Перевод С. Северцева БЕСЦЕРЕМОННОСТЬ Ворвалась мне в жизнь — и всё смешала вдруг бесцеремонная весна. Как букет из весен — из фиалок я букет поставил у окна. Отвлекают розы неучтиво от работы помыслы мои. Принесли весенние мотивы в сад без позволенья соловьи. Прискакавший на гнедом баире, друг на свадьбу звал меня с утра. Это тоже оттого, что в мире воцарилась вешняя пора. Что ж, когда уже спасенья нету от вторжения весенних див, я решил прибавить в мире цвету, новых роз на клумбах насадив. Старость — враг для чувств неугомонных; всё же мне пока еще не сто! Пара горлинок бесцеремонных свила под окном моим гнездо… 1948 Перевод В. Сикорского
КОВЕР Ткачихи имя на ковре найду, читая разноцветные штрихи. Я растопил в чернильнице звезду, чтоб написать лучистые стихи. Я долго жду — пусть новый день, горя, прогонит ночи беспросветный гнет, начало жизни — светлая заря. Начало счастья — солнечный восход. Раскрыл тетрадь. Вдруг там, на берегу, зарделось небо. День сверкнул в реке. Как луч восхода от цветка к цветку, перо стремится от строки к строке. Пусть будет отражен здесь, под рукой, в безбрежности стиха весь белый свет, смеется девушка, став над рекой. Река, искрясь, смеется ей в ответ. 1948 Перевод В. Сикорского ОСЕННИЕ РАБОТЫ САДОВОДА На верхушках тополевых в шапках старых гнезд песню утру прочирикал зимник здешних мест. Листья падают — большие лапы желтых звезд, куры зябко под застрехой выбрали насест. Сто несшибленных орехов на кривых ветвях в вышине еще чернеют, к радости ворон. Бодро прыгает сорока, позабывши страх. Суслик выглянул из норки, Жизнью умудрен. По бахчам и огородам шорох, свист и писк. Нижней губки не касаясь верхнею губой, Словно юный стихотворец (модный, весь изыск), трудится над кочерыжкой кролик молодой. А под толстым одеялом трав и камыша спит, как труженик усталый, старая лоза. На дувал облокотившись, мирно, чуть дыша, дремлет вишня, как ребенок, приоткрыв глаза. Говор, пенье, бормотанье — под любой стеной. Это — слитный шум арыков, всплески ручейков, где поет струя, сливаясь со струей родной: «Здравствуй! Мы отныне вместе на века веков!» Вот подносом желтой бронзы солнце поднялось над верхушками могучих кряжистых чинар, медленно, почти не грея, зная всё насквозь… знать, до мая сберегая вечно юный жар. Не спеша, как на прогулке, пашнею идет, на плечо кетмень тяжелый вскинув неспроста, старый друг белобородый, мудрый садовод, стройный, словно таволжинка, Миршакар-ата. Сад грядущего он видит в тысяче примет — где гнездо лозе готовить, где сажать урюк… Миршакар! Тебе неужто восемьдесят лет? Если бы и нам такими быть, как ты, мой друг! И глупец лозу сумеет изрубить в дрова, но взрастит лозу не всякий. Тем велик твой труд. Под ногой растет и вянет дикая трава, но плоды твоих деяний в мире не умрут. Миршакар! Величье тайны жизни ты постиг. Будь счастлив и долговечен, бодрый садовод, Как платан тысячелетний, мощен и велик! Пусть под этой сенью племя сильное цветет! 1948 Перевод В Державина ВОЛОСЫ Стали мои волосы жидки и белесы, их как будто ветер с головы унес.. А моя дочурка, пока расчешет косы, целый вечер мучается, сердится до слез. А порой по-модному волосы уложит и собой любуется в зеркале тайком. Посмотрю на это — досада сердце гложет, словно цветничок мой испорчен сорняком. Мне в карман расческа попала по ошибке, я сперва не понял, подумал: как же так?.. А жена ответила, не сдержав улыбки: «Это сын твой старший надевал пиджак». Сын — того же роста, только чуть потоньше, как же так он быстро успел меня догнать? А ботинки носит уж на номер больше — будет он по жизни широко шагать! На детей любуюсь, счастья им желаю, их густые волосы треплет ветерок… Сам же перед зеркалом иногда вздыхаю: надо мной смеется беззубый гребешок. 1948 |
