Он скользил вдоль пропасти и остановился, чтобы посмотреть вниз. Даже при том, что его зрение было восстановлено не полностью, он увидел картину, от которой захватывало дух. Когда он пролетал над горой, ее высота не производила такого впечатления, но то, что он увидел с края пропасти, совершенно потрясло его.

Рулл понял, как сильно он ослаб и к каким непредсказуемым последствиям привела авария его катера. Он вспомнил и о цели, которая его сюда привела и достижению которой помешал голод. Он отошел от края пропасти и быстро направился к своему катеру. За это время катер, казалось, еще больше врос в каменистую почву и покрылся толстым слоем пыли. Он осмотрел прикрепленные внутри антигравитационные пластины и нашел ту, где еще вчера обнаружил излучение антигравитационной осцилляции — слабое, но на которое можно было воздействовать.

Рулл работал добросовестно и целенаправленно. Пластина была прочно прикреплена к внутренней обшивке, и снять ее оттуда было первоочередной, хоть и очень трудоемкой задачей. Он работал несколько часов.

Пластину удалось отодрать от обшивки только с помощью небольшого нуклонного воздействия. Атомно-электронное смещение было совсем незначительным — отчасти потому, что рулл был не в состоянии свободно управлять лучевой энергией своего истощенного организма, а отчасти потому, что для его целей смещение и должно было быть небольшим. Пластина вмещала энергию, достаточную, чтобы взорвать всю гору.

Но это — целая пластина. Взобравшись на нее, рулл почувствовал такое слабое излучение, что даже засомневался, сможет ли она с ним оторваться от земли. Но пластина поднялась! Пробный полет на расстояние в семь футов дал ему представление о том, сколько энергии еще сохранилось. Ее осталось только для одной атаки.

Он не мучился сомнениями. Эксперимент был завершен. Его единственной оставшейся целью было убить человека, позаботившись при этом о том, чтобы человек не смог помешать ему выполнить задуманное. Лак!

Он тщательно нанес его на пластину, высушил специальным приспособлением и, взвалив пластину на спину, притащил ее в укромное место неподалеку от экрана и тщательно замаскировал. Пристроившись рядом, он успокоился. Думая о случившемся с ним, он вдруг понял, что больше не испытывает такой непоколебимой уверенности в абсолютном превосходстве своей расы. Это открытие шокировало его, но он о нем не жалел.

Двуногое существо, давая ему пищу, преследовало какую-то свою цель. В этой цели таилась опасность для рулла. Единственным способом окончания эксперимента было незамедлительно умертвить человека. Он лежал и напряженно ждал его появления.

Случившееся было настолько неожиданным, что Джеймисон сначала опешил. В других обстоятельствах он бы среагировал сразу, но сейчас с тревогой ждал. Ждал, когда “лак” начнет свое парализующее действие, и его сбивало с толку, что он не ощущал никаких перемен.

Рулл вылетел из расположенной неподалеку группы деревьев на антигравитационной пластине. Во время осмотра катера в первое утро Джеймисон проверил приборами заряженность пластин — в них не оставалось энергии! И вот одна из них оказалась действующей, полной антигравитационной легкости, которую ученым руллов удалось довести до совершенства. Неожиданность появления пластины с руллом наверху настолько поразила Джеймисона, что маневр инопланетянина едва не увенчался успехом.

Джеймисон выхватил бластер. Странно — он все время слышал какой-то внутренний голос, постоянно взывавший: “Не убивай! Не убивай!”

Это было непросто, ох как непросто! Звеневшая в голове Джеймисона команда была такой жесткой, что за мгновение, пока он оценивал ситуацию, рулл оказался уже в десяти футах от него. Джеймисона спас воздух, обтекавший металлическую пластину, как крыло взлетающего самолета. Он выстрелил под пластину, и ее дно лизнули языки пламени. Пластина закувыркалась и упала в деревья футах в двадцати от Джеймисона. Он нарочно не спешил к месту аварии и, подойдя к деревьям, увидел в пятидесяти футах удаляющегося рулла. Джеймисон не стал его преследовать или стрелять. Вместо этого он вытащил на открытое место антигравитационную пластину и внимательно осмотрел ее.

Больше всего его интересовало, как руллу удалось разгравитизировать ее без использования сложной специальной аппаратуры. И если рулл мог сделать себе такой “парашют”, почему он не спустился вниз, где в лесу мог достать пищу и быть в безопасности?

Едва приподняв пластину, он сразу получил ответ на один из вопросов. Она имела обычный вес, что означало, что всей ее энергии хватило лишь на то, чтобы пролететь меньше ста футов. Конечно, с таким остатком энергии рулл ни за что не пролетел бы полторы мили до равнины внизу.

И все же Джеймисон решил не рисковать. Он сбросил пластину в пропасть и следил, пока она не исчезла из вида. Вернувшись на катер, он вспомнил о “лаке” и подверг анализу принесенную в контейнере пробу. По химическому составу она оказалась обычной смолой, из которой изготавливают лаки. Атомный состав был стабильным. На электронном уровне он трансформировал свет в энергию вибраций в диапазоне импульсов, генерируемых человеческой мыслью. “Лак” в самом деле передавал закодированную информацию. Но какую? Джеймисон разложил на составные все входящие в “лак” элементы, составил таблицы энергетических вибраций всех компонентов и наложил: их друг на друга, чтобы узнать, что именно представляла собой совокупность сигналов. С помощью преобразователя эти сигналы были записаны на видеопроволоку, которая выдала на экран ряд постоянно повторяющихся символов.

Порывшись в справочнике “Интерпретация символов подсознательного”, Джеймисон нашел изображение нужных ему символов в разделе “Мысленные запреты”. Эти символы означали: “Не убивай!”

— Черт побери, — сказал Джеймисон вслух. — Так вот в чем дело!

Он почувствовал облегчение, которое тут же сменилось тревогой. Он и сам не собирался убивать рулла. Но тот об этом не знал. Внушением такого запрета рулл превращал в победу даже свое поражение. И в этом заключалась проблема — до сих пор Джеймисону удавалось выходить невредимым из различных передряг, но пока ему ничего не удалось предпринять в ответ. Правда, у него оставалась надежда на успех эксперимента, но одной надежды было мало.

Он больше не должен рисковать. Даже окончательный эксперимент нужно отложить до прилета “Ориона”. В определенном смысле человеческие существа были очень слабы и легко уязвимы. Сама жизнь их клеток была подвластной воздействию коварных и не знающих пощады руллов. У него не было сомнений, что в конечном итоге рулл попытается заставить его покончить с собой.

На девятый день, то есть за день до ожидаемого прилета “Ориона”, Джеймисон не подбросил консервов. На следующее утро он полчаса пытался связаться по радио с военным кораблем. Он передал подробный отчет о случившемся и детально описал эксперимент, в ходе которого хотел установить степень возможного воздействия на рулла после перенесенного им голодания.

Субкосмос хранил полное молчание, не отозвавшись на его позывные ни единым сигналом. Наконец он оставил попытки связаться и вышел наружу, где были приготовлены приборы, необходимые для эксперимента.

На плато царила тишина. Джеймисон еще раз проверил все оборудование и взглянул на часы. Без десяти минут полночь. Измучившись от напряжения, он решил больше не ждать. Он встал, подошел к одному из приборов и нажал кнопку. Откуда-то рядом с экраном послышался громкий звук. Частота звука была в том же диапазоне, что и ритм, сопровождавший каждое кормление рулла в течение четырех ночей. Джеймисон медленно отполз назад, к своему катеру. Он хотел еще раз попытаться связаться с “Орионом”. Оглянувшись, он увидел рулла, идущего прямо на источник вибрации. Джеймисон не мог не задержаться, глядя на происходящее как завороженный, и в этот момент тишину разорвала сирена главной охранной системы катера. Звук сирены сливался с завываниями поднявшегося холодного ветра, и в это время щелкнул его наручный приемник, автоматически принимая сигнал ретранслятора катера.