Толкование Библии. Еврей читает: "Тисал катал имрати" ("Польется (…) как роса речь моя", Втор. 32, 2). Прочитав, переводит и комментирует:

— "Тисал" — это, должно быть, "опухший"; "катал" — "как гора"; "имрати" — "моя теща"…

Вы спросите, как это так: "тисал" — "опухший"? А что же еще, если не "опухший"? Вы спросите: с каких пор "катал" означает "как гора"? А что еще, извините, это означает, если не "как гора"? Вы станете возмущаться: при чем тут "моя теща", если написано "имрати"? Но подумайте сами: если кто-то распух, как гора, то кто это, если не моя теща?

Как известно, никто не знает, где похоронен Моисей. Некий еврей, который много занимался изучением еврейских религиозных текстов, рассуждал таким образом:

— Одни говорят, Моисей перед смертью сам запретил обозначать место, где будет лежать его прах: он опасался, что люди будут обожествлять его личность наподобие язычников. Другие утверждают, что могилы Моисея нет и вообще быть не может, потому что Моисея, когда он умер, ангелы тут же вознесли на небо…

Но настоящая причина известна мне одному. Моисей просто хотел избавить себя и своих единоверцев от позора: он-то знал, что ему по сей день не поставили бы приличного надгробного камня.

Об Иофоре, тесте Моисея, в Библии говорится, что у него было семь имен.

— Я знаю, в чем дело, — объясняет студент иешивы другому студенту. — Когда у нас в городе еврей выдает замуж дочь и дает за ней приданое, он после этого объявляет себя банкротом и берет себе другое имя. У Иофора было семь дочерей!

В Берлине в свое время было два известных универсальных магазина. Один назывался "Герзон", второй — "Израиль".

Маленькая Руфь приходит домой после занятий по Закону Божию и говорит:

— Учитель сегодня рассказывал про Герзона.

— Деточка! Про Герзона?! — удивляется тетя.

— Ну, может, про Израиль, — поправляется Руфь.

Учитель:

— Мориц, перечисли мне двенадцать малых пророков.

Маленький Мориц монотонно перечисляет:

— Рубен, Шимон, Леви, Иссахар, Зебулон, Иосиф, Беньямин, Нафтоли, Гад, Ашер…

Учитель:

— Стоп, стоп! Эфраим, ты можешь мне сказать, с кем перепутал Мориц двенадцать малых пророков?

Эфраим, сын юриста, после краткого раздумья:

— С адвокатами Первого берлинского земельного суда.

Кон в Каире:

— Памятники в окрестностях просто великолепны. Но этот отвратительный климат! Эта жара! Ничего удивительного, что евреи в свое время решили сделать отсюда ноги.

Почему у евреев такие длинные носы?

Потому что Моисей сорок лет водил их за нос по Синайской пустыне.

Швуэс, или Пятидесятницу, евреи считают тем самым днем, когда Бог на горе Синай дал им десять заповедей. В этот день, по старинному обычаю, они не должны есть ничего мясного. С этим связан анекдот, в котором говорится, что десять заповедей — слишком тяжкое бремя, потому что не дают человеку наслаждаться жизнью.

— Ты знаешь, почему в Швуэс нельзя есть мяса?

— Конечно! В свое время в этот день весь скот был согнан к горе Синай, принимать Тору. Для остального народа Израиля скота не осталось; вот с тех пор и существует этот обычай.

— Счастье еще, — говорит Ицик, — что Моисей был косноязычным, а то бы он нам куда больше заповедей напридумывал!

— Морицхен, ты вот ходишь на занятия по Танаху (Библии). Вы там уже прошли десять заповедей?

— Нет, дядя. Пока только десять мучений.

— Шлойме, мне вот что бросилось в глаза. Сказано в Писании: на седьмой день не делай никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих… Только вот про жену там почему-то ни слова!

— А чего тут непонятного? Про жену и так каждый знает, что она даже в шабес тебе покоя не даст.

Бедный иешиве-бохер приглашен в шабес на обед к богатому еврею. Изголодавшийся юноша то и дело подливает себе дорогого хозяйского вина и макает в рюмку кусочки пышной халы. Хозяину больно смотреть, как исчезает его вино. Но не одергивать же гостя прямо за столом! Тут ему приходит в голову идея, и он делает такое замечание:

— Вот вы очень знающий молодой человек. Можете ли вы объяснить мне, зачем Моисею понадобилось разделить воды Красного моря надвое? Ведь каждый еврей просто мог обмакнуть в воду кусок халы — и море высохло бы.

Бохер задумался, потом сказал:

— Мысль неплохая… Но в данном случае она не годится. Ведь тогда как раз был Пейсах (еврейская Пасха, когда празднуется исход евреев из Египта и вместо хлеба едят только мацу), так что ни о какой хале не могло быть и речи!

На сейдер, пасхальную трапезу, согласно древнему обычаю на стол ставят блюда, символизирующие память о египетском пленении.

В сейдер семья сидит за праздничным столом. Маленький сын рассматривает блюдо с мелко нарезанными серожелтыми фруктами, напоминающими глину для кирпичей, символ тяжкого труда, который был уделом евреев во время плена египетского. Рядом лежат горькие травы, символ перенесенных там горьких страданий… Мальчик спрашивает задумчиво:

— Папа, в Писании ведь сказано, что евреи унесли с собой из Египта огромные сокровища. Почему же на столе только память о плохом, о горьком, и нет ничего, что напоминало бы о богатстве?

— Потому, — со вздохом отвечает отец, — что от сокровищ тех давно ничего не осталось, а тягот и горечи у нас выше головы до сих пор.

Файвл размышляет:

— Евреев было много, и они отдали все свое золото для золотого тельца. Как же вышло, что из золота этого получился маленький теленок, а не огромный бык?

— Очень просто, — объясняет ему Шимон. — Евреи ведь несли золото не самому Аарону, а отдавали сборщикам. Чудо еще, что из этого золота вышел хотя бы телец, а не блоха.

Почему евреи сделали золотого тельца?

Потому что им не хватило золота, чтобы сделать вола.

Йойне размышляет:

— Когда встретились Иаков и Исав, оба расплакались… А почему, собственно? Что плакал Иаков, это можно понять. Он ведь послал Исаву большие стада как выкуп за первородство, так что ему, конечно, жалко было своего скота. Но почему плакал Исав?.. А, знаю! Иаков передал скот не лично, а через посланцев. А те украли для себя столько скота, что бедному Исаву почти ничего не осталось. Вот он и плакал…

Шмуль споткнулся и чуть не упал. Янкель злорадно ухмыляется.

Шмуль:

— Разве ты не читал в Библии, что нехорошо радоваться падению врага своего?

Янкель:

— Читал. Все так и есть. Но о падении друга там ни слова не сказано.

— Люди называют Соломона мудрым, потому что он выяснил, кто мать одного ребенка. Подумаешь, большое дело! Если бы он нашел отца ребенка, вот это была бы настоящая мудрость!