.
— Очень хорошо. Розенцвейг! Назови мне еще какие-нибудь причины.
Розенцвейг встает и робко произносит:
— Евреи сидели в Генеральном штабе…
Учитель взрывается:
— Ты, сопляк, жидовский выродок! В германском Генеральном штабе никогда не было евреев!
Ученик Розенцвейг, со слезами на глазах:
— Извините, господин учитель, разве я, сохрани Господь, сказал, что евреи сидели в германском Генеральном штабе? Это во французском Генеральном штабе сидели евреи. Поэтому Германия потерпела поражение.
— Что ты знаешь о древних германцах, Мориц? — спрашивает учитель.
— Только самое лучшее!
Учитель задает вопрос:
— Мориц, к какой расе относятся евреи?
— К семитам.
— Хорошо. А немцы?
— К антисемитам.
— Сейчас у нас будет учебная воздушная тревога, — говорит учитель. — Я считаю до трех — и все прячутся под скамейками. Раз, два, три!
Все прячутся, только один Мориц спокойно сидит на своем месте.
— Мориц! Ты что, не слышал? Воздушная тревога!
— Ну, господин учитель! Разве вы никогда не слышали о героях?
1933 год. Учитель спрашивает:
— Мориц, каким ты представляешь себе Третий рейх?
— Таким, какой он есть.
